Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт - Фаня Шифман

Тихо ступая, вошла Мория. Она ласково обняла мать, поцеловала её и тихо проговорила: "Мамочка, иди отдохни… Ширли проснулась, и ты можешь идти. Я хочу с нею поговорить…" Старушка поцеловала внучку и вышла.

Мория присела подле Ширли, положила ей руку на плечо и медленно заговорила: "Девочка моя… Как ты, родная?.." Ширли молча уставилась на неё: "Я… ничего…" Мория взяла её руки в свои и, поглаживая их, заговорила: "Твой папа…" – "Что?!" – дрожащим голосом пролепетала девушка. – "Он был в больнице, шёл на поправку…

Твои братишки, сами не ведая, что делают… помогли украсть его из кардиологии… и перевести в Шестое отделение, там его держали без лекарств – вообще, в кошмарных условиях… А ещё… Никто не знает, что там произошло, как он встретил там Бенци Дорона… Бенци и раньше обвиняли в страшных преступлениях…" – "Я знаю… – нетерпеливо прервала её Ширли. – Это гнусное враньё ты могла бы мне не пересказывать!" Мория с мягкой укоризной покачала головой и продолжала: "Короче, в тот день они были вместе. Зачем-то решили им… в основном, наверно, Бенци… показать…" – Мория снова тяжело вздохнула, отвернулась и смахнула слезу. Ширли, не отрываясь, смотрела на неё, и сердце её падало, падало, и внутри всё трепетало от страха перед тем, что, она чувствовала, ей собиралась поведать Мория.

Мория замолчала, потом, собравшись с духом, продолжила: "Мы бабушке ничего не говорим. После папиной смерти только этого ей не хватало…" – "Чего – этого?" – сдавленным голосом пролепетала испуганная Ширли. – "Им показали сцену, как твои братья допрашивали старшего сына Бенци…" – "Они допрашивали Ноама?" – побелевшими губами прошептала Ширли, слегка качнувшись. – "Да… и сильно били…

Знаешь же, как они умеют бить! Потом… поместили его в камере с мирмейскими наркоманами, зачем-то засняли всё это на видео и показали твоему папе и папе Ноама. Сейчас они утверждают, что Бенци, увидев, как наши Галь и Гай издевались над его сыном, что-то сделал твоему папе, и он… Нет у тебя больше папы…

Ведётся следствие…" Ширли разрыдалась. Мория прижала плачущую девушку к себе и, поглаживая, приговаривала: "Успокойся, милая, успокойся…" – "Я даже не попрощалась с ним… сбежала, а они… в тот же вечер… были у Арье! Я так и не увиделась с ним! Я же сбежала к Ноаму…" – и она затряслась в безудержных рыданиях. Мория не выдержала и заплакала: "Но, родная, и Ноам…" – "Что!!! Что с Ноамом?!" – громким голосом вскричала Ширли.

Из соседней комнаты прибежали Цвика и Нахуми. Увидев, что Мория и Ширли плачут, обнявшись, они застыли в дверях. Мория сквозь слёзы едва выговаривала: "Ноам тоже… Его замучили… мирмеи-наркоманы в камере… Он…" – "Они его… убили?.." – спросила Ширли. Мория, не в силах выговорить больше ни слова, молча кивнула.

Ширли свалилась на матрас, скатилась на пол… "Я буду сидеть по ним обоим шива… две недели… – мёртвым голосом произнесла девушка. – Дай мне ножницы… Или сама надрежь кофточку…" "Ноама похоронили несколько дней назад… – после паузы сказала Мория. – Ирми его нашёл в каком-то грязном подвале, когда они раскрутили лабиринты… А твоего папу мы до сих пор не можем похоронить! Нам даже не отдают тело… – лепетала Мория. – Пительман просил передать твоей маме, что она получит тело и возможность похоронить своего мужа только после того, как ответит положительно на то, о чём он её давно просил…" – "Да он что, мирмей? Подонок!" – взорвался Цвика. – "А что мы можем сделать!.. Мы же ничего не знали несколько дней. После шива по папе… вашему дедушке… Рути попросила Арье и Амихая поехать с нею в Эранию-Далет… Когда они уехали, нам соседи принесли номер "Silonocool-news", где всё это было написано… Мне-то Арье рассказал…" – и Мория снова всхлипнула. – "Да, так оно и было… Мы были у Доронов… – дрогнувшим голосом проговорил Цвика, неловко переминаясь у двери. – Те-то… что его мучили, удрали… или эти подонки… помогли… Они способны!" – "Но мы всё равно не верим, что Бенци твоего папу убил… – ласково проговорил Цвика. – Его даже похоронить Ноама не отпустили…" – "Я тоже не верю… Он не мог! – с силой произнесла Ширли. – Да при чём тут папа! Не он же!.." – "Я ещё не говорила с Рути – она ещё не вернулась. Бабушке мы тоже ничего не говорим, пытаемся придумать что-нибудь, чтобы она не поняла, не узнала…" "Ладно, Мория, мальчики, я хочу побыть одна… Потом поговорим. Я не верю, что папа моего Ноама убил моего папу… А где, кстати, братья?" – "Никто не знает, девочка… Какие-то слухи насчёт Галя, который вроде сразу после всей этой истории… ну… ты понимаешь… смылся… говорят, в Европу…" – тихо сказала Мория, Цвика прибавил: "А о Гае вообще ни слуху, ни духу! Только известно, что его тоже там били, за то, что он отказался бить Ноама… Набрали дебилов и ублюдков в бригаду дубонов!.. Вроде Кошеля Шибушича!" – выкрикнул со злостью парнишка. Нахуми ошеломлённо молчал, с жалостью поглядывая на Ширли.

"Пошли, мальчики, Ширли хочет остаться одна. Только смотри, родная моя, держись…

Мы все тебя любим, и ты нам очень нужна!" – "И твоим друзьям – тоже…" – прошелестел Цвика. Он знал, что Реувен тоже очень любит Ширли, и понимал, как парень сейчас страдает, ощущая за это вину перед покойным братом.

Ренана и близнецы молча, не глядя друг на друга, сидели в салоне на диванных подушках, разбросанных по полу. В другом углу дедушки и бабушки сидели вокруг Нехамы, которая в полу-бесчувствии сидела прямо на полу, привалившись к стене и уставившись в одну точку. Бабушка Шошана держала на коленях маленького Баруха, гладила его и тихо плакала. У сидящей рядом с дочерью старой Ривки слёз не было, её лицо словно окаменело. Шилат, прижавшись к старушке, дрожала и всхлипывала.

Рав Давид сидел у входа на веранду в окружении братьев и племянников Бенци и проводил урок. Его голос дрожал, но он старался держаться изо всех сил.

То и дело раздавались истерические всхлипывания – это был Реувен. С того момента, как Ирми Неэман вынес тело Ноама из лабиринта, а Хели произнесла страшные слова, он никак не мог успокоиться. Он то подолгу молчал, то еле слышно причитал, обвиняя себя в смерти старшего брата, то снова рыдал. Как и мама, он не мог заставить себя взять ни единого кусочка в рот, даже глоток воды вызывал у него мучительные позывы к рвоте. Хели отходила от Нехамы и подходила к Рувику; он на какое-то время успокаивался…

Семью Дорон постоянно посещали друзья и соседи. Мистер и миссис Неэман провели у Доронов более суток, после чего уговорили бабушку Шошану отдать им на время шива Баруха. Хотели забрать к себе и Шилат, но девочка наотрез отказалась оставить маму. Разумеется, они сочли неуместным говорить в такое время в этом доме о намерении их сына жениться на дочери Нехамы.