Эмма - Джейн Остeн

— Хорошая мысль, Фрэнк! — вскричал мистер Уэстон. — Одобрено и принято! Дай-ка я попробую. Предлагаю вам загадку. Как у вас оцениваются загадки?

— Невысоко, сэр, — отвечал его сын, — боюсь, что весьма невысоко. Но мы будем снисходительны — в особенности к тому, который начинает первым.

— Нет-нет, — сказала Эмма, — неправда, что невысоко. Загадкою собственного сочиненья мистер Уэстон откупится и за себя и за соседа. Смелее, сэр, — я вас слушаю.

— Да мне и самому сомнительно, чтобы она была очень остроумной, — сказал мистер Уэстон. — Обыкновенная, ничего в ней такого нет, а впрочем, судите сами. Какие две буквы алфавита обозначают совершенство?

— Две буквы? Совершенство?.. Нет, право, не знаю.

— Ага! Ни за что не угадаете. Вам, — адресуясь к Эмме, — уж наверное нипочем не угадать… Ну так и быть, скажу. "М" и "А". Эм-ма. Понятно?

Слово «понятно» в этом случае одновременно означало и «приятно». Возможно, загадка не отличалась остроумием, но что-то, очевидно, в ней было, если Эмма смеялась и радовалась, а вместе с нею — Фрэнк и Гарриет. На остальное общество она как будто не произвела впечатления — кое-кто вообще принял ее с деревянным лицом, а мистер Найтли без улыбки заметил:

— Теперь мы видим, какого сорта требуется остроумие, и мистер Уэстон в нем преуспел, но только для других он, вероятно, истощил эту ниву. Не следовало так спешить с «совершенством».

— Что до меня, по крайней мере, то прошу уволить, — заявила миссис Элтон. — Решительно не расположена… не имею ни малейшей наклонности. Я как-то получила акростих на имя Августа и вовсе не испытала удовольствия. Я знаю, кто его прислал. Неисправимый вертопрах! Вам известно, о ком я говорю. — Кивая головою мужу: — Такие занятия хороши на Рождество, когда вы сидите вокруг камина, но летом, когда знакомитесь с красотами природы, они, на мой взгляд, совсем не к месту. Пусть мисс Вудхаус меня извинит. Я не из тех, чьи остроты к услугам каждого, и не посягаю на званье записного острослова. Я не обижена живостью ума, но пусть уж мне предоставят самой решать, когда сказать что-нибудь, а когда промолчать. Как вам угодно, мистер Черчилл, но увольте нас. Мы пас — мистер Э., Найтли, Джейн и я. Ничего остроумного сказать не имеем ни я, ни они.

— Да-да, — с насмешливым высокомерием подхватил ее супруг, — меня, сделайте милость, увольте. Мне нечем позабавить ни мисс Вудхаус, ни других молодых особ. Степенный женатый человек — какой с меня спрос. Пойдемте, может быть, прогуляемся, Августа?

— С величайшею охотой. Мне, признаться, наскучило так долго обследовать окрестности на одном месте. Идемте, Джейн, вот вам другая моя рука.

Джейн, однако, отказалась, и муж с женою пошли вдвоем.

— Счастливая чета! — молвил Фрэнк Черчилл, подождав, пока они удалятся на порядочное расстояние. — Как подходят друг к другу! Повезло им — жениться, зная друг друга лишь по встречам в общественных местах! Знакомство, когда не ошибаюсь, продолжалось считанные недели, там же, где началось, — в Бате! Редкая удача! Что можно, в сущности, узнать о человеке, о том, каков он, в Бате или ином общественном месте? Ровно ничего. Только тогда можно составить верное сужденье о женщине, когда вы видите ее в домашней обстановке, в ее привычном окружении такою, какова она всегда. Без этого все лишь одно гаданье да воля случая, и большею частью — злая воля. Сколько мужчин на основании поверхностного знакомства связали себя и каялись после всю жизнь!

Мисс Фэрфакс, которая до сих пор почти не разговаривала, кроме как со своими союзниками, неожиданно заговорила:

— Верно, такие случаи бывают. — Она закашлялась и умолкла. Фрэнк Черчилл выжидательно повернул к ней голову.

— Вы что-то собирались сказать, — произнес он очень серьезно.

К ней опять воротился голос.

— Я только хотела заметить, что хотя подобного рода прискорбные случаи и бывают, как с мужчинами, так и с женщинами, но это едва ли происходит часто. Поспешная и опрометчивая привязанность возникнуть может, но обыкновенно потом бывает время одуматься. То есть, иначе говоря, одни только слабые и нерешительные натуры — судьбою коих так или иначе распоряжается случай — допустят, чтобы неудачное знакомство осталось помехой и обузой навеки.

Он ничего не отвечал; лишь посмотрел на нее и поклонился в знак согласия. Немного погодя он сказал беспечным тоном.

— А вот я столь мало доверяю собственному сужденью, что надеюсь, когда мне приспеет пора жениться, то жену для меня выберет кто-нибудь другой. Может быть, вы? — Поворотясь к Эмме. — Не угодно ли вам выбрать мне жену?.. Уверен, что ваш выбор придется мне по вкусу. Вам не внове оказывать эту услугу нашему семейству. — С улыбкой покосясь на своего отца. — Подыщите мне кого-нибудь. Я вас не тороплю. Возьмите ее к себе под крыло, воспитайте ее.

— По образу и подобию самой себя.

— Непременно, ежели вам удастся.

— Хорошо. Я берусь за это порученье. Вы получите прелестную жену. — Главное, пусть у ней будет живой нрав и карие глаза. Остальное для меня неважно. Укачу года на два за границу, а как вернусь — так к вам за женою. Запомните.

Он мог не опасаться, что Эмма забудет. В самую жилку попало это порученье! Не портрет ли Гарриет он изобразил? Отбросить карие глаза — и что мешает Гарриет сделаться за два года тою, которая ему нужна! Возможно даже, ее-то он и имел в виду, говоря все это, — как знать? Ведь не зря он упомянул про воспитанье…

— А что, сударыня, — обратилась к своей тетке Джейн Фэрфакс, — не последовать ли нам примеру миссис Элтон?

— Как скажешь, родная моя. Я — с дорогой душой. Давно готова. Готова была сразу пойти с нею, но и так будет ничуть не хуже. Мы ее быстро догоним. Вон она… нет, это кто-то другой. Это дама из той ирландской компании, которая приехала в наемной карете, — и нисколько на нее не похожа. Ну и ну…

Они ушли, и через полминуты за ними следом направился мистер Найтли. Остались только мистер Уэстон с сыном, Эмма и Гарриет, и теперь одушевленье молодого человека достигло таких пределов, что становилось уже неприятно. Даже Эмма пресытилась наконец зубоскальством и лестью и предпочла бы мирно побродить с другими или посидеть — пускай не в полном одиночестве, но не будучи предметом внимания — и тихо полюбоваться прекрасными видами, открывавшимися с высоты. Она воспрянула духом при появлении слуг, которые искали их, чтобы доложить, что кареты готовы, и безропотно терпела суматоху сборов, настоянья миссис Элтон, чтобы ее экипаж подали первым — утешаясь мыслями о спокойной поездке домой, которою завершатся весьма сомнительные удовольствия этого празднества на лоне природы. Больше, надеялась она, уже ничье вероломство не вовлечет ее в затеи для столь неудачно подобранной компании.