Звездные короли (сборник) - Эдмонд Гамильтон

– Как я могу что-то сделать в таком шуме? – раздраженно выругался из своего угла Прик. – Это работа для эспера первого класса, а у меня только третий. Прошу вас, помолчите немного.

Все затихли, наблюдая за Приком. Шемси и Лут тоже пришли в кают-компанию, как и дрессировщик Гуртхарн, баюкающий на руках одного из своих питомцев, словно больного ребенка. Прик сидел напротив Лугача, погруженного, как обычно, в молчаливое раздумье.

– Я не могу провести глубокое зондирование, – вздохнул Прик. – К сожалению, моего третьего класса недостаточно для такой работы. Но возможно, я добуду что-нибудь полезное, если смогу пробраться сквозь верхний слой его сознания. Вы не представляете, какой там кавардак – серая пелена с цветными разрывами, по большей части красными, и множество неразборчивых контуров, словно скрытые за туманом здания.

Он покачал головой:

– Впрочем, картина немного отличается от того, что я видел в прошлый раз.

– Какой еще прошлый раз? – удивился Чаттен.

– Когда Док привел Лугача на корабль, я быстро осмотрел его. Тогда я не видел ничего, кроме этого тумана, и не уверен, что сейчас вижу больше, но сам туман стал не таким густым.

Прик ссутулился, его взгляд сделался рассеянным. Поначалу он молчал, и вся кают-компания погрузилась в тишину, так что было слышно дыхание каждого. Чаттен посмотрел на Бетту: она нервно улыбнулась в ответ и опустила глаза. Лут беспокойно завозился в кресле всем своим маленьким телом. Гуртхарн поглаживал пучеглазый комок меха, лежавший у него на руках.

Затем Прик заговорил.

– Серая пелена, – бормотал он. – Облака тумана. Они плывут, клубятся. Пропадают. Тепло и больно. Это не физическая боль, просто красный цвет – цвет страха. За туманом прячется опасность, ужас, боль, словно с тебя живьем сдирают кожу…

Лицо Прика исказилось в мучительной гримасе. Кожа блестела от пота. Он сидел неподвижно, не в силах ничего больше сказать.

Бетта со все возрастающим беспокойством оглянулась на Чаттена, затем на Дока Брюэра. Лут перестал ерзать в кресле. Все ждали.

Прик застонал, прикрыл глаза и покачнулся в кресле. Чаттен рванулся было к нему, но вдруг Лугач вскинул голову, как будто вторжение Прика в его затуманенный разум запустило там какой-то неведомый, но зловещий процесс, и уставился в стену, словно рассматривая что-то, находившееся за пределами корабля. Так смотрел бы разумный человек на что-то знакомое, но ужасное. Он приподнял руки, защищаясь от невидимой угрозы, сжался в комок и произнес два непонятных слова, за ними еще три, а затем его рот замер в беззвучном крике.

Прик свалился с кресла, беспомощно прокатился по полу, затряс головой и начал отползать от Лугача. Его лицо смертельно побледнело.

Док Брюэр вскочил с кресла:

– Что он сказал? Что?

– Я не знаю, что он сказал, – пробормотал эспер. – Но знаю, о чем он думал. – Прик добрался до дальней стены, прислонился к ней и уселся на пол, тяжело дыша. – Я пробился. С большим трудом, но все-таки пробился сквозь туман. Боюсь, я не слишком хорошо разбираюсь во всем этом или не умею контролировать свои действия, но мне кажется, что я открыл дорогу и ему самому.

– Хорошо, но что там было? – настаивал Док Брюэр. – Что ты увидел?

– Звезду. Зеленую. Ужасную. Несущую смерть. Она пыталась убить меня. – Он поднялся на трясущиеся ноги. – Будь проклято все это! Я никогда больше не загляну снова в его разум. Я всего лишь бедный эспер третьего класса, и я хочу жить.

Он вышел из кают-компании. Бетта вернулась к Лугачу и встала рядом с ним, беспомощно всплеснув руками. Сам Лугач скорчился в кресле, прикрывая голову руками и вздрагивая.

Чаттен с неприятным ощущением, словно наблюдал за мучениями животного, подошел к Лугачу, наклонился над ним и положил руки на покрытые загадочными серебристыми знаками плечи.

– Лугач, все в порядке, – ласково проговорил он. – Все уже прошло. Здесь ты в полной безопасности…

Темные, наполненные болью глаза взглянули прямо на него, и бедняга резко махнул татуированной рукой, словно отбрасывая от себя что-то.

– Лугач, – отчетливо повторил он несколько раз, а затем заговорил на непонятном языке.

Заговорил настойчиво, словно было очень важно, чтобы Чаттен понял его. И похоже, именно на этом языке – родном для него или нет – Харви обращался к нему в переулке.

– Извини, но я ничего не понимаю, – сказал Чаттен. – Лугач…

Темнокожий мужчина ткнул себя пальцем в грудь и произнес:

– Шоба Рук! Шоба Рук!

На мгновение Чаттен почувствовал себя маленьким мальчиком, которого ругают за недогадливость.

– Ваше имя Шоба Рук, – сказал он на всеобщем.

Темнокожий мужчина ответил на том же самом языке с чистым и правильным произношением:

– Да, это мое имя. А Лугач – это огромная, страшная опасность, о которой кто-нибудь должен узнать, если я умру. Кто-нибудь, только не Лоуренс. – Он всем телом подался вперед, к Чаттену. – Только не Лоуренс! Это будет такое же безумие, как то, что совершили они. Помогите мне… рассказать…

– О боже! – воскликнул Чаттен. – Он сейчас снова ускользнет.

Он схватил Шобу Рука за плечи и отчаянно затряс:

– О чем рассказать? Как я могу помочь вам…

Но несчастный уже выскользнул в буквальном смысле слова из его рук и упал на пол. Он лежал неподвижно и дышал тяжело, но умиротворенно.

Все растерянно смотрели на него и друг на друга.

– Он потерял сознание, – определила Бетта. – Слишком сильное потрясение. Надеюсь, мы не причинили ему боль. Прик никогда бы…

– Может быть, стоит привести его в чувство? – предложил Брюэр.

– Думаю, его сейчас лучше оставить в покое, – неуверенно ответил Чаттен. Несмотря на всю тревогу за Лугача, или Шобу Рука, он не смог сдержать волнения. – Он заговорил – в самом деле заговорил. И назвал имя Лоуренса. Вы слышали?

Да, все слышали.

– Вы считаете, он говорил о Лоуренсе Харви? – спросил Брюэр. – О чем он хотел рассказать? Что не должен узнать Лоуренс? И что означает вся эта ерунда о зеленой звезде и опасности? По-моему, звучит как бред сумасшедшего.

На этот раз Чаттен не стал отвечать. Он склонился над Шобой Руком и произнес:

– Шемси, помоги мне. Нужно уложить его на койку…

– Я сам отнесу. – Гигант поднял бесчувственное тело так легко, словно оно ничего не весило. – Нам придется по очереди присматривать за ним.

В сопровождении Лута он направился к двери.

Гуртхарн, нежно держа крохотное животное в своих огромных руках, посмотрел на Шобу Рука:

– Мне кажется, он спрятался от самого себя. Когда Прик разбудил его память, он испугался и ушел в бессознательное состояние. Как этот малыш, когда ему стало слишком тяжело и я нашел его в клетке без всяких признаков жизни, а потом долго успокаивал и уговаривал очнуться.

Зверек прищурил большие круглые глаза и в шутку укусил его за палец. Гуртхарн довольно рассмеялся.

Чаттен обернулся к Доку Брюэру:

– Значит, по-вашему, это звучит как бред. Я так не думаю. Мне кажется, Прик только что дал нам ключи от сундука с золотом.

– Как это?

– Зеленая звезда. Разве все не складывается одно к одному? Лоуренс Харви, Шоба Рук, экспедиция, какое-то открытие, которое Харви так отчаянно жаждет прибрать к рукам. Нечто такое, что, по мнению Шобы Рука, не должно попасть к Лоуренсу, нечто, расположенное на зеленой звезде или рядом с ней. Нечто очень ценное.

– Думаете, это и в самом деле может быть Прародина? – затаив дыхание, спросила Бетта.

– Харви верит в ее существование, Прик подтвердил это. И Харви послал Шобу Рука разыскивать именно ее. Я считаю, что мы, по крайней мере, не должны исключать такой возможности.

– Нет, будь я проклят! – воскликнул Брюэр. – Это невозможно. И сейчас я объясню почему. Я провез этого сукина сына через всю Галактику как «Человека с Прародины», но я никогда не писал правду в афишах. У меня такая традиция.

Чаттен внезапно вспомнил слова Харви и спросил:

– Док, а почему вы написали это на афише? Была ведь какая-то причина.

– Конечно была. Эта татуировка. Вы никогда не слышали легенду о том, что у настоящих жителей Прародины был обычай покрывать кожу татуировкой, которую никто не мог повторить, так что их узнавали везде, где бы они ни появлялись, и никто не мог притвориться тем, кем на самом деле не был? Думаю, многие пытались это сделать. И когда я увидел, как разрисован Лу… то есть Шоба Рук, мне сразу в голову пришла эта идея. Полагаю, на самом деле татуировку ему нанес какой-то древний народ с планеты, о которой мы никогда не слышали, однако эта ложь показалась мне довольно безопасной. Я даже и представить не мог, что это окажется правдой.

Он ненадолго задумался и повторил:

– Увы, этого не может быть. Я просто не могу поверить в это. Это ведь сказка?

– Понятно, что Шоба Рук вовсе не житель Прародины, – хмуро согласилась Бетта. – Даже если он и нашел ее, зачем ему понадобилась эта татуировка?