Измена командармов - Андрей Владиславович Ганин

преодолеть Гиттису по его возвращении в Козлов. По шаблону каждой армии давались весьма ответственные директивы, совершенно не сообразуясь с тем, насколько армии готовы к выполнению этих директив. Штаб Южного фронта совершенно не был знаком с действительной обстановкой на фронте»[1008].

Негативная оценка деятельности штаба Южного фронта в марте-апреле 1919 г. содержится и в других свидетельствах. По мнению Ф.А. Анулова, «в оперативном руководстве и управлении армиями Южного фронта отсутствовала связность боевых действий, учета и распределения живых и материальных сил. Голые, не обеспеченные материально и часто не соответствующие обстановке, оперативные директивы дополняли предпосылки краха операции по уничтожению Донской и Добровольческой армий»[1009].

Сам Всеволодов отмечал, что связь штаба фронта со штабами 8-й и 9-й армии и штабов армий с дивизионными штабами была утрачена из-за непогоды. Кроме того, в течение недели штабы армий не знали обстановки в дивизиях. Между тем 16-я стрелковая дивизия 9-й армии в это время фланговым маршем двигалась на смену частей 12-й дивизии 8-й армии от устья реки Калитвы до станицы Митякинской. Кавалерийские части 16-й дивизии и отдельную кавбригаду 9-й армии, предназначенные для преследования противника в случае успеха наступления, командование вообще не могло разыскать.

По свидетельству Всеволодова, которое, однако, не подтверждается в журнале боевых действий армии, 12 марта 1919 г. был отдан приказ о переходе армий советского Южного фронта на рассвете 16 марта в решительное наступление в направлении Новочеркасска. По мнению Всеволодова, изложенному им впоследствии в белой печати, «штаб фронта, отдавая этот приказ, не имел малейшего понятия ни о расположении частей 9-й армии, ни тем более частей 8-й армии, которая должна была наносить главный удар от Луганска»[1010].

Тем временем в советском тылу 11–12 марта 1919 г. в станицах Казанской, Мигулинской и Вешенской началось знаменитое Верхне-Донское или Вешенское антибольшевистское восстание. Вскоре оно охватило весь Верхне-Донской округ и часть Усть-Медведицкого и Хоперского округов Донской области. Несмотря на попытки красных подавить это выступление самыми жестокими репрессивными мерами, повстанцы сумели продержаться несколько месяцев до того, как в начале июня на соединение с ними прорвались части Донской армии белых. Восстание стало серьезным препятствием для действий советских войск на фронте. Кроме того, оно имело огромное моральное значение для подъема духа антибольшевистских сил.

По данным на 19 марта, войска армии производили перегруппировку и наводили переправы через Донец. Противник пытался препятствовать этому артиллерийским огнем. К сожалению, на дате 19 марта журнал боевых действий армии по непонятным причинам обрывается буквально на полуслове[1011].

На фронте в наступление переходили части 8-й и 13-й советских армий, которые должны были нанести решающий удар по противнику, однако белые сами перешли в наступление к юго-востоку от Луганска, ими 29 марта была разбита вторая бригада 41-й дивизии 8-й армии, остатки которой отступили к Луганску вместе с частями Инзенской дивизии, выдвинутой из резерва. В результате командующий фронтом принял явно несправедливое решение расформировать 41-ю дивизию, которая сражалась на пределе своих возможностей[1012]. Белая конница прорвалась в советский тыл, чем усугубила панику у красных. Кроме того, белыми здесь были применены танки. Белыми также была по частям разбита Московская дивизия. 9-я армия, располагавшаяся на левом фланге Южного фронта, фактически в это время бездействовала, занимаясь перегруппировкой. Между тем на фронте 13-й и 2-й Украинской армий шли ожесточенные бои.

К 1 апреля стало ясно, что советское наступление успехом не увенчается. Южный фронт перешел к обороне. Активным действиям 9-й армии препятствовал разлив реки Донец. Однако у командующего советским Южным фронтом В.М. Гиттиса был новый план, согласно которому части 9-й армии «должны были, заняв слабыми частями 14[-й] дивизии линию р[еки] Донца от устья до ст[аницы] Каменской, все остальные силы армии — 16[-ю] и 23[-ю] дивизии сосредоточить у ст[аницы] Гундоровской и Новобожедаровки и совместно с 12[-й] дивизией у Митякинской атаковать правый фланг армии ген[ерала] [В.З.] Май-Маевского с фланга и тыла»[1013]. Командование фронта надеялось, что красные армии сумеют добиться стратегического окружения противника в районе Таганрог — Новочеркасск — Ростов-на-Дону[1014].

Н.Е. Какурин впоследствии отмечал, что уже в апреле 1919 г. Всеволодов осуществлял изменнические действия при управлении армией. По мнению Какурина, Всеволодов «в целях отдельного поражения своей армии перебросил свой ударный кулак на правый берег Донца не там, где ему было указано, а на 100 километров юго-восточнее и действительно подверг одну из своих дивизий отдельному поражению, после чего операции на участке IX армии приостановились»[1015]. Эти сведения Какурин почерпнул из статьи самого Всеволодова. Речь шла о 23-й стрелковой дивизии, которой еще недавно командовал небезызвестный казачий командир Ф.К. Миронов.

Однако с такой оценкой не согласился бывший командующий 9-й армией (28 сентября — 24 ноября 1918 г.) А.И. Егоров, служивший некоторое время вместе с Всеволодовым. По его мнению, последующая измена Всеволодова дала «основание некоторым исследователям приписывать почти все неудачи 9-й армии только наличию злой воли Всеволодова. Не отрицая злой воли Всеволодова, мы считаем, однако, что утверждать это обстоятельство в категорической форме несколько рискованно. Такое положение напоминает нам постоянное приписывание всякой неудачи на австро-германском фронте в русской армии измене генералов с немецкими фамилиями. Как будто бездарность чем-нибудь лучше измены. Генерал Деникин во II томе своих “Очерков русской Смуты” свидетельствует о том, что он не придавал особого значения переходу Всеволодова на сторону белых и всей его предыдущей деятельности»[1016].

Впрочем, Егоров был несколько неточен, так как во 2-м томе «Очерков русской смуты» Всеволодов не упоминается. Единственное краткое упоминание содержится в 5-м томе[1017], однако о переходе Всеволодова на сторону белых Деникин вообще не писал. Таким образом, утверждение, что Деникин не придавал значения измене Всеволодова, основывается на том, что он об этом важном событии в своей мемуарно-исследовательской работе даже не упомянул.

Сам Всеволодов, однако, считал иначе: «Благодаря умышленному распоряжению штаба 9-й армии ударная группа была сосредоточена вопреки приказу фронта не у Новобожедаровки вблизи 8-й армии, а у Усть-Белокалитвенской, удаленной от 8 армии на 100 верст, с целью нанесения ей отдельного поражения. Так оно и случилось: 11 апреля части 23[-й] дивизии под начальством начдива 23 [А.Г.] Голикова переправились на правый берег Донца и сначала заняли станцию Репное, а потом, изолированные и окруженные со всех сторон, были разбиты и, потеряв свою артиллерию, отброшены назад»[1018].

Белые действительно, по данным на 9 апреля 1919 г., сосредотачивали силы у Новобожедаровки[1019]. Всеволодов же как раз в это время подменял командарма. 11 апреля он доносил командующему