Аномальная жертва - Сергей Вылегжанин

— Правильно. — Улыбнулась она, намекая, что это ещё не всё, а есть какой-то нюанс, который по-русски называется «подвох».

— Не вижу в этом смысла, честно говоря. — Сознался я, наконец. — Перекидывать между своими людьми раны — бессмысленное занятие.

— Да, смысла в этом мало, хотя если один из них сидит в укрытии с амулетом лечения, то он всё же есть. — Не согласилась со мной Хорея. — Тем более что перекидывать можно не только раны. Можно перекидывать смерть.

Ага, понятно. Или непонятно.

— Не понял, поясни.

— Если кто-то из посвящённых умер, то владелец перчатки может его оживить за счёт жизни другого. — Нравоучительно выдала она информацию. — А сам вообще умрёт только тогда, когда все пятеро посвящённых будут мертвы. Свои жизни они отдают по очереди, желания их не спрашивают. Если посвященным сделать какого-нибудь раба, то у всех твоих людей будет шанс возродиться. А потом можно провести ещё один ритуал, и привязать на освободившееся место нового раба. И так сколько угодно раз.

А вот это уже читерство. Получается, посвятив пятерых людей, владелец перчатки получает пять дополнительных жизней. Прямо, как в какой-то игре. Правда, вместо хозяина умирают его рабы, только для местных это вообще ничего не значит. Подумаешь, вещь сломалась. Новую куплю.

Но я же помню, что Сатидо умер от одного удара. Я надеюсь, что умер.

Или нет?

Точно умер, я же перчатку снял с его мёртвого тела. А без перчатки он воскреснуть не мог.

Ха! А ведь перед его убийством я прошёлся по его соратникам. Похоже, Сатидо не посвящал никого из рабов, он сделал это со своими людьми. Именно среди убитых мной и были те пятеро, кто должен был теоретически спасти Великому жизнь.

Вот это мне повезло! Если бы он посвятил своих жён или рабов, то мне пришлось бы его пять раз убивать. Точнее, шесть, у него же ещё и своя жизнь есть.

— Но эта перчатка была частью общего артефакта. — Продолжала меня удивлять Хорея. — И полностью могла раскрыть свои возможности с Пальцем Возмездия.

— Название звучит пафосно и зловеще. — Сознался я. — А он был для чего?

— Палец с перчаткой могли сделать любого посвящённого практически бессмертным. Бог казнил пальцем своих врагов, и их сила попадала в перчатку. И эту силу можно было использовать для лечения. Даже убитого можно было воскресить, правда, если после смерти прошло совсем немного времени, и сущность ещё рядом с телом. Сам бывший бог и его посвящённые были практически бессмертными, если перед этим пальцем было убито много врагов.

— Представляю лица тех, с кем они встречались на поле боя. Их убивают, а они воскрешаются. — Немного нервно хихикнул я. Не хотелось бы как-то встретиться с таким противником. — Он же наверняка убивал всех подряд, чтобы запас жизней увеличить.

— Да. — Хорея кивнула, потом тоже встала и потянулась. — Из-за этого Коджа постоянно вёл войны. Сначала он стал королём Изуми, потом захватил остальные королевства и основал свою империю. Правда, просуществовала она недолго.

Не удивлён. История учит, что все империи, в конце концов, рушатся.

— И зачем ему были нужны эти завоевания? По мне дак, если ты запас большое количество жизней, то ты практически бессмертный. Сиди себе, наслаждайся жизнью, а не бегай на войну. Война это же лишняя головная боль.

— Так он же был воплощением. — Удивлённо посмотрела она на меня. После чего тоже начала разминать тело, делая упражнения. Раньше я за ней не замечал, чтобы она любила зарядку. — Он создал свой культ и хотел набрать верующих для того, что стать богом. Несколько других воплощений и их детей хотели ему в этом помешать, но он их всех убил, а сущности затянул в Палец. — Она, по моему примеру, сделала несколько наклонов в стороны, а потом легко достала руками до пола. — Они только усилили его. Победу над Коджей Вежливым принёс только демон Астакот.

— Если перчатку этот Вежливый потерял, значит, богом он всё же не стал. — Сделал я вывод. Сев на пол, стал наблюдать, как девушка движется. У неё очень красивое тело, сразу видно, что тренировками не пренебрегает. — И умер от старости.

Даже воплощения не проживут пять тысяч лет, если у них кончились батарейки. Энергия, в смысле.

— А вот это точно никому не известно. — Тут Хорея остановилась, словно вспоминая. — В последней битве Коджа потерял руку, на которой была одна из перчаток. Рана не смертельная, но рассказывали, что ему ещё и голову раскроили.

— Кто рассказывал?

— Ну… — Тут она замерла, прекратив упражнения, смутилась и явно соврала, слегка отвернувшись от меня. — В летописях это есть.

— Так если он был без перчатки, а ему проломили голову, то он должен был умереть. — Наталину никто даже ранить не может, пока у неё есть божественная энергия. А у этого, похоже, она всё же закончилась. Иначе руку бы не потерял.

— Любой бы на его месте умер. — Кивнула Хорея. — Но сила пальца его спасла, и Коджа смог сбежать с поля боя. Убить его так и не смогли, хотя без одной перчатки, он не смог воскрешать своих посвящённых, и их всех убили.

— Так перчаток было две? — Решил я уточнить вопрос, который тут же всколыхнул память.

— Да, две. — Кивнула она, в полумраке не заметив мой вспыхнувший интерес. В это время она начала совершать задницей круговые движения. Смотрелось это крайне привлекательно, так что моё тело, бывшее с женщиной достаточно давно, тут же отреагировало. — Только вместе перчатки могли возрождать мёртвых посвящённых за счёт силы Пальца, а по отдельности только за счёт друг друга. Но это тоже очень сильная и нужная возможность.

Мне нужна вторая перчатка. Сейчас я уверен, что именно её я видел на джентльмене, у которого позаимствовал трость. И у меня нет сомнений, куда, в конечном счете, делся пропавший бывший бог.

Он умер в своём храме, который впоследствии затопило. И не был он никаким музыкантом. Теперь понятно, почему меня смущал набор инструментов, который я видел в его храме. Это же инструменты для боевого оркестра! Барабаны, дудки. Даже струнные инструменты где-то рядом лежали.