Белый не начинает, но должен выиграть (СИ) - Алексей Переяславцев

А что еще может магия огня? Охлаждать может, вот что. Заморозить кольца так, чтобы они не разогрелись… На этом и сыграем.

Теперь решить, кого ставить. Хьярра самая сильная, но Таррик отстает совсем не на много. Однако его аккуратность в обращении с потоками лучше, чем у любого другого, включая меня. План готов.

— Внимание. Таррик, ты будешь работать с огнем. Я ассистирую. Поток построишь вот как… все ясно?

Кивок.

— Всем остальным. Ваша задача следить не за мной с Тарриком. Глядеть надо на того судью… которого я имею в виду. Всем понятно? Далее: Гирра, ты Ррису знаешь?

— Да. Вон там, слева она стоит.

— На тебе также слежка за ее реакцией. Как, когда и куда ОНА будет глядеть, вот что надо выяснить.

Ставлю три своих когтя против плевка: наша будущая мамаша Мюллер обо всем догадалась. Очень уж красноречиво она опустила свои серые глазки.

— И последнее. Нам с Тарриком глазеть по сторонам будет некогда. Ребята, я очень рассчитываю на вашу бдительность.

Мы заработали четвертое место, и это даже превысило мои ожидания. А обсуждение увиденного по общему молчаливому согласию отложили на потом. Мысленно я посчитал, что итог дня вовсе не плох: двадцать семь очков, а команда Ррада получила двадцать шесть. Но обольщаться не стоило. Один наш промах — и этот мизерный разрыв ликвидируют единым духом.

Вечером после ужина состоялось совещание команды.

Семеро наших высказались однозначно: вполне возможно, что во время состязания его честь Ррхатос работал с магией огня, ибо очень уж пристально он пялился на последнее кольцо. И еще по одному вопросу было полное единодушие: доказать ничего не удастся. Рройта выразила это наилучшим образом:

— Мы все стояли далеко. На таком расстоянии оценить изменение потоков — задача неподъемная.

Гирра выступила иначе:

— Сначала Рриса просто наблюдала за кольцами. Но очень скоро она дернулась, как будет ее кольнули, и прямо‑таки вцепилась взглядом в Ррхатоса. Может быть, и не догадалась, но точно заподозрила. Одновременно — уж за это ручаюсь — тот досадливо — удивленно шевельнул гребнем. В такие совпадения не верю.

Никто в это не поверил, а меньше всех — я сам. Но защитные меры принять стоило:

— Вот что, команда. Об этом деле ни слова, пока я не разрешу. Даже между собой!

— Но…

— А ты уверена, что нас не подслушивают? Или не будут подслушивать?

(в пещере)

— Мне не нравятся итоги первого дня.

— Не вижу катастрофы. Отставание на одно очко.

— Не в цифрах дело. Почему вы не приняли меры?

— Принял. По моему совету в правилах разрешена была лишь магия огня.

— Тогда где результат?

— Я наткнулся на активное противодействие.

— Уж не хотите ли вы сказать, что дракончик, которому только — только восемь исполнилось, смог сопротивляться вам?

— Он применил не силу, а хитрость.

— В таком случае надо было опротестовать результаты.

— Бесполезная попытка. К тому же большой риск.

— Риск чего?

— Моей дискредитации. Протест, инициированный мной — это след. А я оставлять следы не желаю.

— Сейчас меня мало интересуют ваши желания. Второй день должен закончиться нужным счетом. Вам это понятно?

— Действия предусмотрены на завтра.

— Тогда жду вашего доклада. Положительного.

Сказано было с такой интонацией, что не ошиблась бы и ящерица.

Глава 39. Арифметика и телемагия жизни

Меня предупреждали аж два раза.

Первым по времени было зудение паранойи. Как всегда, она предсказывала какую‑то из казней египетских, не уточняя время, место и вид. Второй знак был куда конкретнее. Прибыв на площадку со всей командой, я обнаружил, что от серо — коричневого удаляется капитан команды Ррада. Но я не догадался, о чем именно эти двое могли говорить.

Какая‑то заминка стряслась среди участников. В результате темно — красный судья начал излагать условия с получасовой задержкой. Так, шесть задач на деление четырехзначных чисел на двухзначные и трехзначные. У обычных учащихся по полчаса на задачу, у моих ребят пять минут. На этот раз я даже не стал приставать с цитированием правил.

Что же там они задают? Ба, да это все степени двойки! Мои не знают, но я‑то знаю. И я самодовольно поднял кончик хвоста, рассудив, что пока судья будет ко мне идти, вполне успею просчитать результаты. Так и случилось, если не считать того, что почти одновременно со мной дала сигнал о решении вся десятка от Ррада. Мои опоздали.

Пока язык отбарабанивал результаты, я анализировал. Просчитать все задачи соперники не успевали. Вывод: я дурак. Судья Ррхатос, выходит, умный и переиграл меня вчистую, просто сообщив условия задач капитану наших соперников. А тот дал возможность своим решить задачи заранее. Или, того хуже, серо — коричневый сообщил условия задач вместе с ответами. Но доказать опять ничего нельзя: магов разума у драконов нет, если не считать меня самого. Как бы то ни было, у нашей команды прибыток десять очков, у этих — сорок пять. Первый вполне очевидный вывод отсюда: выигрывать телемагию надо с преимуществом тридцать пять очков.

Спокойствие — спокойствие — спокойствие… Пришлось потратить немало усилий на усмирение бешенства — точнее, приведение его в холодную форму. Юношеские гормоны подчинились со скрежетом и скрипом. Эмоции вбок, дело вперед.

Посмотреть на других судей. Среди коллегии перешептывание. Уверен, что прозвучало слово 'странно' — а толку? Даже если кто из них догадался, то доказательств у него столько же, сколько и у меня. Рриса бросила очень короткий взгляд в мою сторону. Можно поручиться: она‑то догадалась.

Но Ррхатос ухитрился сделать и доброе дело: начисто избавил меня от иллюзий и моральных колебаний. В минуты ярости, да без тормозов мозг работает на форсаже. Мои еще даже не закончили расчеты, а у меня был готов план на завтра.

Мы потиптопали до нашей пещеры. За нами увязался Змей.

Отдать ему должное: говорил он прекрасно. Подчеркнул успех в стихийной магии. Напомнил, что и арифметику мы проиграли не всухую. Хвалил наше упорство. Заключил же он самыми доверительными словами с максимально убедительной интонацией: