К суду истории. О Сталине и сталинизме - Рой Медведев

После этого выступления Артузов был арестован и вскоре расстрелян. Был расстрелян личный друг Дзержинского В. Н. Манцев. За отказ от применения «новых методов» был расстрелян нарком внутренних дел Белоруссии И. М. Леплевский.

Был арестован почетный чекист Ф. Т. Фомин [381] . Покончил жизнь самоубийством известный чекист и педагог М. С. Погребинский, организатор и руководитель многих детских коммун. Назначенный начальником Горьковского областного управления НКВД, Погребинский, как об этом свидетельствовало его предсмертное письмо, не хотел выполнять преступные приказы Центра. Покончил с собой и следователь по особо важным делам Курский, незадолго до того награжденный орденом Ленина за «успешную подготовку» процесса «параллельного центра». Причиной этого был скорее страх, а не совесть. Бывший деятель НКВД А. Орлов писал в своей книге, что после уничтожения окружавшей ранее Ягоду верхушки НКВД «Ежов начал действовать более энергично. Пошли массовые аресты следователей, принимавших участие в подготовке московских процессов, и всех прочих лиц, которые знали или могли знать тайны сталинских фальсификаций. Их арестовывали одного за другим, днем – на службе, а ночью – в их квартирах. Когда в предрассветный час опергруппа явилась в квартиру Чертока (прославившегося свирепыми допросами Каменева), он крикнул “Меня вы взять не сумеете!”, выскочил на балкон и прыгнул с двенадцатого этажа, разбившись насмерть. Феликс Гурский, сотрудник иностранного управления, за несколько недель перед этим награжденный орденом Красной Звезды “за самоотверженную работу”, выбросился из окна своего кабинета на девятом этаже. Так же поступили двое следователей Секретного политического управления… Инквизиторы НКВД, не так давно внушавшие ужас несчастным сталинским пленникам, ныне сами оказались захлестнутыми диким террором… По делам арестованных сотрудников НКВД не велось никакого следствия, даже для видимости. Их целыми группами обвиняли в троцкизме и шпионаже и расстреливали без суда» [382] .

В 1937 г. был расстрелян организатор первых лагерей на Колыме, бывший командир дивизии латышских стрелков Э. П. Берзин. Погибли члены коллегии НКВД И. Д. Каширин, Г. И. Бокий и Я. X. Петере – близкий соратник Ф. Дзержинского.

В своих воспоминаниях «Это не должно повториться» старый чекист С. О. Газарян, арестованный в 1937 г. и доживший до освобождения, подробно описал на примере Грузии ту страшную обстановку террора, которая существовала тогда в НКВД. Он пишет об аресте десятков работников НКВД Грузии, которых арестовывали и пытали их бывшие сотрудники и подчиненные. В то же время выдвигали сначала на руководящие посты в НКВД Грузии, а затем и в НКВД СССР таких приспешников Берии, как Кобулов, Хазан, Кримян, Савицкий, Деканозов, Меркулов, Гоглидзе и Мильштейн.

Тяжелый удар был нанесен и советской разведке – и по линии НКВД, и по линии НКО. Многих видных разведчиков и резидентов вызывали в Москву для доклада или «отдыха»: здесь их арестовывали и расстреливали. Немало разведчиков и дипломатов отказались вернуться на верную гибель в СССР. Для расправы с невозвращенцами всех ведомств в структуре НКВД был создан специальный отдел. В результате были выслежены и убиты Игнатий Рейс, Вальтер Кривицкий, а также бывший резидент ОГПУ в Турции Агабеков, который порвал со своим ведомством еще в 1929 г. и был убит в Бельгии в 1938 г.

Погиб основатель и начальник советской военной разведки Я. К. Берзин, назначенный в 1937 г. главным советником Испанского республиканского правительства. В 1938 г. он был вызван в Москву и расстрелян.

Берзин воспитал многих разведчиков, в том числе и знаменитого ныне Рихарда Зорге. Однако многие ученики Берзина погибли не в застенках тайной полиции других стран, а в застенках НКВД. Был вызван из Шанхая и расстрелян соратник Зорге Карл Рамм. Была отозвана из Японии и арестована Айна Куусинен – жена Отто Куусинена. Айна работала вместе с Зорге, выполняя ряд важных заданий. В Москве арестовали жену Зорге Е. Максимову. Сам Зорге также получил приказ вернуться в Москву. Но он откладывал возвращение, мотивируя это отсутствием замены и важностью имеющихся у него уникальных связей. Как можно прочесть сегодня в многочисленных книгах о Зорге, его информация помогла победить немцев в осенних и зимних сражениях под Москвой, она спасла нашу армию от лишних потерь и тяжелых поражений. Но в этих книгах не пишут, что японские власти после ареста Зорге предлагали обменять его на некоторых крупных японских разведчиков, арестованных в СССР, – обычное дело в тайной войне государств друг против друга. Сталин, однако, на этот раз не дал согласия.

Был арестован и погиб С. П. Урицкий, сменивший Берзина на посту начальника разведуправления Наркомата обороны. Такого еще не было в истории разведки. Большая и превосходно налаженная система разведки была разрушена ее же собственным руководством, и притом совершенно сознательно.

Жестокой чистке подверглись органы суда и прокуратуры. Мы уже писали о гибели наркома юстиции СССР Н. В. Крыленко. Был переведен на другую должность и позднее арестован Генеральный прокурор СССР И. А. Акулов, старейший деятель партии, организатор известной 60-тысячной демонстрации рабочих в Петербурге в 1903 г. Еще в начале 30-х гг. Акулов пытался выступить против злоупотреблений НКВД, и Ягода вместе с Вышинским (при одобрении Сталина) добились его устранения из органов прокуратуры. Был арестован председатель Московского городского суда Н. М. Немцев, член Верховного суда СССР А. В. Медведев, прокурор РСФСР В. А. Деготь, видные работники Прокураторы СССР Р. П. Катанян и М. В. Острогорский. Погибли военные прокуроры и руководители военных трибуналов Н. Н. Гомеров, Ю. А. Дзервит, Е. Л. Перфильев, Л. Я. Плавник и др.

Был отстранен от работы заместитель председателя Верховного суда СССР П. А. Красиков, один из соратников Ленина, вице-председатель II съезда РСДРП. Еще в 1936 г. застрелился заместитель Генерального прокурора СССР Крастин. По свидетельству Р. Г. Алихановой, Крастин оставил своим родным и друзьям записку, в которой писал, что подготовляемые процессы над лидерами оппозиции – фальсификация, в которой он участвовать не может.

Трагически сложилась судьба Арона Сольца, бывшего члена Президиума Центральной контрольной комиссии ЦК, которого в 20-е гг. называли «совестью партии». В книге Ю. В. Трифонова можно прочесть:

«Когда в 1937 г. началась развязанная Сталиным кампания массовых репрессий, такой человек, как Сольц, не мог молчать. Может, один из немногих он пытался бороться. Он работал тогда помощником Генерального прокурора по судебно-бытовому сектору. А. Сольц стал требовать доказательств вины людей, которых называли “врагами народа”, добивался доступа к следственным материалам, вступил в резкий конфликт с Ежовым, Вышинским. Однажды он пришел к Вышинскому и потребовал материалы по делу Трифонова, сказав при этом, что не верит в то, что Трифонов – “враг народа”. Вышинский сказал: “Если органы взяли, значит, враг”. Сольц побагровел, закричал “Врешь! Я знаю Трифонова тридцать лет как настоящего большевика, а тебя знаю как меньшевика!”, бросил свой портфель и ушел…

Сольца начали отстранять от дел. Он не сдавался. В октябре 1937 г., в разгар репрессий, он внезапно выступил на конференции свердловского партактива с критикой Вышинского как Генерального прокурора и с требованием создать специальную комиссию для расследования всей деятельности Вышинского. Ему еще казалось, что прежние методы, введенные при жизни Ленина, обладают силой… Часть зала замерла от ужаса, но большинство стали кричать: “Долой! Вон с трибуны! Волк в овечьей шкуре!” Сольц продолжал говорить. Какие-то добровольцы, охваченные гневом, подбежали к старику и стащили его с трибуны.

Трудно сказать, почему Сталин не разделался с Сольцем попросту, то есть не арестовал его… В феврале Сольца окончательно отстранили от работы в прокуратуре. Он попытался добиться приема у Сталина. Но Сталин, с которым он вместе работал в питерском подполье в 1912 – 1913 гг., с которым ему приходилось в ту пору спать на одной койке, его не принял. Сольц все еще не сдавался: он объявил голодовку. Тогда его запрятали в психиатрическую лечебницу… Потом его выписали, но он был сломлен» [383] . Вскоре Сольц умер, одинокий, больной, всеми забытый.

На смену таким людям, как Сольц, в советской юстиции выдвигали беспринципных, жестоких и готовых на все людей, подобных И. О. Матулевичу, Г. П. Липову, С. Я. Ульяновой, А. А. Батнеру.

РЕПРЕССИИ ПРОТИВ ДЕЯТЕЛЕЙ ЗАРУБЕЖНЫХ КОММУНИСТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ И КОМИНТЕРНА

В середине ЗО-х гг. большинство зарубежных компартий находилось в подполье, и в целях сохранения их руководства значительная часть членов ЦК этих партий работала в Москве. Здесь же были центральные органы Коминтерна, КИМа, Крестьянского интернационала, Профинтерна, МОПРа и других организаций международного коммунистического движения. Неудивительно, что террор 1937 – 1938 гг. не мог не затронуть их.