Ричард Блейд, пророк - Джеффри Лорд

Эта женщина, Хранительница знаний прошлого, была, наверное, самой невысокой из всех, кого странник встречал в Брегге. Не более пяти футов ростом, она сгорбилась под тяжестью прожитых десятилетий, и Блейд полагал, что их промелькнуло немало. Однако она казалась бодрой и подвижной; ее пышные серебристо-белые волосы резко контрастировали с простым черным платьем.

Он испытал шок, увидев ее в первый раз, когда массивные двери Храма сошлись за спиной, отрезав дневной свет и группу сопровождавших его женщин. Они замерли у порога в почтительном молчании; впереди стояла Вайала, но странник не мог поймать ее взгляда — головка девушки была опущена.

Хранительница не походила на этих бреггани, сильных, рослых, цветущих, молодых. Но главное отличие заключалось не в возрасте.

Глаза! Ее глаза!

Ее зрачки казались двумя черными точками на снежном фоне белков: ясные, живые, не затронутые старостью. Эта женщина владела знанием — тем самым знанием, о котором так мечтал Хильгар; она принадлежала иной эпохе — прошлому или, возможно, будущему, временам расцвета, а не упадка. Она казалась Блейду живым воплощением Великой Матери.

— Ты — пришелец с запада, — ровным спокойным голосом произнесла она, окидывая странника острым взглядом. — Или из других мест?

— Из других, — вздохнув, согласился Блейд.

— Я много слышала о тебе… слышала разное… Но хорошее перевешивает дурное, а истина — ложь. Поэтому ты можешь войти в мой Храм. Женщины, которые пришли с тобой, — она повела хрупкой рукой в сторону двери, — подождут снаружи.

Ловушка? Блейд на мгновение заколебался. Но эта древняя Хранительница казалась вполне искренней и вызывала доверие; и, к тому же, в последние часы виски его то и дело простреливала боль. Нет, он ничем не рисковал, оставшись здесь.

Пронзительные глаза женщины уставились в его лицо.

— С чем ты пришел? — она подняла руку в предостерегающем жесте. — Только не рассказывай мне о битве с призраками прошлого, что вынырнули из южных лесов… Об этом я уже знаю. И знаю о людях, которых ты привел с побережья к нам на помощь.

— Они сами этого захотели, — произнес Блейд. — Я лишь предводительствовал их войском.

— Предводительствовал — и победил! Это немало! — теперь ее глаза смеялись.

— Но и немного, — заметил странник.

Она поняла. Ссохшее личико Хранительницы вдруг погрустнело, глаза потухли.

— Долгие века Брегга жила без мужчин… — она покачала головой, что-то шепча про себя и словно позабыв о госте. Потом взгляд ее снова поднялся к лицу странника. — Ты считаешь, что этот порядок должен измениться?

— Если вы хотите выжить, то да. Ты, мудрейшая, не бреггани с фермы, не лучница, навещающая Хасрат в поисках рабов и тайных удовольствий; ты должна понимать: женщины и мужчины — лишь половинки единого целого. Там, за Бурой рекой, они давно обитают вместе и выживут без вас. Но обойдетесь ли вы без них?

С минуту царило молчание; потом Хранительница задумчиво произнесла:

— Возможно, ты прав, пришелец из неведомых мест… Времена меняются… — она снова сделала паузу, потом спросила: — Если люди с побережья могут прожить без нас, то зачем ты пришел в Бреггу? Чего они хотят? И чего хочешь ты?

— Им нужны знания. То, чем обладали ваши предки и что сохранилось лишь в вашем городе. Меня же привело сюда желание помочь им… — усмехнувшись, он погладил темную бороду, — и любопытство. В тех неведомых местах, откуда я родом, люди еще не избавились от этого порока.

Женщина улыбнулась в ответ.

— Что ж, идем… любопытный странник. Тут есть на что посмотреть.

Она шагнула к внутренней двери, и Блейд двинулся следом. Он не ошибся; тут его не подстерегали коварные ловушки. Его ждал долгий переход по бесконечным коридорам, вымощенным блестящим черным камнем, с глянцевитобелыми, тоже блестящими, стенами. Он следовал за маленькой легкой фигуркой Хранительницы, казавшейся, несмотря на возраст, неутомимой; он переходил из одной сводчатой камеры в другую, слушая ее тихий голос. Она не спрашивала, что именно хочет узнать гость; она рассказывала. Она говорила о чудесах прошлого, и эти чудеса, воплощенные в книгах, магнитных записях и приборах, вставали перед восхищенным взором странника в таких количествах, что обитателям Брегги не удалось бы изучить и освоить их за половину тысячелетия.

Он подумал о том, что прошло немало времени. Быть может, Вайала со своими подругами уже бьется с городской стражей, пытаясь попасть в Храм? Он спросил об этом своего неутомимого гида, и та заверила его, что снаружи все спокойно. Но откуда она могла знать? Никто не подходил к ним, а стены здания казались непроницаемыми… Тем не менее, Блейд почему-то поверил ей.

И вот они очутились в этом зале, в святилище, которое было центром всего комплекса. Бесконечные ряды матовых, чуть светящихся саркофагов терялись в глубине огромного помещения; полумрак, тишина, свежий прохладный воздух, мерное подмигивание разноцветных огоньков… Тут билось живое сердце Брегги, пережившее Разрушение, вселенскую катастрофу, едва не уничтожившую этот мир. Когда же она произошла? Надо не забыть поинтересоваться, напомнил себе странник, потирая висок.

Хранительница подошла к ближайшему саркофагу, темному, словно застывшему в ожидании.

— Этот кокон начнет работать, как только в него поместят эмбрион. Сейчас он пуст, и карут бездействует.

— Карут? Что это? — такого слова Блейд раньше не слышал. Он стиснул челюсти, пытаясь совпадать с болью; последние полчаса голова буквально разламывалась на части. Взгляд его бездумно скользнул по крошечным огонькам на панели саркофага, потом переместился на небольшой цилиндр в руках женщины. Видимо, она вытащила его из пульта под коконом — тем, который терпеливо дожидался своего драгоценного содержимого.

— Вот, посмотри… — руки Блейда ощутили гладкую и холодную металлическую поверхность. Карут оказался неожиданно тяжел, хотя был невелик — дюймов пятнадцать в длину. — Это устройство контролирует все изменения в организме будущего ребенка. Зародыш должен развиваться в стабильных условиях… Ты понимаешь, о чем я говорю? — Заметив, как побледнел гость. Хранительница бросила на него обеспокоенный взгляд.

— Понимаю… — собственный голос, хриплый и срывающийся, показался Блейду чужим. В висках стреляли молнии, затылок трещал, словно асфальт под ударами отбойных молотков. Он пошатнулся и с трудом пробормотал: — У нас… тоже… есть… такие… такие…

Он уже не слышал ответа старой бреггани. Боль — резкая, нестерпимая — стальным обручем охватила лоб, разрывая мозг на части. Он знал, что это такое: дьявольская машина Лейтона подцепила его на крючок и тянула обратно, в мир Земли, в мрачные катакомбы Тауэра, в стальное кресло, над которым нависал раструб коммуникатора с водопадом разноцветных проводов. Время брегганской командировки истекло.