Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

— Сэр, нам понятен план, — ответил Кулг.

— Не забывай, что Альфа-легион уже использовал ведьм, метаморфов, даже перебежчиков.

Неровные кивки: каждый уже видел фокусы и обманы, используемые служителями Тёмных Богов. — Не предпринимать ничего, пока мы не будем в нём уверены. Будьте готовы действовать, если это ловушка, и ждите моего подтверждения личности цели, — полковник посмотрел на каждого. — Понятно?

Все ответили кратким ‘сэр’. Тарл кивнул и отвернулся, чтобы вновь выглянуть из бортового люка. Светлело. Пилот и оружейный офицер уже получили особые приказы и были наготове, если потребуется. Августин отхлебнул из фляги и подумал о человеке во тьме, который бежит к нему, неся величайшую тайну.

Фаддея разбудил шёпот. Он не слышал, кто говорил, и поэтому лежал неподвижно и слушал. Серый свет сочился в устье трубы, где агент дрожал от утреннего мороза. Его поле зрения было ограничено круглым куском грязного серого неба, рассечённого неясным силуэтом Падшего Шпиля. Голоса приближались, Фаддей уже мог расслышать, как почти неслышно трётся ткань о перевязь и тихо лязгает оружие. Кто бы это ни был, они намеренно двигались медленно: искали, охотились. Фаддей молился, чтобы они не стали проверять трубу.

В шаге от него что-то хрустнуло под сапогом. Адреналин начал растекаться по холодным мускулам, от инстинктов загнанного зверя во рту стало сухо, а внутренности скрутило. Стараясь медленно дышать, Фаддей протянул руку к ножу. В его сознании мелькали воспоминания: улыбающееся лицо, яркая белая комната, мир умирает вокруг. А затем нечто иное поднялось из глубин разума, словно ухмыляющийся череп, вытащенный из ямы на бойне. Гнев захлестнул мысли: он не добыча, чтобы лечь на землю и позволить выпотрошить себя, а хищник. Рука сомкнулась на рукояти ножа, и красное облако растеклось по разуму, словно кровь в воде.

Фигура заслонила свет у входа в трубу, сутулый силуэт, ствол лазерного ружья направлен во мрак. В теле и разуме Фаддея бурлил циклон гнева, по поверхности которого проносились вспышки боли и чёрные кольца ненависти. Он хотел крови, жаждал ощутить её тепло на руках, увидеть, как жизнь покидает глаза жертвы. Фигура была лишь в трёх шагах, её широкие глаза не видели смерти, что поджидала во тьме. Мускулы Фаддея напряглись наготове к смертельному рывку.

Откуда-то из-за пределов видимости донёсся треск помех, а затем приглушённый голос заговорил на резком Имперском Готике из вокс-передатчика. Человек перед Фаддеем дёрнулся от этого звука и отошёл на свет, и тогда агент разглядел на его шлеме грязную бронзовую аквилу. Он вспомнил бронзовое кольцо-аквилу и смотрящие на него красные глаза. Гнев отхлынул, оставив Фаддея дрожать во тьме. Он был служителем Империума, не зверем, но на миг словно стал кем-то другим, кем-то чудовищным. Чтобы проскользнуть в ряды отступников, Фаддей стал одним из них, и в нём осталось нечто от той, иной личности. Ему казалось, что он слышит её шёпот, рассказывающий тайны. Фаддей подумал, что проклятый всё ещё сидит в нём.

— Трон, нет! — раздался голос, достаточно громкий, чтобы его услышал Фаддей.

— Серж, в чём дело? — спросил мужчина, которого агент мог видеть. Он выглядел молодым, зелёная форма вымазана пеплом, глаза покраснели от дней усталости и страха. Это был дальний патруль, небольшое подразделение, которое глубоко забралось в Пустоши Убийц, полагаясь лишь на лазерные ружья и крепкие нервы.

Фаддей подумал было выйти из укрытия — он же слуга Империума, как и они, они помогут. Но что же они увидят, когда он выйдет из теней? Человека, облачённого в шипастый доспех и тёмную ткань, с запёкшейся кровью на руках и изуродованным злыми рунами лицом. Они примут его за врага, хищника вроде тех, кто забирает их товарищей и преследует в кошмарах. Примут его за отступника, и как же он сможет переубедить их?

— Мы немедленно уходим, — заговорил невидимка резким тоном. При этих словах земля задрожала.

— Погоди, что… — спросил ещё один невидимый солдат и осёкся, а подобный ударам огромных барабанов звук становился всё громче и громче.

— Бежим! — теперь Фаддей слышал в голосе не просто страх, а ужас. Воздух содрогнулся с рёвом, подобным раскату грома. Человек у входа уставился на небо и побежал. Фаддей, подползший к концу трубы, посмотрел наверх и понял причину. К нему неслась волна пламени, а над ней пылали небеса.

‘Валькирия’ содрогалась, когда вокруг в воздух вздымались чёрные колонны дыма. Смотря вниз из бортового люка штурмового транспорта, Тарл видел, как поток огня катится по Пустошам Убийц к Падшему Шпилю. В раскалённом как топка воздухе пахло жжёным маслом, а земля словно шла рябью под артиллерийским огнём. Отступники закопали свою артиллерию, и теперь подняли её к скрытым огневым точкам на окраинах пустошей. Там были сотни пушек, и все они стреляли: ритмичный хор войны, что стирает с лица земли всё живое. Силы Хаоса выжигали землю, чтобы убить одного бегущего предателя. Или, подумал Тарл, загнать добычу в пасть охотника.

— Проведи нас над вершиной! — крикнул Тарл. Падший Шпиль неясно вырисовывался в облаках пыли и дыма. Это был высокий как титан, почерневший кусок металла, выступающий из земли под углом. На вершине находилась площадка не более чем двадцать шагов в поперечнике. Когда-то это было пиком ныне мёртвого улья, и когда он горел, шпиль упал и вонзился прямо в развалины внизу. Теперь же он торчал из широкой груды обломков, словно меч из спины мертвеца. Это было место, координаты которого передал лазутчик, Фаддей, место, куда за ним отправил Августина инквизитор.

Тарл встал, держась за перекладину, которая тянулась вдоль центра пассажирского отсека ‘Валькирии’. На нём был красный панцирь штурмовика, а с шеи свисала не пристёгнутая дыхательная маска. Отделение было уже на ногах, лица скрыты шлемами с глазами как у насекомых, чёрная броня блестит. Разряд статики прошёл по коже полковника, когда он активировал свой гравиранец.

— Точка извлечения в двадцати километрах, — сказал пилот. Тарл кивнул сержанту.

— Стройся! — крикнул Кулг, и штурмовики выстроились в две линии лицом к закрытому заднему люку, плечи соприкасаются, левые руки держат зажимы в потолке. Сержант показал Тарлу большой палец.

— Открыть задний люк и приготовиться к прыжку, — сказал Августин в горловой микропередатчик. Пилот сжато ответил, и с шипением поршней задний люк разошёлся, открыв землю и небо, что проносились позади ‘Валькирии’ так быстро, что были почти невидны.

— Прыгаем по моему приказу, — сказал полковник, и закрепил противогаз.

— Смерть и честь! — крикнул Кулг, и штурмовики эхом повторили его слова.

— За Императора, — добавил Тарл, но его слова унёс рёв ветра.

Фаддей бежал, а огненная буря мчалась за ним. Вокруг мелькали белые от жара искры, а пот тёк по вымазанному сажей лицу. Агент не знал, где гвардейцы, его единственным порывом было бежать, добраться до убежища. Огненный поток надвигался раскалённой стеной, которая текла по грудам и впадинам среди обломков, с рёвом всасывая воздух. Она была в пятидесяти шагах позади, и Фаддей чувствовал, как жар опаляет его открытую кожу. Над ним чёрное копьё Падшего Шпиля пронзало небо. Оно было так близко, что агент видел торчащие из боков гнутые балки. Безопасность была так близка, но огненный поток следовал за Фаддеем по пятам.

Он услышал сквозь рёв пламени вой, когда в задымлённом воздухе появились длинные, худые силуэты охотников, плевавших на опасность теперь, когда они нашли добычу. Их бледные тела казались чёрными на фоне огня, и здесь были десятки зверей, их кожа была опалена и вздулась, но клыкастые пасти широко раскрыты от радости. Фаддей не мог обернуться, не мог сражаться, ему оставалось только бежать. Казалось, что лёгкие агента горят, а ноги пронзало болью. И вот Фаддей пересёк гребень пепельной дюны, и над ним навис бок Падшего Шпиля. Он вцепился в торчащую перекладину, подтянулся и начал карабкаться без лишних мыслей, лихорадочно ища опору ногами и руками. Он был в десяти шагах над землёй, когда через дюну перевалились охотники. Первый подскочил к основанию шпиля и прыгнул, внезапно появившись среди переплетений балок. С ликующим рыком тварь набросилась на Фаддея, вцепилась когтями ему в ногу. Агент закричал, когда его тело захлестнула боль, но ощутил, что часть его воет, требуя крови. Он пнул другой ногой и почувствовал, как под сапогом треснула кость.

Мутант упал, размахивая руками и хватая ртом воздух. Но остальные уже карабкались, подтягивая себя длинными руками, их когти скребли по металлу. Фаддей посмотрел на вершину улья и взялся за следующую балку. С воем сверхнагретого воздуха огненный поток пересёк дюну и врезался в основание Падшего Шпиля. Те из охотников, что только начали карабкаться, просто испарились, а другие повыше завопили, когда жар опалил их плоть, и рухнули в адское пламя. Те же, что был над огненным потоком, полезли ещё быстрее, протягивая лапы к агенту, охотники ловили языками капли падавшей из его ноги крови.