Загадки первых русских князей - Александр Королев

Во первых, преждние договоры утвердили, яко учинено при Игоре великом князе и потом утвержено, и сей договор утвердили Свиналд, посол Святославль, и Феофан сигимат греческий при императоре Иоанне Цимисхи в Дестре, месяца июля 11 дня, индикта 14, 6479 (971-го). «Аз Святослав, князь руский, яко же клялся, утвержаю на договоре сем данную мою роту, что хочю иметь мир и совершенную любовь ко всем великим царем греческим, с Васильем и с Константином, и с православными впредь будусчими, и со всеми подданными греческими. И аз со всею Русию подвласными мне вовеки со всеми людьми, иже суть подо мною русь князи, бояре и протчии, и николи же помышлю на пределы ваша войско собирать, и другаго народа не приведу на страну Греческую, и елико есть под властию греческою, ни на власть корсунекую, и елико есть городов их, ни на страну Болгорскую. Ежели же иной кто востанет на пределы ваша, я буду против ему и буду иметь войну с ним, яко же клялся ко царем грецким и со мною бояря и русь вся, да сохраним преждния договоры и союз. А ежели от тех прежереченных не сохраним я или те, которые со мною и подо мною преступят, да имеют клятву от бога, в него же веруем, в Перуна и в Волоса, скотья бога, да будет подобен злату, и своим оружием да изеечени будем. Се же имейте воистенну, яко же сотворихом ныне к вам пинехроузу. И написахом на харатья сей и своими печатьми запечатохом». У чиня мир Святослав со греки и взяв дары многая, принесенные послами, злато, сребро, парчи и протчие, вскоре пошел из Переяславца в лодиах по Днепру. Тогда воевода его Свеналд советовал ему, что лучше идти на конех ко Киеву, нежели в лодиах, понеже по Днепру около порогов стоят печенеги. И не послушав его, Святослав пошел в лодьях; переяславцы же, бывшие болгары, послали тайно к печенегам сказать, что Святослав, взяв многое имение у грек и полон, идет в Русь с малым войском. Слышавши же сие, печенеги заступили пороги, и, как Святослав к порогам пришел, неможно было пройти от множества печенег. Он же, отступя, остановился зимовать в Белобережи, укрепився, елико удобно; но не было у них писчи довольно, и был глад велик, яко покупали по полугривне конскую голову, чим малое его войско весьма изнемогло.

6480 (972). Наставшей весне Святослав, воружа свое войско, пошел вверх по Днепру. И, как пришел в пороги, ту напал на него Куря, князь печенежский, и по жестоком сражении победил его, и убил Святослава, и, взяв главу его, сделал чашу, оковавши оную златом, и пил из нея. Свеналд же прииде к Киеву ко Ярополку…»

V

Из статьи И. И. Коробки

«Сказания об урочищах Овручского уезда и былины о Вольге Святославиче»{412}

«Настоящая заметка представляет собой переработку статьи нашей, погребенной на страницах «Памятной Книги Волынской губернии на 1899 год».

Характер издания, в котором напечатана была эта работа, лишает возможности пользоваться заключающимися в ней материалами даже ученых, имеющих в своем распоряжении лучшие книгохранилища, и только случайно попав в руки пр. Халанского материалы эти обратили на себя внимание.

Пользуясь лестным предложением глубокоуважаемого А. А. Шахматова воспроизвести нашу работу на страницах «Известий», мы вынуждены, однако несколько изменить ее, т. к., во-первых, работы пр. Халанского заставляют нас кое-что высказать более категорически и кой от чего отказаться, во-вторых, потому, что позднейшие занятия доставили кой какой материал, которым жаль было бы не воспользоваться.

По всему Овручскому уезду разбросан ряд урочищ, с которыми связаны различные предания, представляющие собой отзвуки более или менее отдаленной старины. Особенно интересны те из них, которые заключают в своем названии имя Вольги — Юлги, или же связаны с этим именем преданиями, существующими в устах народа.

Наиболее богато такими преданиями местечко Искорость, само носящее название древнего древлянского города. Город этот в некоторых ученых трудах, а за ними и в учебниках именуется «Коростень». Не так давно, когда проводилась Киево-Ковельская дорога, инженеры, радея о восстановлении старины, наименовали даже станцию, находящуюся в м. Искорость — «Коростень». Между тем летописный текст дает везде название «Искоростень».

Чтение «Коростень» получилось, по-видимому, из таких сочетаний как «из града Изкоростеня», где предлог «из» был сочтен повторяющимся, но такие обороты, как «есть могила его (Игоря) у Изкоростеня града», «Ольга же устремися с сыном своим на Изкоростень градъ», устанавливают форму «Изкоростень», близкую к современному «Искорость».

Около Искорости мы находим наибольшее число сказаний об урочищах, в которых можно видеть остатки старины.

Здесь же встречаем мы ряд сказаний о камнях, к которым прикреплены легенды.

Так, в м. Искорости между городищем и помещичьим садом есть урочище «Свяття», о котором существует рассказ, что тут была церковь, которая на «великдень» пошла вместе с людьми в воду. Один из омутов на реке Уши считается местом, на дне которого находится эта церковь.

Некоторые рассказывают, что в этом месте иногда слышен звон потонувшей церкви. Причиной того, что церковь пошла в воду, некоторые считают грех попадьи. Рассказ об этом грехе, который нам удалось записать, таков. Попадья шила рубашку с субботы под Пасху и не кончила за три часа до полуночи. Когда она, надев эту рубашку, вошла в церковь, двери вдруг закрылись и церковь с людьми пошла в воду. Показывают ров, по которому якобы церковь шла.

Недалеко от «Свяття» на берегу р. Уши есть камни, носящие название «Чертовы плечи». Черт хотел, по одной версии, этими камнями запрудить реку, но пропел петух, и он бросил камни. По другой версии, чертей было много (десять или двадцать), они хотели запрудить реку, но не смогли сдвинуть камень, только остались на камне отпечатки от их плеч. Сходные рассказы о камнях существуют и в других местах уезда. Так, около села Листвена в лесу есть несколько каменных глыб, о которых рассказывают следующее: ангелы несли их на построение Киево-Печерской лавры и бросили тут. В другом месте у села Белокуровичей о таких же камнях рассказывают, что черти несли их, когда строилась Киево-Печерская лавра, чтобы запрудить Днепр, но Бог поразил чертей стрелой и они бросили свою ношу.

Другую группу представляют собой сказания об Игоре и Ольге. Приведем их в том виде, как нам удалось записать их.

1) «Город був великий, Искра називався. Дуже великий був. Аж до Лугин и Оледникув».

Записано в Искорости (Юго-Восточная часть Овручского уезда).

Луганы и Веледники — местечки того же уезда, отстоящие от Искорости на 30–40 верст.

2) «Був тут город, Искра називався. Вельми велике мiсто. Аж по Горошки. То ще за Польши було. Скруозь тутай то все було иiдне паньство, шдного пана було. А як убила июго Волъга, то розсердилась, тай зобрала голубъюув тай пудложила шм пуд крила таке, шоб город запалити, тай випалила той город».

Записано в с. Немиринцах в 8 верстах отъ Искорости.

Горошки местечко Житомирского уезда. Расстояние от Искорости около 50 верст.

3) «Кажуть, шо Вольга мала голубiов, то до нуожок привъяовала якись то хфителики, то аби голубець сiв то воно зараз и загориця».

Записано въ Искорости.

4) «Въ городище былъ городъ Вольги. Тутъ есть ея погребъ. Въ этомъ погребе есть денегъ много, заросло камнемъ. Некоторымъ снилось, что там есть 12 бочекъ серебра и 12 бочекъ вина. И есть Ольгина Криница».

Записано в Искорости от грамотного парня, говорившего по великорусски.

(Приводим сходное сказание из другой части Губернии — в с. Городце Луцкого уезда: В Городце есть гора. В ней закопано 12 бочек серебра. Иногда из реки выходит около этой горы конь и уходит опять в реку. Если бы разложить пояс так, чтобы конь через него перебежал, то конь рассыпался бы деньгами.)

5) Игор буу; так Игорова могила тепер аж у Немировце. Игор у реке купався, та як Вольга йшла из войськом, то юй страмно стало, говорать стари люде; то вин як схопиусь на коня, то вона його догнала за верстов 10; то тепер на нему курган великий, а тольки по шдному киверу на него зсипали».

Записано в Искорости.

6) «Чоловiек Ольгин убрауся у другую одежду, шоб она не пуознала його, тай виехав десьто, шбито протiв иiе, и став стрелять з порохом тулько, а вона — бить з знараду. А потим побачила вона шо вуон иiх не ранить, то прискочила дай зняла йому голову. Да як глянула на руку, дай побачила, шо на йому перстень, дай познала його. Потому вона сама воювала, тай звоювала тих, шо воювала, и вони стали юй кориця; то вона не просила грошей, а зловила по пари голубъюу, тай привъязала серники, тай пустила тай полетали вони по хлiвах, по свошх хатах, тай попалили усе. И есть тут могила де ее чоловж закопаний».