Остров вчерашнего дня - Антон Валерьевич Леонтьев

– Поддельный, как и вся остальная Вера. Но именно поэтому я схожу по ней с ума. Нам было так классно убивать всех этих недотеп, зная, что мы вот-вот обретем несметное богатство!

– Мы его уже обрели, – заявила «графиня» и с намеренно шаржированным французским акцентом прокудахтала: – О, мон шери Матьё завещал все мне, Маргарет де Рашбриджер, большой любви своей далекой юности. Как упоительны были наши совместные ночи в Париже в далеком 1887 году! О, как это романтично! И так приятно! Да, я вступаю в права наследства, самого крупного во всей Британской империи! И даже сполна заплачу все причитающиеся, такие грабительские, британские налоги.

Нина заметила:

– Мистер Бэссингтон, деньги-то ее, точнее, на ее фальшивое имя. Она с вами не поделится!

Тот, играя ножом, ответил:

– Это мы еще посмотрим, но Вера знает, что меня лучше не злить. Не будешь, рыбка?

Та ответила ему в тон:

– Не буду, поросеночек!

Нине сделалось тошно.

Надвигаясь на нее, Бэссингтон, продолжая играть ножом миссис Олдрин, промурлыкал:

– Зря вы сболтнули, что на острове осталась улика, изобличающая нас с головой. На всякий случай я в порт Плимута, где ее точно найдут, подбросил бутылку с признанием в убийствах от имени судьи Уоргрейва, отпечатанным Верой, моей Верой, чтобы все окончательно запутать. Ведь убийца кто угодно, только не он!

О, если бы Роджер только знал, если бы он знал…

– Так вот, об улике, Вера или как вас там. Хотя точно не Вера. Я все думал, какая улика, но так и не понял, что вы имеете в виду. Как вас, кстати, зовут?

– Это для моей могильной плиты вам нужно? – осведомилась Нина, и Бэссингтон расхохотался:

– У вас неподражаемое чувство юмора, мисс. И колоссальная выдержка.

«Графиня» Вера, явно недовольная его комплиментами в адрес Нины, буркнула:

– Не будет никакой плиты, мы вас в море сбросим. Как в тот раз хотели, но вы сами прыгнули. И, черт, выжили! Как в романе.

– Почему как? – сказала Нина, понимая, что убийцы, мужская и женская ипостась Ю.Ар. Дадда, отсекли ей пути к выходу. В руке у нее был зажат нефритовый альбатрос.

– Дура! – заявила ей в лицо «графиня». – Говори, какую улику мы просмотрели? Ты ведь за ней приехала?

Нина мотнула головой, а Роджер Бэссингтон направил на нее лезвие ножа.

– Повторяю, с вашей стороны было большой ошибкой отправиться на безлюдный остров. Мы следовали за вами, а пока вы вкушали обед в пансионе, переправились на позаимствованной у местных рыбаков лодке сюда, зная, что и вы направитесь на остров. Зря.

– Не зря, мистер Бэссингтон.

Тот уставился на нее.

– Но мы сейчас доведем до конца то, что не вышло в первый раз. Мы убьем вас.

– Как убили Веру Клейторн? Как убили семерых человек на острове?

«Графиня» завопила:

– Да, как всех их убили! Но, знаешь, игра стоит свеч – я теперь самая богатая женщина в Британии!

– Рыбка моя, я сверял данные: в мире! А так как мы поженились после успешной криминальной операции на острове, то половина моя!

Нина заметила:

– Смотрите, как бы ваш муж не поспешил стать вдовцом.

Как хитрый убийца в «Смерти в облаках», быстренько избавившийся от сообщницы, принесшей ему долгожданное богатство.

Eu. R. Dudd, вдруг выйдя из себя, завизжал:

– Говори, какая такая улика свидетельствует против нас? Говори, иначе…

– Перережете мне горло, мистер Бэссингтон? Думаю, вы сделаете это независимо от того, скажу я или нет. Ну хорошо, скажу. Улика вообще-то не на острове, а там, где вы ее оставили. У мистера Экройда из Саутенд-он-Си. Ваши чертежи, Ю.Ар. Дадд, которые вы принесли ему, объясняя суть заказа. Он ведь их не уничтожил, и вы их так и не забрали. А на них полно ваших отпечатков, Бэссингтон!

Она говорила правду. Роджер Бэссингтон побледнел. «Графиня» завопила на «графа»:

– Гений преступлений, ничего не скажешь! Такую примитивщину проморгал, дурень Роджер! Даром что в Оксфорде учился! Поделом тебя оттуда выгнали!

Пользуясь тем, что ссорящиеся убийцы отвлеклись, Нина швырнула нефритового альбатроса в окно.

– И чего вы этим добились? – хмыкнул убийца. – Сейчас мы убьем вас, хотя можно перед смертью помучить…

– Я дала сигнал! – ответила Нина и вдруг, выхватив из кармана плаща полицейский свисток, оглушительно засвистела.

Тут все изменилось: только что пустой особняк вдруг наводнился полицейскими в форме и без. Командовал ими бравый старший инспектор Джепп, которого Нина, связавшись с ним и поведав тайну особняка судьи Уоргрейва, убедила в том, что она – не убийца с острова Альбатросов, заодно предложив план по поимке настоящих преступников с поличным.

Полицейские, знавшие, куда держит путь Нина, а также те, кто вел за ней охоту, загодя расположились на острове, прячась в секретном бункере. Остров не был безлюден – тут имелось не меньше двух дюжин британских «бобби».

Первой скрутили «графиню», которая, отчаянно брыкаясь, попыталась оказать сопротивление, которое было быстро сломлено.

Eu. R. Dudd оказался проворнее: засадив одному из полицейских нож в плечо, он выпрыгнул в разбитое окно.

Его нашли на том самом месте, откуда Нина спикировала в море. Туман уже полностью окутал черные скалы, и почти стемнело.

Роджер Бэссингтон, дрожа, с горящими от ненависти глазами, стоял на краю обрыва, а около него сгрудились полицейские. Старший инспектор Джепп, выйдя вперед, заявил:

– Хотите прыгать, Ю.Ар. Дадд, ну, прыгайте, дело ваше. Вас внизу встретят мои ребята, они под видом рыбаков патрулируют морские подступы к острову. Вы с вашей подельницей наговорили при свидетелях да и на заранее нами тут спрятанные магнитофоны столько, что присяжные даже совещаться не будут, вынеся вердикт: «виновны». Вас обоих ждет хорошая добрая британская виселица.

Идею с магнитофонами, уже существовавшими, но крайне громоздкими, и, главное, со специальными, предоставленными Би-би-си особыми сверхчувствительными микрофонами, конечно, тоже гигантскими и хитро спрятанными под потолком по всему периметру комнаты, подсказала Нина, а Джепп, брызжа энергией, реализовал, приписав все лавры усовершенствования добычи доказательств одному гению – своему собственному.

Нина, наблюдая за этой сценой из-за угла (тут когда-то лежало окоченелое тело дворецкого), увидела, как Бэссингтон, дрожа, отошел от края обрыва и, протягивая руки ринувшимся на него полицейским, пафосно произнес:

– Запомните этот великий исторический момент, о котором будут писать во всех учебниках криминалистики, вы защелкнули наручники на запястьях самого…

И тут свершилось невероятное: с ног до головы его обдал обильной жидкой белесой струей молнией промчавшийся над ним альбатрос.

Нина, подобрав нефритового альбатроса в ковбойской шляпе, при помощи которого разбила окно, причем неповрежденного, вернулась в дом и увидела ковыляющего