Путешественница. Книга 2. В плену стихий - Диана Гэблдон

Рука обхватившего меня Джейми была тверда, как стальной обруч, я же, цепляясь за него, старалась отталкиваться ногами от скользкой палубы, чтобы хоть чуточку ускорить продвижение. Волны то и дело перехлестывали через борт, окатывая нас водой, но таких чудовищных валов, как недавний, больше не набегало.

Наконец нас подхватили протянувшиеся навстречу дружеские руки, и мы оказались в той относительной безопасности, какую обещала близость к мачте и возможность за нее держаться. Иннес давно уже зафиксировал и закрепил штурвал. Теперь, когда свет молнии выхватывал его из мрака, спицы рулевого колеса запечатлевались на моей сетчатке, словно расходящиеся нити паутины огромного паука. Разговаривать было невозможно, да и бесполезно. Риберн, Эуон, Мелдрум и Лоренц сгрудились вокруг мачты и привязались к ней. Находиться на палубе всем было страшно, но никто не решался покинуть ее и углубиться в непроглядный мрак трюма, где тебя будет швырять из стороны в сторону, ударяя о переборки, а ты даже не будешь знать, что происходит над головой.

Я сидела, вытянув ноги, спиной к мачте, к которой меня для верности крепил пропущенный через грудь линь. Небо сменило цвет на свинцово-серый с одной стороны и насыщенный зеленый – с другой, а молнии продолжали наугад выстреливать по поверхности моря яркими, разрывающими сумрак зигзагами. Ветер завывал так громко, что даже удары грома доносились до нас не всякий раз и звучали приглушенно, будто отдаленные выстрелы корабельных пушек. Одна молния ударила совсем близко от корабля, настолько близко, что слышен был не только громыхнувший одновременно со вспышкой раскат, но и шипение вскипевшей воды. Резко запахло озоном. Иннес отвернулся от слепящего света, обрисовавшего его фигуру так резко, что на миг он показался скелетом – черные кости на фоне неба. Мгновенная вспышка – и вот он уже снова выглядел восстановившим целостность. Да еще и размахивающим двумя руками, как будто утраченная часть его тела явилась из мира теней, чтобы здесь, на краю вечности, воссоединиться с ним.

«Череп крепится к позвонкам, – мягко прозвучал в памяти голос Джо Эбернети. – А позвонки крепятся к черепу…» Неожиданно перед моим мысленным взором предстало отвратительное зрелище: разбросанные по берегу части тел, которые я видела рядом с корпусом «Брухи», оживленные вспышками, извивались и корчились в попытках вновь составить единое целое.

Челюсти и зубы вместе соберутсяДа так громко застучат, аж мертвецы проснутся.

Новый раскат грома заставил меня вскрикнуть, и дело было не в самом грохоте, но в ослепительной вспышке памяти. Я держала в ладонях череп с черными провалами там, где когда-то светились зеленые, как штормовое небо, глаза. Джейми кричал что-то мне прямо в ухо, но я ничего не слышала и лишь трясла головой, чувствуя, как от ужаса каждый волосок на моем теле встает дыбом.

Волосы, как и одежда, быстро высыхали на ветру, который отчаянно трепал пряди, больно дергая их. Вдобавок в волосах начинало потрескивать статическое электричество. Потом я уловила среди окружавших меня матросов неожиданное движение, вместе с ними подняла глаза и увидела, что такелаж и рангоут над головой подсвечены голубоватым мерцанием огней святого Эльма.

Огненный шар упал на палубу и покатился к нам, рассыпая искры и распространяя свечение. Джейми ударил по нему, и он мягко взлетел в воздух и покатился прочь по бортовому ограждению, оставляя за собой запах гари.

Я посмотрела на Джейми, все ли с ним в порядке, и увидела, что волосы на его голове встали дыбом и окружены огненным свечением, прямо как у демона.

Джейми коснулся волос пятерней, приглаживая их, и по пальцам его побежали язычки голубого пламени. Увидав меня, он взял за руку, несмотря на электрический разряд, коснувшийся нас.

Часы казались нам днями. Из-за непрестанного ветра губы потрескались и пересохли, мешая языку шевелиться и принимать участие в формировании речи. Почерневшее еще недавно серое небо то ли несло ночную прохладу, то ли новый дождь.

Оно принесло дождь, которому мы были рады, мощный, как тропический ливень. Он шумел так, что заглушал вой ветра, этот дождь с градом, а градины ударяли по голове, на что, впрочем, никто уже не обращал внимания. Я собирала эти крепкие ледышки и ела их, счастливая от того, что можно попить настоящую воду.

Лохани, ведра и прочие сосуды были приспособлены для хранения градин, собираемых Мелдрумом и Маклаудом с палубы.

Ветер выл тогда, когда я засыпала, положив голову на плечо Джейми, и тогда, когда я просыпалась. Страшно уже не было, мы просто терпеливо ждали, когда все закончится. Не знаю, правильное ли слово «терпеливо» по отношению к тупому ожиданию проявления благосклонности от судьбы. Только бы все закончилось, любой ценой, даже нашей смерти.

Времени не было: тьма не сменялась светом, она только слегка редела, но что за свет пытался ее рассеять, дня ли, лунный ли, мы не могли понять. Времени не было, были только засыпания и пробуждения.

Проснувшись в который раз, я отметила, что буря если не стихает, то по крайней мере что-то меняется, в частности ветер воет не так громко, то есть достаточно тихо для того, чтобы я услышала, как Макгрегор просит Эуона передать воды. Но были и неизменные составляющие, к числу которых относилась наша физиологическая реакция на резкие движения корабля вверх-вниз.

– Почитай, что миновало, – просипел Джейми. – Буря скоро уйдет.

Непроницаемый свинцово-серый покров начал прореживаться, в появляющиеся в нем разрывы проникала голубизна неба. Было, как мне подумалось, раннее утро, несущее, как я чаяла, перемены в нашей судьбе.

Ураган уже прекратился, его глаз мы уже миновали, но ветер все еще был силен и нес корабль в неизвестном направлении очень быстро. Иннес уступил место у штурвала Мелдруму, и тот удивленно ахнул, увидев нечто необычное. Во время грозы на палубу с неба упал огненный шар, безвредный для нас, но вредный для компаса, который он превратил в комок расплавленного металла, заключенный в целехонький деревянный корпус.

– Удивительно! – восхитился Штерн, тыкая пальцем в то, что осталось от компаса.

– Удивительно, что это именно сейчас угораздило случиться, – хмуро оценил событие Иннес, глядя на ошметки облаков. – Что ж, делать нечего, мистер Штерн, давайте глядеть на небо.

Джейми, Иннес и Штерн долго вглядывались в звезды, видные все хуже в свете встающего солнца, долго смотрели из-за поставленных козырьком ладоней, но смогли сделать только приблизительный вывод: нас несло предположительно на северо-восток.

– Поворачиваем на запад, – уверенно сказал Штерн. – Если хотим найти хоть какую-нибудь землю, ее следует искать на западе.

Мужчины склонились над картой, бывшей не очень точной, но отмечавшей Карибские острова там, где мы были. Прямо горсть перчинок, брошенных в суп, – так они были разбросаны по карте.

Иннес подумал, сидя над картой, затем изрек, выложив свои наблюдения:

– Я тоже так думаю. Никто не знает, сколько нас несло в открытом море, так что мы, должно быть, забрались далеко от земли. Все, что я могу сказать обнадеживающего, так это то, что корпус корабля цел, а вот мачта и паруса смогут продержаться меньшее количество времени и упадут быстрее. Один Бог знает, каким образом и когда мы остановимся.

Джейми ухмыльнулся, утирая кровь с губ.

– А самой плохонькой землицы для нас не найдется? Я бы порадовался даже крохотному безлюдному островку.

Иннес нашел в себе силы пошутить:

– Вот это да, Макдью, вот уж не ждал от тебя такого номера! Я полагал, что ты истинный моряк и только и жаждешь, чтобы повисеть на парусах и потоптать палубу, и линьками тебя не сгонишь. Но ты достигаешь успехов – последние несколько дней ты и не блевал даже.

– Ага, Дункан, так это потому, что я последние несколько дней ни черта не ел. Я уж и не прошу Бога, чтобы послал остров, неподвластный английской короне, я молюсь, чтобы там нашлась снедь, а по мне хоть британская корона, хоть французская, хоть испанская а ли португальская.

Иннес повозил по губам, послушно реагировавшим на волшебное слово «еда» усилением слюноотделения.

– Мак, будем делать все возможное.

– Земля! На горизонте земля!

Земля показалась только через пять дней, и увидевший ее хрипел, не в силах нормально крикнуть от ветра и мучившей его жажды, но это известие, разумеется, восприняли на ура.

Я побежала на палубу, скользя по вымокшим и просоленным доскам. Вся команда стояла на борту и неотрывно глядела на силуэт, видневшийся поистине на горизонте, довольно далеко от корабля. Это был не риф, а настоящее побережье, что увеличивало нашу радость.

– Где мы, есть догадки? – я думала спросить у кого-нибудь или у всех разом о нашем местоположении, но слова застряли в хриплом горле.

Как по мне, любая земля была сейчас спасением, хоть будь это притон пиратов, хоть военно-морская база Антигуа.