Маски времени (сборник) - Роберт Силверберг

— Что, как вы думаете, вы собирались тогда сделать? — спросил я у нее. — Вы ведь хотели выбежать на мостовую и броситься на колени перед Боэмундом, разве не так?

— Я ничего не могла с собою поделать. Это был какой-то совершенно неожиданный даже для меня самой порыв. Мне всегда очень нравился Боэмунд, неужели вы этого не замечали? Он был моим героем, моим богом… Я прочла все до последней строчки, что только было о нем написано… И вот он явился теперь во плоти, прямо передо мною…

— Позвольте рассказать вам, как разворачивались события на самом деле, — сказал я и описал ей, какой ужасной смертью она погибла.

Затем я рассказал ей, как мне удалось отредактировать прошлое, каким образом я перевел весь этот эпизод, связанный с ее гибелью, на параллельную ветвь времени. И сказал ей вот еще что:

— Я хочу, чтоб вы знали — единственной причиной, по которой я предотвратил вашу гибель, было то, что я не хотел потерять эту работу. Плох тот курьер, который не в состоянии сохранить контроль над своими подопечными. В противном случае я был бы просто счастлив бросить вас там, в том виде, в каком вы были — с выпотрошенными внутренностями. Разве я не твердил вам миллион раз о том, что ни в коем случае нельзя выскакивать из-под прикрытия?

Я предупредил ее, чтобы она навсегда позабыла о том, что я изменил ход событий для спасения ее жизни.

— Если вы хотя бы самым малейшим образом выйдете из повиновения еще раз, то тогда…

Я намеревался ей сказать, что тогда я сверну ей голову, а из содранной с нее кожи сделаю ленту Мебиуса, но вдруг осознал, что курьер не имеет права подобным тоном разговаривать со своими клиентами независимо от того, что они там вытворяли.

— …мне придется запретить вам дальнейшее прохождение по маршруту и немедленно отправить вас вниз по линии в наше нынешнее время, вы меня слышите?

— Я постараюсь больше никогда ничего такого не делать, — пробормотала она. — Клянусь. Вы знаете, теперь, когда вы рассказали мне об этом, я почти ощущаю, как это все со мной происходило. Этот кинжал, входящий…

— Этого никогда не было.

— Этого никогда не было, — повторила она не очень-то уверенно.

— Ну-ка, побольше убежденности в голосе. ЭТОГО НИКОГДА НЕ БЫЛО.

— ЭТОГО НИКОГДА НЕ БЫЛО, — снова повторила она. — Но ведь я всеми фибрами ощущаю это!

38

Мы все вместе провели ночь в 1098 году на постоялом дворе. Все еще испытывая нервное возбуждение и чувствуя себя разбитым после столь деликатной операции, я решил совершить прыжок вниз по линии в 1105 год, пока мой люд спит, и заглянуть к Метаксасу. Я даже не знал, находится ли он в данный момент на своей вилле, но попытаться стоило. Я испытывал крайнюю необходимость проветриться.

Время я подобрал с как можно большей тщательностью.

Последний отпуск Метаксаса начался где-то в самом начале ноября 2059 года, а прыжок он совершил в середину августа 1105 года. Там он, по моим прикидкам, провел от десяти до двенадцати дней. Он должен был вернуться в 2059 год к концу ноября, и, проведя свою группу по двухнедельному маршруту, попасть на свою виллу где-то примерно к 15 сентября 1105 года.

Я решил не рисковать и шунтировался вниз в 20 сентября.

Теперь оставалось только правильно отыскать дорогу к его вилле.

Одной из наиболее странных особенностей эпохи использования эффекта Бенчли является то, что легче перепрыгнуть через семь лет во времени, чем проделать несколько десятков километров в окрестностях Византии. Вот с такой проблемой я теперь столкнулся. У меня не было доступа к колеснице, а нанять такси в двенадцатом столетии, разумеется, не было никакой возможности.

Пройтись пешком? Трудно придумать что-либо более нелепое!

Я размышлял над тем, не отправиться ли мне на ближайший постоялый двор и не побренчать ли византами перед самым носом у свободных возниц, пока кто-нибудь из них не вызовется добровольно проехать к тому месту, где должно было располагаться поместье Метаксаса. И вот, обдумывая это, я услышал знакомый голос, который громко вопил:

— Герр курьер Эллиот! Герр курьер Эллиот!

Я обернулся. Ученый-администратор Шпеер.

— Гутен таг, герр курьер Эллиот! — произнес он.

— Гутен… — я нахмурился, осекся и поздоровался с ним в манере, более соответствовавшей византийской. Он снисходительно улыбнулся такому неукоснительному соблюдению правил с моей стороны.

— Этот мой визит сейчас такой успешный, как никогда ранее, — поспешил уведомить он меня. — С той поры, как мне в последний раз выпало счастье побывать в обществе с вами, я нашел «Темира» Софокла, а также «Меланиппу» Еврипида, и еще один фрагмент, который, как мне кажется, взят из «Архелая» Еврипида. И еще попался мне здесь текст пьесы, приписываемой Эсхилу, под названием «Гелиос». О такой пьесе пока нигде не найдено каких-либо упоминаний. Так что, если это не подделка, я совершил настоящее большое открытие. Только после прочтения можно будет сказать что-либо более определенное. А? Действительно, превосходный визит, герр курьер!

— Великолепный, — сказал я.

— А теперь я возвращаюсь на виллу к нашему общему другу Метаксасу, как только сделаю кое-какие покупки в этой лавке пряностей. Не угодно ли составить мне компанию?

— У вас есть колеса? — спросил я.

— Что это вы подразумеваете под словом «колеса»?

— Любое транспортное средство. Вот, хотя бы, колесницу.

— Естественно! Она дожидается меня вон там, вместе с возницей, принадлежащим Метаксасу.

— Вот здорово! — воскликнул я в восторге. — Тогда поскорее закругляйтесь в этой вашей лавке и двинули к Метаксасу вместе, о'кей?

Темная лавка была наполнена самыми различными ароматами. В бочонках, кувшинах, бутылях и корзинах были выставлены для обозрения различные товары: оливки, орехи, финики, фиги, изюм, фисташки, сыры и пряности, как молотые, так и необработанные, притом самых различных сортов. Шпеер, по-видимому, выполняя какое-то поручение повара Метаксаса, отобрал нужные ему пряности и вынул кошелек, полный византов, чтобы расплатиться. В это самое время к лавке подкатила роскошно украшенная колесница, с нее сошли три женские фигуры и прошли внутрь лавки. Первой шла девушка-рабыня, взятая, очевидно, для того, чтобы переносить покупки в колесницу. Следом за ней шествовала женщина в зрелом возрасте и скромном одеянии — я предположил, что это дуэнья, как раз такого рода дракон и нужен был, чтобы сопровождать жену знатного византийца при ее выезде за покупками. И наконец, третьей оказалась сама жена, по всей вероятности, женщина самого высокого положения, совершающая выезд в город.