Дом Цепей (litres) - Стивен Эриксон

— Я не собираюсь выбивать из вас долги. Мне бы хотелось побеседовать наедине… о ваших недавних приключениях.

— Вот так так. И кто ж ты такой, во имя Фэнера?

— Это дело имперское, — проговорил Жемчуг, переводя взгляд на Урагана. — Ты сам его разбудишь или мне этим заняться? И ещё: моя спутница желает поговорить с солдатом по имени Пэлла.

Геслер холодно ухмыльнулся:

— Капрала моего хочешь разбудить? Ну давай, попробуй. Что до Пэллы, его тут сейчас нет.

Жемчуг вздохнул и подошёл к койке. Некоторое время он разглядывал груду дорогих шелков, в которые закутался капрал, а затем Коготь наклонился и рывком сдёрнул покрывала.

Ладонь, которая метнулась к правой лодыжке Жемчуга, оказалась такой большой, что почти полностью сомкнулась на ноге. Последовал рывок — такой, что у Лостары отвисла челюсть.

Вверх. Жемчуг заорал. Вверх, и Ураган, приподнявшись на койке, точно медведь, которого вывели из спячки, низко зарычал.

Будь в казарме потолок нормальной высоты, а не просто балки под кровлей конюшни, ни одна из которых, на счастье, не проходила над кроватью Урагана, Жемчуг врезался бы в него головой, когда солдат вздёрнул его одной рукой. Вздёрнул, а затем отшвырнул.

Коготь кувыркнулся, размахивая руками, колени взвились над головой, когда Ураган отпустил его ногу. Жемчуг тяжело приземлился на плечо так, что воздух с шипением вырвался из лёгких. Затем Коготь некоторое время лежал неподвижно, поджав колени и свернувшись клубком.

Капрал уже встал: спутанные волосы, растрёпанная рыжая борода… Сонный морок в глазах исчезал, точно шишки в костре — костре, который быстро разгорался гневом.

— Сказал же, никому меня не будить! — заревел солдат, расставив руки в стороны и сжимая кулаки, точно хотел вцепиться в глотку обидчикам.

Его ярко-голубые глаза внезапно нашли Жемчуга, который уже поднялся на четвереньки и стоял, низко свесив голову.

— Этот ублюдок? — спросил Ураган и шагнул к Когтю.

Лостара встала между ними.

Ураган крякнул и остановился.

— Не трогай их, капрал, — сказал с тахты Геслер. — Щёголь, которого ты только что швырнул, — Коготь. А если внимательней присмотришься к женщине, увидишь, что она из «Красных клинков». Была, по крайней мере, так что вполне может за себя постоять. Не стоит лезть в драку только из-за того, что тебя разбудили.

Жемчуг поднялся на ноги, разминая плечо. Дышал он глубоко и прерывисто.

Положив руку на эфес меча, Лостара пристально посмотрела в глаза Урагану.

— Нам было интересно, — непринуждённо сказала она, — кто из вас двоих лучше травит байки. Мой приятель хочет услышать историю. Разумеется, за такую услугу полагается награда. Быть может, вопрос с вашим долгом этому Облату… удастся уладить, в знак нашего доброго расположения.

Ураган нахмурился и перевёл взгляд на Геслера.

Сержант медленно поднялся с тахты.

— Ну, девочка, капрал лучше травит страшные байки… поскольку так плохо рассказывает, что они уже и не страшные. Раз уж вы решили столь любезно… поправить ситуацию, в которую нас затащил Господин во время игры в кости, так и быть, мы с капралом оба расскажем вам историю, если нужно. В конце концов, нам стыдиться нечего. Ну, с чего бы начать? Родился я…

— Так рано не надо, — перебила Лостара. — Остальное я оставлю Жемчугу… Кстати, лучше бы кто-то принёс ему выпить, чтоб быстрей оправился. Он лучше скажет, с чего начать. Тем временем… где Пэлла?

— На заднем дворе, — ответил Геслер.

— Спасибо.

Пока она шагала к узкой, низкой дверке в задней стене конюшни, рядом возник ещё один сержант.

— Я провожу, — сказал он.

Очередной треклятый ветеран-фаларец. И что это за мода такая на костяные фаланги?

— А что, сержант, я могу заблудиться? — спросила она и распахнула дверцу.

В шести шагах высилась задняя стена поместья. К ней привалили несколько груд высушенного на солнце конского навоза. На одной из них сидел молодой солдат. У основания другой кучи лежали и спали две собаки — одна большая, покрытая страшными шрамами, другая — крохотная, комок шерсти с мокрым носом.

— И такое бывает, — ответил сержант.

Когда Лостара направилась к Пэлле, он коснулся её руки. Она бросила на фаларца вопросительный взгляд.

— Ты в одном из легионов? — спросил он.

— Нет.

— А-а, — протянул он и покосился за плечо, на конюшню. — Значит, тебя приставили гувернанткой к Когтю.

— Гувернанткой?

— Ага. Ему ещё нужно… многому научиться. Ну, похоже, по крайней мере, в твоём лице он сделал правильный выбор.

— Чего ты хочешь, сержант?

— Не важно. Я вас оставлю.

Фаларец вернулся в конюшню, а Лостара смотрела ему вслед. Затем пожала плечами, развернулась и подошла к Пэлле.

При её приближении собаки не проснулись.

По сторонам от солдата лежали два джутовых мешка. Правый был набит так, что чуть не лопался, левый — полон примерно на треть. Молодой человек согнулся, проделывая медным шилом отверстие в костяной фаланге.

Лостара поняла, что мешки наполнены костями.

— Пэлла.

Молодой человек поднял взгляд, моргнул.

— Мы знакомы?

— Нет. Но, возможно, у нас есть общие знакомые.

— Вот как.

Он вновь принялся за работу.

— Ты был охранником на руднике…

— Не совсем, — поправил Пэлла, не поднимая головы. — Я служил в гарнизоне при одном из поселений. В Черепке. Но потом началось восстание. Первую ночь пережили всего пятнадцать человек. И ни одного офицера. Мы держались подальше от дороги и в конце концов добрались до Досин Пали. Четыре ночи шли, и три из них видели, как пылает город. Когда добрались, от него мало что осталось. Примерно одновременно с нами показался малазанский торговый корабль, который и привёз нас сюда, в Арэн.

— В Черепке, — сказала Лостара, — была одна заключённая. Юная девочка…

— Сестра Тавор. Фелисин.

У неё перехватило дыхание.

— Я-то гадал, когда же кто-нибудь разыщет меня по этому поводу. Так что, я арестован?

Юноша поднял глаза.

— Нет. А что? Думаешь, тебя следует арестовать?

Он вернулся к работе.

— Наверное. Всё-таки я им помог сбежать. В ночь, когда началось восстание. Не знаю, правда, сумели они спастись или нет. Я им оставил припасы — какие сумел найти. Они собирались пойти на север, а не на запад… через пустыню. Уверен, я не один им помогал, но так и не смог выяснить, кто ещё.

Лостара медленно присела, пока их глаза не оказались вровень.

— Значит, не только Фелисин. Кто был с ней?

— Бодэн — суровый человек, даже страшный, но почему-то преданный Фелисин… — Он вновь поднял голову и посмотрел ей в глаза. — Она ведь не из тех, кто ценит верность, если понимаешь, о чём я. Ну, как бы там ни было, Бодэн и Геборик.