Истребивший магию - Юрий Никитин

Олег укоризненно покачал головой.

— Какие они… Это вместо «Здравствуйте».

Он прошел мимо, Барвинок пугливо оглядывалась.

— Они поднимаются!

— Может быть, — сказал Олег задумчиво, — хоть теперь не станут драться?

— Станут, — заверила она. — Это же мужчины!

Он буркнул:

— Много ты знаешь о мужчинах.

— Больше, чем ты о женщинах, — огрызнулась она. Спохватилась, что может понять иначе, мужчины такие тупые, везде не тот смысл находят, добавила торопливо: — Ты о женщинах вообще ничего не знаешь!

Чудовища поднимались, помогая один другому, осмотрелись, один поднял огромный камень, целую скалу, а второй из щели вытащил засохший ствол дерева, уже без веток и вершинки.

— Ну что вы такие серьезные, — сказал Олег с тоской, — драться — нехорошо. Я же сказал, пришел с миром. Я вообще-то мыслитель и думатель…

Он резко оттолкнул Барвинок. Она отлетела к самой стене, а на то место, где они стояли, грохнулся массивный камень с нее размером. Олег выронил посох и перехватил другой конец бревна, которым не успел замахнуться монстр. Некоторое время старались выдернуть друг у друга из рук, затем Олег натужился, побагровел, Барвинок не поверила своим глазам, когда начал поднимать сухой ствол дерева прямо с повисшим на нем чудовищем.

— Ты сам этого хотел, — процедил Олег.

Он натужился еще, размахнулся бревном и ударил. Не в стену, как ожидала Барвинок, а во второго зверя. Оба рухнули под бревном и остались там, недвижимо и раскинув лапы.

Она смотрела, дрожа, как Олег присел на корточки перед одним из убитых. Тот раскинул руки и широко распахнул зубатую пасть, Олег сунул пальцы ему в рот и что-то там щупал. Глаза становились все задумчивее.

— Странно, — проговорил он, — все зубы жевательные…

— И что? — спросила она нервно.

— Ты видела, какие у волка? — спросил он. — У собаки или кошки?.. А у этих как у коров. Не хищники, значит. Но дерутся. Почему?

Она сказала рассерженно:

— Потому что это люди! Понял, люди!.. Люди, даже если станут улитками, будут драться.

Он вздохнул, вытер обслюнявленные пальцы о шкуру чудовища и поднялся.

— Ну вот, а ты говоришь, не надо останавливать магию.

— При чем тут магия? — завопила она разъяренно.

Он удивился:

— Как, ни при чем? Ну ладно, пойдем, некогда тут… И не вопи, опасно.

— Ты мне рот не затыкай…

Она осеклась, с потолка с тихим шорохом посыпались мелкие камешки, затем крупнее, наконец с грохотом начали валиться массивные глыбы.

Он схватил ее за плечи и прижал к стене, прикрыв своим телом. За спиной продолжали рушиться целые скалы, а когда все затихло и земля перестала вздрагивать, пещера сократилась на две трети.

Она жалобно вскрикнула:

— Нам отсюда не выбраться!

— Да? — спросил он. — Почему?

Она мгновенно окрысилась:

— Ты чего, такой тупой? Не выбраться, вот и все!.. Потому что мы в подземелье. Потому что обратную дорогу завалило! Потому что впереди… я даже не знаю, что на той стене за знаки! Может быть, это предупреждение… Мол, подойди — убью сразу.

Он спросил:

— И все?

— Тебе этого мало?

Он покачал головой:

— Нет-нет, что ты. Даже много.

Она проводила его непонимающим взглядом, когда он подошел к одному из бревен, что по-прежнему поддерживает кровлю, и обхватил его обеими руками.

— Ты чего?

— Проверяю, — сообщил он. — Насколько эта штука…

— Не пробуй свалить, — предупредила она. — И здесь все рухнет.

— При семи колоннах? — буркнул он. — Шести хватит…

Затрещало, Барвинок охнула и подхватилась на ноги. Сверху сыпалась щепа, верх бревна медленно выползал из ямки в потолке, сминая и ломая край, а когда полностью выскользнуло, волхв сумел удержать в руках, а из ямки в полу вынул уже без особой натуги.

— Ну ты и бык, — произнесла она пораженно. — Захотел силой похвастать, да? Сейчас потолок рухнет!

— Не сейчас, — пропыхтел он.

С бревном наперевес он тяжело побежал к стене, на которой Барвинок увидела испугавшие ее знаки. Разогнаться не успел в тесной комнате, но торец с такой силой ударил, что там затрещало, камни вывалились на ту сторону, Барвинок увидела, что там дальше пустота.

Олег устало выронил бревно и обернулся к остолбеневшей женщине.

— Ты останешься?

Опомнившись, она проскочила в спасительно открывшуюся дыру раньше, чем подошел к ней он сам. За спиной недовольно загрохотало, земля вздрогнула и застонала.

— Вот теперь рухнет, — сообщил он буднично. — Да и то не сразу.

— Я же говорила!

— Ты всегда права, — согласился он. — Потом.

Помещение, в котором они оказались, внушало ей трепет размерами, неким величием, в нишах блестят металлом статуи в полтора роста человека, из-за таких находок и пошел слух, что в старину все были великанами.

Волхв недолго осматривался, взял из стопки факелов в выемке в стене один и воткнул в пустое кольцо из бронзы, что сиротливо торчит рядом. Факел тут же вспыхнул чадящим багровым пламенем.

— Мы здесь будем жить? — спросила она язвительно.

— С чего ты взяла? — спросил он.

— Устраиваешься надолго, — пояснила она и уела с удовольствием: — Как женщина.

Вместо ответа он шагнул в сторону, она не поняла, что он там делает, только под ноги полетела рухлядь, истлевшая ткань, взвилась пыль, Олег что-то поворачивал с усилием, заскрипело. Яркий свет вспыхнул резко и неожиданно.

Она вскрикнула и закрыла глаза ладонями. Свет померк, да и не настолько уж и ярок, просто все случилось неожиданно, теперь она сообразила, что он снял покрывало с зеркала и повернул его так, что огонь факела отразился в плоской поверхности, дальше другие зеркала поймали свет, усилили каким-то образом и передали от стены к стене по всему огромному помещению.

— Как ты догадался? — спросила она невольно.

Он буркнул с грустью:

— Да не приходится догадываться, вот что грустно. А ты говоришь, магия хорошо… Ладно, не фыркай, пойдем!

Глаза быстро привыкают, она сделала несколько шагов за волхвом, оглядывалась, наконец сказала в благоговейном трепете:

— Какой огромный зал… Это же сколько труда!

Он буркнул:

— Делалось даже не на века. Под землей ни осени с ее дождями, ни жаркого лета, ни зим с морозами… Потому все будто только что вырублено. Что и плохо.

Вывод был таким неожиданным, что она охнула, оступилась и едва не растянулась на ровном месте.

— Почему тебе все плохо?

— Мир застыл, — ответил он невесело.

— Как застыл? — вскричала она. — Разуй глаза! Все кипит!