Эридон. Игры судьбы - Савушка

Я открыла рот для новой колкости, но он опередил меня.

– Ты ведешь себя как загнанный зверь, Астрид, – с пониманием сказал он негромко. – Нападаешь, когда тебе страшно.

Я невольно сделала шаг назад, наступив босой пяткой на камешек. Лицо скривилась от мимолетной боли. Выдохнув её, ответила сквозь стиснутые зубы:

– Мне не страшно.

– Конечно, – скептически протянул он, кивнув головой.

– Нет, правда, я в полном порядке, – настаивала я, не отводя взгляда. – Тебе стоит волноваться о себе, Рианс.

– Потому что ты меня убьешь?

Я улыбнулась, медленно доставая кинжал. Лезвие звякнуло, отразив лунный свет.

– А ты хочешь проверить? – я крутанула клинок на пальцах.

Он качнул головой, не отводя глаз.

– Я уже проверял, – в его голосе прозвучала тёплая усмешка, словно он вспомнил всё, что между нами было.

Я сжала рукоять кинжала крепче, понимая, на что он намекает.

– Тогда почему ты все ещё здесь?

– Потому что ты хочешь, чтобы я остался, – он снова приблизился, и теперь, чтобы смотреть ему в глаза, мне пришлось немного задрать голову.

– Ложь, – я чувствовала, как кровь стучит в висках.

– Правда, – ответил он, с безжалостной уверенностью обрывая мою попытку отвергнуть очевидное.

– Ложь! – выкрикнула я, и в этот момент ветер взметнул мои волосы, вынуждая убрать их с лица рукой.

– Тогда почему ты дрожишь? – прошептал он.

Я посмотрела на руку, которой поправляла волосы. Пальцы действительно дрожали.

– Потому что злюсь, – прошипела я, мысленно проклиная и его, и себя.

– Нет, – его голос стал мягким, но не менее настойчивым. – Потому что боишься.

Я резко вскинула взгляд.

– Боюсь?! Тебя?! – голос сорвался на хриплый выкрик.

– Себя, – никак не реагируя на мою злость, констатировал Рианс.

Ночь словно затаила дыхание вместе со мной. Я судорожно втянула воздух, не находя ответа.

– Ты ошибаешься, – отчаянно прошептала, выдавая больше, чем я хотела.

– Тогда скажи мне, почему ты здесь, Астрид?

– Потому что не могла уснуть.

– Ложь.

Я сжала руки в кулаки, ногти вонзились в ладони.

– Потому что мне нужно побыть одной.

– Ложь.

Магия внутри взвыла, как раненый зверь. Я вскинула подбородок и зло выпалила:

– Потому что ты меня бесишь, Либери!

С этими словами я резко развернулась и шагнула прочь, но его пальцы мгновенно сомкнулись на моём запястье – горячие, сильные, мягкие. Тепло его кожи обожгло, скользнув по венам разрядами, разливаясь по телу приятной волной.

– Ты можешь сказать это, глядя мне в глаза?

Моё сердце сорвалось в бешеную скачку. От ощущения прикосновения жар внутри усиливался, разум начал отступать.

Бежать!

– Отпусти, – я дёрнулась в попытке вырваться, но он держал крепко.

– Нет, – сказал он так просто, что на миг мне стало страшно.

Я снова попыталась вырваться – безуспешно. Он продолжал держать с непроницаемой маской на лице.

Кинжал!

Рианс, словно прочитав мои мысли, потоком воздуха выбил клинок из руки, унося его дальше. Тогда, забыв о том, что вокруг спит весь Легион, я взорвалась.

– Я не хочу видеть тебя рядом! – выкрикнула я ему в лицо, громко, отчаянно. – Но ты все время находишься поблизости! Это проклятье! Ты – проклятье, Либери!

Эхо моего голоса разнеслось по пустому двору, отразилось от каменных стен. Он стоял не шевелясь, только глаза его горели, пронзая насквозь.

– Ты лжешь, – сказал он так ровно и уверенно, что мои пальцы вновь задрожали.

– Что? – мой голос был хриплым, как после бега.

– Ты врёшь себе, – повторил он. – И врёшь мне.

Я хотела ударить, хотела стереть с его лица эту непоколебимость.

– Ты слишком много на себя берёшь! – выкрикнула я, вырываясь, но он перехватил мою руку сильнее, ближе к кисти.

Затем медленно потянул меня к себе, вынуждая шагнуть вперед, в его тепло, в его дыхание, в невыносимую близость.

– Хорошо, – его голос опустился до мягкого шёпота. – Тогда скажи, – он склонился чуть ближе, и его дыхание обожгло кожу, – скажи, что тебе плевать, что я – один из многих, что тебе всё равно, что я говорю, что делаю, с кем стою рядом. Просто скажи это, Астрид, и я оставлю тебя в покое.

Я открыла рот, чтобы сказать ему это: что мне плевать, что он пустое место, что я не чувствую ничего. Но слова застряли в горле. Воздух, казалось, превратился в вязкий туман, в котором я захлёбнулась.

Рианс коротко усмехнулся:

– Вот видишь.

– Ты ошибаешься! – вспыхнула я, и в ту же секунду ударила его свободной рукой в грудь. – Я не чувствую! Я не могу! Нельзя! Это слабость! Это разрушает! Это убивает! – слова срывались на крик, каждый удар становился слабее, пока в конце я просто не опустила ладонь ему на грудь, бессильно, опустошённо.

А он всё стоял, принимая каждый мой удар, даже не попытавшись остановить меня, даже не пошевелившись, только смотрел – мягко, глубоко, так, будто видел не мою ярость, а ту боль, что стояла за ней.

– Убивает? – тихо спросил он, и в его глазах отразилось то, окончательно разбило мою последнюю защиту.

Я отвела взгляд в сторону.

– Хватит, – бессильно попросила его. – Я не хочу…

– Чего? – его голос был едва слышен.

– Чувствовать, – сдалась я, сжав пальцы на его рубашке.

– Почему?

Я усмехнулась, коротко и горько:

– Потому что каждый раз, когда я чувствую… я умираю.

Рианс медленно отпустил мою руку …

– Потому что каждый раз, когда я доверяю, меня предают, – сказала я уже тише, словно сама себе.

И сделала шаг назад, выйдя из его тепла. Мир вокруг был всё таким же тёмным, но стало холоднее.

– И, если ты думаешь, что можешь это сломать, Либери, – мой голос был почти беззвучным, в нём уже не было злости, только усталость, – ты глупее, чем я думала.

Он долго смотрел на меня, будто внутри него пылала борьба. А затем…

– Ты дерзкая, язвительная, упрямая, слишком гордая, слишком закрытая, – произнёс он тихо, будто каждое слово было частью какой-то неведомой клятвы.

Я едва заметно улыбнулась уголками губ, больше от горькой иронии, чем от желания спорить.

– Отличное описание.

Он чуть кивнул, его лицо смягчилось.

– Но ты настоящая.

На секунду у меня перехватило дыхание. Я не знала, как реагировать – слова были слишком неожиданными.

– Каждый твой взгляд, каждое слово, каждый порыв – это не игра. Ты делаешь так, как считаешь нужным и верным, даже если это приводит тебя к разрушению.

Я ничего не ответила. Просто стояла, вцепившись в собственные локти, пытаясь сдержать разлетающиеся осколки самой себя.

– И ты вряд ли изменишься, – продолжил он чуть тише. – Но я готов.

Он сделал шаг, снова уничтожая расстояние между нами. Но