50 знаменитых убийств - Александр Фомин

Столыпин считал общинное землевладение неэффективным. Его реформы были направлены на передачу земель в частную собственность крестьянам. Еще в 1906 году был принят закон, разрешавший крестьянам выходить из общины. Крестьяне, решившие покинуть общину, получали в личную собственность участки земли, отруба. В 1882 годув России был создан «Крестьянский Банк». В его задачи входила выдача крестьянам ссуд под залог покупаемых земель. Столыпин смог реорганизовать работу этого учреждения. С 1910 года Крестьянский банк стал скупать земли у помещиков и продавать их крестьянам мелкими участками. В рамках аграрной политики Столыпина проводилось принудительное землеустройство — на каждую крестьянскую семью выделялся определенный участок общинной земли, который переходил в частную собственность. Кроме того, Столыпин поощрял переселение крестьян из центральных районов страны в малонаселенные: Сибирь, Дальний Восток.

Своими репрессивными мерами, направленными против освободительного движения, Столыпин вызывал серьезное недовольство в либеральных кругах и в народе. Введенный по его инициативе военно-полевой суд был скор и немилосерден. В. И. Ленин называл Столыпина «лейб-вешателем». После назначения Столыпина министром внутренних дел очень быстро вошли в употребление идиомы «столыпинский вагон» — вагон для перевозки заключенных и «столыпинский галстук» — петля виселицы.

Естественно, что революционеры считали премьер-министра одним из основных своих врагов. Начиная с 1906 года боевая организация эсеров несколько раз приступала к организации его убийства. Но до покушения дело не дошло ни разу, иногда из-за технических сложностей, иногда — по политическим причинам (например, после начала работы Первой Государственной думы центральный комитет партии эсеров принял постановление о прекращении террористической деятельности). Кроме того, до своего разоблачения в 1908 году боевой организацией командовал Азеф, а в его планы вряд ли входило реальное покушение на премьер-министра. В 1909–1911 годах за организацию убийства Столыпина взялся Савинков. Особенно активная работа в этом направлении велась зимой 1910 года. Но и в этот раз террористы не смогли найти способ организовать покушение с хорошими шансами на успех.

В конце августа — начале сентября 1911 года в Киеве должно было состоятся открытие памятника Александру II. На празднества, посвященные этому событию, прибыл Николай II и все высшие чины государства. 1 сентября в Киевском городском театре проходила опера «Сказка о царе Салтане». Во время одного из антрактов Петр Аркадиевич Столыпин был застрелен 24-летним террористом Дмитрием Григорьевичем Богровым. Для того чтобы понять, что побудило Богрова убить премьер-министра и как этот молодой человек смог добиться успеха там, где несколько раз спасовала опытная и хорошо подготовленная боевая организация эсеров, надо с ним познакомиться поближе.

Мордехай Гершкович (настоящие имя и фамилия Богрова) родился в 1887 году в семье присяжного поверенного и одновременно богатого землевладельца. Дед его, Г. И. Богров, был достаточно известным еврейским писателем. В 1905 году Дмитрий Богров (для удобства будем сразу называть его этим именем) с отличием окончил гимназию и поступил на юридический факультет Киевского университета. Старший брат Богрова, Сергей, и его жена принадлежали к фракции большевиков социал-демократической рабочей партии. Влияние Сергея на младшего брата привело к тому, что уже к окончанию гимназии Дмитрий считал себя эсером, причем симпатии отдавал максималистам.

Вскоре после начала студенческой жизни Дмитрия родители, опасаясь происходящих в стране революционных событий, отправили его учиться в Мюнхен. Но там юноша увлекся работами Кропоткина и Бакунина — ведущих теоретиков анархизма. Вернувшись в конце 1906 года из-за границы, Богров примкнул к одной из анархистских группировок. Но уже в 1907 году он по собственной инициативе стал сотрудничать с Киевским охранным отделением.

По каким причинам молодой анархист пошел на этот шаг? Этот вопрос до сих пор является предметом горячих дискуссий. Позже на суде он говорил, что разочаровался в деятельности анархических организаций, потому что «они больше разбойничали, чем проводили в жизнь идеи анархизма», и он посчитал своим долгом предупреждать преступления. Но вполне возможно, что этим заявлением Богров просто хотел произвести хорошее впечатление на суд. В 1907 же году, войдя в контакт с начальником киевской охранки Кулябко, Дмитрий объяснял свое желание сотрудничать чисто корыстными целями. Он якобы проиграл за границей крупную сумму и хочет заработать деньги, чтобы вернуть долг. Учитывая солидное состояние отца Богрова, многие делают вывод, что деньги были только предлогом, а на самом деле молодой человек вел с охранкой двойную игру. Особенно ярым защитником такой точки зрения был Сергей Богров. Но в 1917 году открылся доступ к архивам департамента полиции. Из них стало ясно, что свои обязанности по отношению к охранке агент Аленский («рабочий» псевдоним Богрова) выполнял весьма исправно. Его имя фигурировало в материалах, связанных с арестом 102 человек. Но Сергей Богров, а вслед за ним и многие исследователи, все-таки считают, что Дмитрий старался войти в доверие к полиции, а сведения, передаваемые им охранке, были либо несущественны, либо касались лиц, деятельность которых он осуждал.

В рядах анархистов подозрения в провокаторстве Богрова появились еще в 1907 году, после ареста в Киеве многих членов подпольных организаций. Позже один из анархистов даже пытался его убить. Вполне возможно, как мы увидим позже, что именно давление со стороны анархистов вынудило Богрова пойти на убийство Столыпина.

В начале 1910 года Богров окончил университет. Отец устроил его на должность помощника секретаря в один из петербургских комитетов. Параллельно киевская охранка передала агента Аленского своим столичным коллегам. Но в Петербурге Богров не оказал местным правоохранительным органам какой-либо существенной помощи. В столице Дмитрий прожил около восьми месяцев. Затем он вернулся в Киев, где поступил на работу в адвокатскую контору одного из своих родственников.

К киевским празднованиям полиция готовилась особенно тщательно. Руководил охраной императора товарищ министра внутренних дел Курлов. С ним из столицы прибыли два помощника: вице-директор Департамента полиции Веригин и начальник охранной агентуры полковник Спиридович. На месте им оказывал содействие уже известный нам начальник Киевского охранного отделения Кулябко.

Утром 26 августа произошло событие, связь которого с последующим убийством не установлена, но вполне возможна. В охранное отделение был доставлен вызвавший подозрение человек, который пресек попытку обыскать себя тем, что выхватил револьвер и застрелился. Позже в этот же день к Кулябко пришел «проверенный и ценный секретный сотрудник Аленский». В присутствии Спиридовича и Веригина он и рассказал следующее: год назад он якобы познакомился в Петербурге с неким Николаем Яковлевичем. Месяц назад этот человек вышел на связь с Богровым и попросил найти в Киеве квартиру для трех человек и моторную лодку. Теперь же, узнав о самоубийстве в охранном отделении, Богров заподозрил, что готовится некий теракт.