Пьесы - Эдвард Радзинский

Все, кроме Кати, хохочут.

Здорово? Сменили правую руку новой… тьфу, левой рукой… Пошли вращения левой. (Продолжает рассказ.) Тогда мужичок привстал и начал звать друга: «Федь! А Фе-едь! Выйди!» — раскрылось другое окно, в окне — баба: «Ты что орешь, бесстыжий! Федя три дня как помер». Мужичок отполз, подумал, почесался, покурил. А потом спросил: «Ну что, не ждать Федю, что ли?»

Все, кроме Кати, смеются. Михалев громче всех.

И пошли вращения двумя руками… Быстрее… Быстрее! Так и я ждал вас, молодые люди, и все повторял: «Не ждать Федю, что ли?..» (Хохочет) Но я обещал вашим родителям…

Катя. Его родителям.

Михалев. Обещал пристыдить вас за неспортивное поведение в быту… Грозился пристрастить вас к трусце!.. Теперь каждый четверг… хотите, не хотите… но, устраивая свои дела, помните: в семнадцать ноль-ноль в четверг у вас что? Трусца!.. С руками закончили… Упражнения для ног из «Хатха-йоги»… Ноги на ширину плеч… Резко поднимаем обе руки вверх (показывает). При подъеме рук тыльные стороны ладоней сблизились… но не коснулись… А ноги прыжком расставили — как можно шире. Подъем рук — вдох, опустили — выдох. Начали…

Все делают упражнение.

Кто-нибудь из вас бегал, молодые люди?

Молчание.

Я так и думал! Вместо этого они, конечно, перекуривают, перепивают. Вино, сигареты, кофе — рай молодежи. А начинать бегать надо в вашем возрасте… Пошли удары ногами… по… по… по ягодицам.

Михалева хочет что-то сказать, но сдерживается.

Начали! Двадцать раз. Бег трусцой — возврат к природе. Человек задуман для бега — убегать от преследователей и догонять добычу. Возврат к бегу — возврат к своей природе… Во время бега… все наши органы массируются от содроганий… Поэтому люди, занявшиеся бегом, так хорошо себя чувствуют. И главный лозунг бегунов трусцой: «Я взглянул на мир другими глазами». Сколько людей, погибавших раньше от отвращения к жизни, занялись бегом и… и…

Катя (усмехнувшись). Поют…

Михалев. Да, да, поют. Инга, подтверди.

Михалева. Я, правда, еще не запела. Но уже — на полпути. Скоро, как соловей… Ха-ха-ха.

Михалев. А теперь — на носки. Поднялись как можно выше. И — вниз, чтобы пятки не доходили до земли. Начали… Раз… два… три… О, эйфория! (Делая упражнение) О, радость бегунов трусцой! Вспомните индийское определение: человек — это падший ангел, иногда вспоминающий о небе. О небе мы вспоминаем когда? Во время бега!.. Вот отчего теперь бежит весь мир: бегут капиталисты, социалисты, империалисты, сионисты… Закончили упражнение… Теперь прыжки. Начали! (Инге) Не знаю, как ты, мамуля… (прыгая) но я не могу смотреть (указывая на Лукина) на этого взрослого молодого господина… Сережа, хотите я расскажу Кате, где я увидел вас впервые… Разрешаете?

Сережа (с трудом прыгая). Конечно, разрешаю…

Михалев. В животе его мамы.

Все хохочут.

Михалева (прыгая). Михалев, у меня такой «ощуч», что уже — двадцать два! Перебор.

Катя. Ну что вы, это невероятно интересно. Значит, вы знали Сережу в виде плода?

Михалев. Выше прыжок!.. Раз!.. Два!.. Я даже принял некоторое участие в его появлении на свет… в смысле — со мной советовались!.. (Хохочет)

Михалева. Ты даешь!

Михалев. Советовались. Быть ему или не быть… Закончили упражнение. Чуть отдыхаем… Расслабляемся!

Катя. Значит, Сережа не был желанным ребенком?

Михалев. Если бы все дети появлялись на свет по желанию своих родителей — род человеческий давно прекратился. (Хохочет)

Михалева. Ну, молодец! Даже тут сумел сказать банальность.

Катя. И что же вы посоветовали?

Михалев. Последнее упражнение — «кисти рук»… Руки вытянули на уровне плеч. Пальцы напряжены. Пальцы вместе. Не снимая напряжения, медленно выворачиваем кисти рук вниз-вверх… Вниз… Кисти жестче!.. Я сказал: «Ребята, рожайте!» Раз-два, три-четыре… Жестче кисти!.. «Во всяком случае, раз навсегда избавитесь». И вскоре Сережина мама надела широкое платье с георгином на животе. А под георгином и был… Отдыхаем!

Катя. А у вас есть дети?

Михалева. Если были бы дети, нам было бы не до трусцы. Они нам такую трусцу показали бы! Мы — одинокие, Катя.

Михалев. Отдыхаем… Кстати, анекдот про одиноких. Приходит человек в зоомагазин: «Я — одинокий. Хочу купить попугая». Ну, продавец ему: «Вы сошли с ума, попугаи — это дефицит». На следующий день тот же покупатель вновь тут как тут: «Не забыли одинокого? Как там, попугаи не появились?..» И на третий и на четвертый день… «Он мне надоел», — сказал продавец. И решил продать ему сову! «Покамест, — сказал продавец, — говорящих попугаев у нас нет. Зато есть австралийские. Они, правда, ничего не говорят, но тоже — попугаи!» — «Очень хорошо. Я такой одинокий, я куплю австралийского». Через два дня мужик вновь появляется. «Одинокого не забыли? Тащите жалобную книгу — буду писать благодарность». — «Но ведь он-то не говорит?» — смутился продавец. «Да, да, конечно, говорить-то он не говорит, но… (Соединяет большой и указательный пальцы, подносит к глазам, изображая сову) Но такой внимательный!» Ха-ха-ха.

Все, кроме Кати, смеются.

Итак, сейчас побежим. Несколько универсальных советов: на первых порах не гонитесь за скоростью. Помните: «Если в процессе бега вы можете спокойно разговаривать с партнером, значит, бег протекает в нормальном режиме дыхания». Именно такой бег вам нужен при начале. Поэтому смело беседуйте во время бега. Это ваш контроль. И никаких волевых решений: «Пробежим столько-то во что бы то ни стало!» Бегайте, пока бежится. После бега у вас должно быть приятное желание: «Хотим еще!» (Лукиным) Итак, сколько вам бегать?.. Вы спортивные люди?

Сережа. Она — спортивная, она в теннис…

Михалев. Ясно. Спортивная она, и не очень спортивный, но молодой он. Значит, ваша норма — пятнадцать минут в первый месяц… Сегодня ваша норма: десять минут чистого бега и пять минут ходьбы — он, и пятнадцать минут бега — она… Благодарю за внимание… «Но такой внимательный». (Показывает сову)

Все хохочут.

…И последнее… Бег нельзя превращать в профсоюзное собрание. Поэтому мы сейчас разобьемся на беговые пары. И побежим по кругу навстречу друг другу. Итак, кто с кем?

Михалева. Неужели ты думаешь, что я побегу с тобою? Ты так надоел мне дома…

Михалев (хохочет). О’кей! Одна семья разбита. Бьем другую. Кто с кем?

Михалева. Сережу я забираю с собой. Михалеву мы придадим красивую Катю, иначе он нас просто загрызет. (Хохочет)

Сережа натянуто смеется.

Михалев (подпрыгивая). А я и не скрываю!.. А я и не скрываю! Если, конечно, Катя не против?

Катя. Мне как-то все равно.

Михалев. Сейчас пять десять. В последний раз все контролируют свою обувь… чтобы ничего не натирало… (Сереже.) У тебя — о’кей… «А ну-ка, девушки».

Сережа с тоской смотрит, как Михалев вновь по-хозяйски берет Катину ногу

Катя. У меня — нормально, вы уже смотрели.

Михалева. Не мешайте Михалеву. Он хочет еще раз дотронуться до прекрасной девичьей ноги. (Хохочет.)

Михалев (вновь подпрыгивая). А я и не скрываю!.. А я и не скрываю!

Михалевы опять смеются. Сережа совсем с трудом поддерживает этот смех. Только Катя молчит.

Хотя ноги — это Ингина стихия. Вы, конечно, все заметили, какие потрясающие ноги у этой женщины… Когда в Пицунде она отправляется на теннис в соответствующей теннисной юбчонке, чуть прикрывающей бедра, за ней устремляется… просто рой южных темпераментных юнцов. Причем все вашего возраста, Сережа…

Михалева. Михалев, подлый! (Хохочет)

Михалев. Поэтому я даю вам перед бегом практический совет: бегите первым… Иначе наверняка засмотритесь на ее несравненные ноги! Здесь много открытых корней — и все закончится увечьем! (. Хохочет.)

Михалева. Ну до чего подлый! Мы побежим когда-нибудь?

Михалев. Сегодня мы вводим в курс нашу смену, затраты времени планируются… Так что, Сережа, на пару приватных слов: тет-а-тет… дамы нас простят. (Отходит с Сережей.) Надеюсь, вы уже догадались, что это ваш отец попросил нас побеседовать с вами… Мы взяли на себя наглость исполнить его просьбу. Я постараюсь кое-что объяснить от имени мужчин — Кате… Инга — вам… от имени женщин… Чтобы вы поняли и Катину позицию… Потому мы составили разнополые пары… Если Инга будет чересчур откровенна, не обижайтесь, слушайте… У нее — знание жизни. О’кей?