Гиперборейские тайны Руси - Валерий Никитич Демин

дунули ветры холодные, замолкли птицы певчие, завыли двери дубравные, и вздрогнул от стужи царь и владыка всей твари дышащей и не дышащей.

Задумалась Мать Сыра Земля и с горя-печали оросила поблекшее лицо свое слезами горькими – дождями дробными.

Безмолвен Ярило.

«Не себя мне жаль, – плачется Мать Сыра Земля, сжимаясь от холода, – скорбит сердце матери по милым детушкам».

Говорит Ярило: «Ты не плачь не тоскуй, Мать Сыра Земля, покидаю тебя ненадолго. Не покинуть тебя на время – сгореть тебе дотла под моими поцелуями. Храня тебя и детей наших, убавлю я на время тепла и света, опадут на деревьях листья, завянут травы и злаки, оденешься ты снеговым покровом, будешь спать-почивать до моего приходу… Придет время, пошлю к тебе вестницу – Весну Красну, следом за Весною я сам приду».

Плачется Мать Сыра Земля: «Не жалеешь ты, Ярило, меня бедную, не жалеешь, светлый Боже, детей своих! …Пожалей хоть любимое детище, что на речи твои громовые отвечало тебе вещим словом, речью крылатою… И наг он и слаб – сгинуть ему прежде всех, когда лишишь нас тепла и света…»

Брызнул Ярило на камни молоньей, облил колючим взором деревья дубравные.

И сказал Матери Сырой Земле: «Вот я разлил огонь по камням и деревьям. Я сам в том огне. Своим умом-разумом человек дойдет, как из дерева и камня свет и тепло брать. Тот огонь – дар моему любимому сыну. Всей живой твари будет на страх и ужас, ему одному на службу».

И отошел от Земли Бог Ярило… Понеслися ветры буйные, застилали темными тучами око Ярилино – красное солнышко, понесли снега белые, ровно в саван окутал в них Мать Сыру Землю. Все застыло, все заснуло, не спал, не дремал один человек – у него был великий дар отца Ярилы, а с ним и свет и тепло…

Так мыслили старорусские люди о смене лета зимою и о начале огня.

Оттого наши праотцы и сожигали умерших: заснувшего смертным сном Ярилина сына отдавали живущему в огне отцу. А после стали отдавать мертвецов их матери – опуская в лоно ее.

Оттого наши предки и чествовали великими праздниками дарование Ярилой огня человеку. Праздники те совершались в долгие летние дни, когда солнце, укорачивая ход, начинает расставаться с землею. В память дара, что даровал Бог света, жгут купальские огни. «Что Купала, что Ярило – все едино, одного Бога звания».

Рис. 123. Богородица. Ярославская икона

В народном мировоззрении образ матери сырой земли сливался с образом Богородицы, что давало основание официальным представителям церкви постоянно говорить о двоеверии русского человека. Оба образа действительно тождественны, точнее было бы даже говорить о двух ипостасях одного и того же образа Великой матери, ведущего свое происхождение из незапамятных времен общечеловеческой культуры. Богородица была всегда объектом поклонения русских людей, а еще раньше – их праславянских и общеарийских предков. Под тем же именем. Лишь впоследствии христианство приспособило к испокон веков существовавшим традициям новую идеологическую концепцию и евангельскую историю о Марии – матери Иисуса Христа. Русский публицист Д.Ф. Самарин совершенно справедливо отмечал уже в начале ХХ века: «Русская Богородица более похожа на “Матушку сырую земельку”, которая всех нас любит, поит и кормит (Богородица как мировая Душа, София), чем на историческую Деву Марию. Она-то “Сострадательнейшая Матушка наша” и была причиною отказа от ортодоксального христианского отрицания язычества, виновницей примирения древнего язычества и христианства».

Рис. 124. Богиня Исида. Роспись из гробницы Рамсеса IV

Рис. 125. Языческая богиня. Русская вышивка

Новая Богородица впитала в себя многие черты, присущие Великой матери. Даже каноны иконографии остались прежними. Особенно это характерно для изображения Великой матери – Великой богини – Богородицы с распростертыми для благословения руками. Изображения, точнее их код, были одними и теми же и на русских православных иконах (рис. 123), и у древних египтян (рис. 124), и на русских вышивках, воспроизводящих Великую богиню в ее различных языческих ипостасях (рис. 125).

Глава 4

Что от них сохранилось

Сохранилось – и очень многое! Прежде всего, это – мы сами, потомки древних индоевропейцев, наследники гиперборейских времен, носители культурных традиций, появившихся еще в ту далекую эпоху. Впрочем, такую уж далекую? Если считать по демографическим канонам, то на одно столетие, как уже говорилось, приходится три поколения. Тысяча лет – это всего лишь тридцать поколений. А пять тысяч лет – сто пятьдесят поколений. Ровно столько «ступенек вниз» отделяют нас от последних индоарийских миграционных волн, прокатившихся по просторам Евразии. А пятьдесят пять поколений назад были живы еще последние из гиперборейцев, о которых писал, к примеру, Лукиан из Самосаты (II век н. э.).

От гиперборейских времен сохранилось множество древнейших традиций и верований, ритуальных навыков, сакральных символов и текстов, устойчивых мифологем и фольклорных образов. Этому по существу и посвящена настоящая книга. Однако сохранились еще и материальные следы стародавних времен. Например орнамент. По архаичным орнаментам, как по опорным пунктам и вехам памяти, можно восстановить далекое прошлое народов России и основные этапы становления и развития человеческого бытия.

В.В. Стасов в уже ставшем классическим труде «Русский народный орнамент» (1872 год) писал:

«Орнаменты всех вообще новых народов идут из глубокой древности, а у народов древнего мира орнамент никогда не заключал ни единой праздной линии. Каждая черточка тут имеет свое значение, является словом, фразой, выражением известных понятий, представлений. Ряды орнаментики – это связная речь, последовательная мелодия, имеющая свою основную причину и не назначенная для одних только глаз, а также для ума и чувств».

Среди древнейших знаков и символов, раскрывающих суть господствующих некогда социальных отношений, треугольники и ромбы. Традиционно их орнаментальная конфигурация связывается с изображением женского естества и начала, но, так сказать, в разных «проекциях»: треугольник представляет женские гениталии с их внешней стороны («дельта Венеры»); ромб – в более откровенном – вагинальном – ракурсе. С этой смысловой нагрузкой треугольный и ромбический орнамент распространился и закрепился в культурах всех народов и континентов.

Рис. 126. Русская женская рубаха с ромбическим орнаментом