Колыбельная для вампиров - Светлана Борисова

— Что?! — у Алисы упало сердце. Наконец, до неё дошло, почему юноша коротко подстрижен, вопреки распространенной моде.

— Тупишь, доктор!

— Да, нет! Просто как-то не подумала. До этого Бог миловал от вашего брата, — растерянно пробормотала она, сразу же припомнив, что спецназовцы славились запредельными физическими способностями и очень жестокими развлечениями.

Несмотря на психологическую обработку, временами жесткая дисциплина в их казармах летела к черту. При сухом законе под куполом спецназовцы умудрялись доставать алкоголь и тогда начинались жестокие игры. За годы работы в госпитале Алиса наслушалась массу историй о том, что вытворяла эта буйная публика со своими жертвами, да и последствия их забав доводилось видеть.

Особенно много было пострадавших, когда в схватке сходились женские и мужские казармы спецназа. В основном это был «слабый пол», но иногда и сильному не слабо доставалось. Правда, буйство спецназовцев никогда не выходило за пределы их территорий и не особо пресекалось руководством, ввиду их специальности. Тщательно следили только за тем, чтобы не было тяжелых случаев издевательств и увечий.

Вспомнив, в каком виде на хирургию поступали спецназовки, Алиса зажмурила глаза, и по её лицу ручьями потекли слезы.

— Нет! Я боюсь боли! Не нужно меня бить! — воскликнула она, замерев от страха.

— Никто и не собирается. Что придумываешь? — произнёс неожиданно ласковый голос юноши с чуточку обиженными интонациями. — Вот дурочка! Я же не твой любимый придурок Саади!.. Кстати, меня зовут Анжей, — он медленно провел по её щеке, вытирая слезы.

— Очень приятно, а я Алиса… впрочем, ты знаешь, — всхлипнула она и открыла глаза. — Всё-таки неправильно начинать с секса, не представившись друг другу.

— Думаешь? По-моему это старомодная ерунда! — засмеялся Анжей.

— Нужно смотреть с кем связываешься. Я и есть старомодная дева. Ты хоть представляешь, какая пропасть лет нас разделяет? — осторожно спросила Алиса. Юноша беспечно отмахнулся.

— Плевать! Ты же вампирка, а не человек и с годами не утратила товарного вида.

— Благодаря качественным консервантам, надеюсь и впредь…

— Хватит трепаться, мисс Алис, давай ближе к делу. Я хотел сказать к телу, — нетерпеливо перебил Анжей, видя, что она не скоро замолчит. — Ну, так как тебя ублажали мертвые мальчики, покажешь?.. — игриво спросил он, а спустя мгновение возмущенно воскликнул: — Черт! Ненавижу привычки старых дев! Зачем цеплять на себя такую прорву нижнего белья? Как устрица! С ума сойдешь, пока выковыряешь начинку! — и примирительно добавил: — Ладно, не злись, я не хотел обидеть. Но в следующий раз будь в полной боеготовности. Никаких тряпок, а то пожалеешь, что на свет родилась!

— Уже боюсь! В следующий раз устрою забег в голом виде прямо из госпиталя.

— Замечательная идея! Я голосую «за».

— Господи, кто бы сомневался! И что ты ко мне привязался, а? Шел бы к своим подружкам-сверстницам. Уж с их одеждой наверняка не будет никаких проблем ввиду почти полного её отсутствия.

— Спокойно, лапуся! Я не из тех, кто боится трудностей!

Глава шестая

Синяя жемчужина

«Дорогой! — сказала принцесса, с сожалением глядя снизу вверх на великана. — Боюсь, что у нас с тобой ничего не выйдет, все же размер имеет значение»

Антология вампирских сказок для взрослых

Ох уж эти сказки, ох уж эти сказочники!

По дороге домой Иван сосредоточенно вёл машину. Неприступный вид Палевского не располагал к беседе. Да и девушки, расположившиеся на задних сиденьях автомобиля, тоже упорно молчали. Мари впала в уже привычную для неё задумчивость — в последнее время с ней частенько происходило такое, а Соня заново переживала приключившуюся с ней несправедливость, и потихоньку вытирала слёзы, боясь разбудить мальчика, свернувшегося клубком на её коленях. Но он находился в глубоком целительном сне, не чувствуя ни подавленной атмосферы, ни капающих горячих слёз.

В гараже Иван взял мальчика на руки. У лифтов он вежливо распрощался с Палевскими и поднялся на свой этаж в сопровождении понурой девушки.

— Давай, у нас оставим малыша. Мои все в разъездах, включая родителей. Думаю, не стоит с ходу огорошивать твоих родичей. Представляешь, как «обрадуется» твой папочка, узнав обстоятельства приобретения этого нежданного подарка.

— Может, никому ничего не говорить? — Сонечка с надеждой посмотрела на Ивана. Тот иронично фыркнул.

— Миледи, у Вас сегодня мозги совсем набекрень? Думаешь, можно что-либо скрыть от Макса Беккера? Не смеши! Погоди, скоро господин Главный инквизитор примчится ко мне и примется дотошно пытать, что приключилось с его любимой избалованной доченькой.

Бросив на юношу косой взгляд, Соня высокомерно задрала точеный носик.

— Ладожский, я не избалованная, а свободомыслящая личность! Спорим, что отец будет на моей стороне!

— Ну-ну! Свежо предание, да верится с трудом. Смотри, как бы он не всыпал по мягкому месту этой свободолюбивой личности, узнав подробности дела, — серьёзно сказал он и девушка приуныла. На ум ей сразу же пришло, что Макс Беккер и дома часто повторял, что приказы Главы СС не обсуждаются, а только принимаются к сведению и незамедлительно исполняются.

— Думаешь, отец сильно расстроится, когда узнает?

— Да, уж точно не обрадуется, — сдержанно ответил Иван и ободряюще улыбнулся. — Не боись, Сонька, отобьёмся. Что ты сразу нос повесила?

Тем временем Мари, оставшись в лифте наедине с отцом, решилась спросить то, что с недавних пор волновало её больше всего.

— Мика, что творится с Рени? Скажи честно, она больна?

Словно не слыша вопроса, тот прислонился к стене, и закрыл глаза. «Плохо дело!» девушка с нескрываемой тревогой уставилась в усталое осунувшееся лицо. Когда они вышли из лифта, она поспешно заступила ему дорогу.

— Эй-эй, постой! Неужели, ты хочешь, чтобы я извелась, находясь в неизвестности?

Палевский остановился.

— Да, детка, Рени больна, — последовало его немногословное признание после очень долгой паузы, когда Мари уже не надеялась получить ответ. Он снова двинулся к квартире.

— Стой-стой! Скажи это очень серьезно?

— Да.

— Как скоро? — упавшим голосом уточнила девушка. Палевский вздохнул.

— Не знаю, генетический сбой ведет себя непредсказуемо. Неизвестно с какой скоростью будет протекать процесс разрушения. Многое зависит от организма и конкретных условий, — глухо сообщил он и, помолчав, добавил: — В общем, лучше не спрашивай. Ничего определенного сказать не могу, но поверь, детка, я делаю все, что в моих силах.