Симбиоз - Роксана Форрадаре

было еще рано. Счет моей трансформации шел на минуты – не желая расставаться с ней прежде, чем отыщется убийца Рене и отца, я в очередной раз поднялась в воздух. С высоты открывался воистину жуткий вид: территория острова была устелена телами. Военнослужащие, симбионты – после смерти все принимали одинаковый человеческий облик, и отличить их друг от друга было возможно только по одежде. Еще вчера подобная картина ввергла бы меня в ужас, но сегодня самое страшное было уже позади. Сегодня ничего не могло заставить меня отвернуться.

Я разглядела второй дружественный комбинезон, лежащий посреди площади, и рванула к нему. По большей части заляпанный кровью, он превратился теперь из ярко-оранжевого в багряный, а обладатель его был уже мертв. Им оказался Джованни Махоун. Грудь его была сплошь разорвана, словно в ней хорошенько покопались; распахнутые стеклянные глаза смотрели в небо. В животе у меня шевельнулось нечто тягостное и противоречивое – я наклонилась, чтобы опустить ему веки. И сразу двинулась дальше.

Обращенные Питером симбионты, растратившие все свои силы и ставшие бесполезными мишенями в этой непрестанной борьбе, разбегались по разным концам острова и спрыгивали прямо в океан, пытаясь уберечься от пуль. Военные безжалостно расстреливали их на полпути – судя по редеющим очередям, их тоже оставалось очень мало. Пролетая над ними, я размышляла о том, почему Питер не продумал удобный путь к отступлению. У него в распоряжении была целая армия, и было удивительно, что он столь беспечно бросил ее на произвол судьбы, в то время как мог бы выделить одного-двух человек, чтобы они поддерживали порталы где-нибудь в безопасном месте. Или же бросил он только тех, кто не имел в его глазах значимости?

Я приземлилась возле сбитого вертолета, перекрывшего пропускной пункт на внутренние владения тюрьмы. Там, среди обломков, яростно сражались два симбионта. Волосы обоих отливали серебром, но один из них был значительно моложе. И именно он готовился выиграть эту схватку.

- Нет!

Эрик небрежно вынул когти из горла Себастьяна и обернулся на мой истошный вопль. Бесконечно долгое мгновение мы смотрели друг на друга. Вернее, он смотрел на меня, а я – на демона Себастьяна, забирающего его освободившуюся душу. Душу человека, которому не удалось отомстить и которому не суждено было вернуться к своим детям. С новой силой заклокотали внутри ненависть и горечь – я бросилась вперед, ощущая, как опять начинаю тонуть в собственной беспомощности, как кровавые образы заполоняют все вокруг, а список их только растет. Бросилась, надеясь избавиться от них, выплеснуть до последней капли на врага. В таком состоянии для меня не существовало поражения, и Эрик, кажется, тоже понял это, потому что избрал тактику отступления. Он полетел строго на запад, не сворачивая и не оглядываясь, хотя впереди был лишь океан, и длительность его трансформации не могла позволить ему пересечь его. Очень скоро мне стало ясно, что он не просто пытается скрыться от меня: он ищет портал. Все же он существовал, все же Питер припас пути к отступлению для самых преданных из своих последователей. Сделав последний рывок, он исчез, а я, опоздавшая чуть больше, чем на полторы секунды, безуспешно пронеслась мимо. Портал захлопнулся. То ли он был сотворен самим Эриком, то ли Питером, и он навесил на него какие-то неведомые мне ограничения; в любом случае противник, погубивший и Николь, и Себастьяна, сумел уйти.

Я издала короткий, полный злобной досады крик – пустое небо поглотило его, ничего не ответив. Затем описала в воздухе круг, безрассудно надеясь, что Эрик просто хорошо замаскировался и еще вернется, и лишь тогда спустилась обратно к вертолету. Трансформация закончилась, как только ноги мои коснулись земли. Я зашаталась – Аббадон, отделившийся от меня, что-то негромко произнес, но в ушах будто бы образовалась пробка, пропускающая лишь стук моего собственного сердца, и я ничего не услышала. Просто рухнула на землю рядом с телом Себастьяна.

- Я подавал тебе сигналы, что пора заканчивать. Почему ты игнорировала их? - донеслось до меня, когда окружающий мир начал потихоньку возвращать себе звуки.

- Его нужно было догнать…

- Теперь ты не сможешь трансформироваться. На сегодня это твой предел.

- Что?! Я ведь ничего не успела!

- Ты должна была рассчитывать нагрузку, - безжалостно отрезал Аббадон. – Теперь поздно плакаться. Поднимайся. Ты должна найти Габриэля.

Я перевернулась на живот и поползла к хвостовой части вертолета, заметив возле нее чей-то пистолет. Отец никогда не позволял нам с Рене баловаться с оружием: он чересчур опекал нас. Зато дядя Джек пару раз давал мне пострелять, когда тот отворачивался.

- Габриэля? Зачем?

- Чтобы обездвижить его: завязать глаза и закрыть рот. Сделать так, чтобы он не поддался влиянию и не покончил с собой. Пока он будет жить, Дентара Анто не сможет забрать твою душу.

В обойме оказалось четыре патрона.

- Думаешь, он уже собирается за ней? Но ведь сначала Габриэлю нужно одолеть Бенедикта…

- Бенедикт очень скоро встретит свою истинную смерть.

- Где он?

- Тебе нужно…

- Где Бенедикт?!

- В том направлении.

Собравшись с силами, я встала. Перед глазами все кружилось, будто бы остров штормило на волнах, как какую-нибудь утлую лодочку, времени катастрофически не хватало. Раны на спине отзывались болью при каждом вздохе, а дышать приходилось часто и глубоко; дрожали ноги, дрожали руки, но после череды шагов, показавшейся мне мучительной и нескончаемой, я наконец увидела яркое оранжевое пятно. Комбинезон.

- Бен!

Нас разделяли какие-то двадцать метров, когда в поле зрения появился еще один вражеский симбионт – светловолосый мужчина с длинной шеей и затуманенным взглядом, чья трансформация тоже недавно завершилась. Плечо его сильно кровоточило, было расцарапано лицо, и я понадеялась, что он просто пройдет мимо, однако он, выплюнув горсть оскорблений, неясно кому адресованных, поднял руку, на которой тотчас выросли когти. Это была единичная способность, простая и практически бесполезная, и я с легкостью справилась бы с ней, если бы он появился десятью минутами ранее или позже – если бы у меня оставались хоть какие-нибудь силы. Но сейчас их не было. Когда он побрел в мою сторону, весь перепачканный, дерганный и лопочущий себе под нос проклятия, я по-настоящему растерялась. Казалось ужасно нелепым погибнуть от руки случайного встречного, да еще и в двух шагах от Бенедикта, который явно был ранен и нуждался в помощи. К счастью, смятение мое продлилось недолго: я вспомнила про пистолет и с трудом выставила его перед собой.