Фиалка - Джейн Фэйзер

Глаза Тэмсин пленительно прищурились, но она промолчала. Она так долго подталкивала его к этому, интриговала и готовилась к такому моменту. Может быть, наступит время, когда он больше не сможет сопротивляться тому, что происходит между ними, когда он перестанет считать, что струившиеся между ними токи носят только чувственный характер… может быть, он заглянет в собственное сердце. Но до тех пор она возьмет судьбу в свои руки и будет делать то, что считает нужным, и то, что он считает ее «неотразимой», — хорошее начало.

Она сбросила сапоги, и с глухим стуком они упали на обюссонский ковер[31].

Ее руки потянулись к пуговицам бриджей. Ловким движением она освободилась и от них.

Джулиан нагнулся и услужливо стянул с нее чулки, а потом выпрямился и снова занял положение наблюдателя.

— Я сама должна сделать все остальное? — Она смотрела на него с невинной жалобной улыбкой.

— Да. — Его веки опустились, полуприкрыв глаза, лицо приняло лениво-дразнящее выражение, он стоял неподвижно и продолжал смотреть на нее, скрестив руки на груди.

Тэмсин высвободилась из панталон, расстегнула рубашку и сняла ее. Потом, нагая, она легла на покрывало и устремила на него загадочный взгляд.

— А теперь ты можешь помочь мне, — распорядился Джулиан, и его спокойный голос странно контрастировал с огнем, полыхавшим в глазах.

Тэмсин села на постели, положила руки ему на бедра и привлекла совсем близко к себе. Ловко и уверенно расстегнула пряжку на поясе.

— Не возражаешь, если я начну с этого? — спросила она небрежно, расстегивая его бриджи.

— Ни в малейшей степени.

Она спустила его бриджи с бедер с медлительностью и нежностью, от которой у Джулиана захватило дух. Ее пальцы гладили его, а ладонь плоско лежала на животе, и мышцы его непроизвольно сократились. Медленно она наклонилась, поцеловала его живот и провела языком вверх, ее ласка была влажной и обжигающей, а пальцы продолжали гладить и ласкать его тело до тех пор, пока он тихо не застонал. Ее руки дотянулись до его спины, и она прижалась к нему так, что его восставшая плоть оказалась между двумя маленькими холмиками.

Она осторожно накрыла руками свои груди, так что они приблизились друг к другу, и он ощущал их нежное убаюкивающее прикосновение. Дыхание Джулиана участилось, восхитительное ритмичное трение все усиливалось, и с тихим стоном наслаждения он откинул голову назад.

— Перестань, — прошептал он. — Ради Бога, остановись. Тэмсин только улыбнулась, ее ресницы трепетали на его груди, она подводила его все ближе и ближе к краю пропасти, пока наконец он не содрогнулся и восторг не хлынул из него.

— Ну вот! — укорила она его, в то время как его дыхание замедлилось, а глаза, еще полузатуманенные, снова взглянули в ее поднятое кверху лицо.

— Сама виновата.

— Я заметила, что ты быстро восстанавливаешь силы, Милорд полковник, — сказала она с дерзкой усмешкой, падая на кровать и заставляя и его лечь рядом с собой.

Захватив ее подбородок между большим и указательным пальцами, он поцеловал ее.

— Не знаю, на что ты нарываешься.

— И я не знаю, но мне все равно, до тех пор пока это будет продолжаться.

— Сейчас не будет все равно, — пообещал он, снова завладев ее ртом и медленно и трепетно проводя языком по ее губам.

— О! О! Я забыла! И как только я могла забыть? — Неожиданно Тэмсин резко оторвалась от него, толкнув в грудь, и постаралась выбраться из постели. — Эта комната с тыльной стороны дома, да?

Джулиан перекатился на спину, не зная, смеяться ему или сердиться.

— Я полагаю, дело в Габриэле?

— Да, он ждет там, снаружи, в конюшнях. Она стрелой метнулась к окну и распахнула его.

— Скажи ему, чтоб вошел, — сказал Джулиан со вздохом.

— Нет, он должен вернуться обратно в Чарринг Кросс присматривать за лошадьми.

Она высунулась из окна, сложила руки рупором и издала крик, в совершенстве имитирующий вопль совы, подождала несколько секунд и повторила сигнал. На него немедленно откликнулись… Тэмсин издала еще несколько звуков, останавливаясь после каждого в ожидании ответа.

Чарринг Кросс? почему Чарринг Кросс? А, впрочем, почему бы и нет? Не было никакого смысла подвергать анализу или критике отдельные пункты замысловатого плана Тэмсин. Но Габриэль, конечно, был его неотъемлемой и неизбежной частью.

Забавляющийся и наслаждающийся своеобразием этих переговоров, Джулиан приподнялся, опираясь на локоть. Он посмотрел на изгиб ее обнаженной спины на фоне окна и тут же потерял интерес к совам и Габриэлям. «Никогда не видел более соблазнительной спины», — подумал он мечтательно, — Ну вот, — сказала Тэмсин, — теперь все улажено.

— Хорошо. Тогда, возможно, ты захочешь вернуться на место? — спросил он с иронической учтивостью.

— О, ты уже в порядке? — Она с улыбкой повернулась к Джулиану.

— Я предчувствую полное восстановление через две минуты. А теперь, черт возьми, иди же сюда!

Тэмсин ринулась через комнату и, одолев расстояние в несколько прыжков, оказалась рядом с ним в постели.

— Да, милорд полковник. Как прикажете.

Глава 23

Когда Джулиан проснулся, Тэмсин все еще спала. Наступило утро, пошел дождь, и поэтому в комнате было темно. Общую мрачность обстановки усугубляли массивная дубовая мебель и тяжелые бархатные драпировки. Дом отчаянно нуждался в обновлении, но Джулиан всегда полагал, что с этим можно подождать, пока он не женится. Жене доставит удовольствие привести интерьер в соответствие со своими вкусами. Это было много легче сделать здесь, чем в Тригартане, носившем на себе отпечаток пристрастий четырех поколений Сент-Саймонов.

В последние несколько лет он так редко посещал Лондон, что его мало волновала запущенность дома на Одли Сквер. Но теперь ему пришло в голову, что, вероятно, следовало бы заняться своим жилищем, пока следы заброшенности и запущенности не стали слишком очевидными. Перспектива брака маячила где-то в отдаленном будущем, и он не мог серьезно думать об этом до окончательной победы над Наполеоном.

Джулиан повернул голову и взглянул на лицо спавшей рядом женщины. Когда-нибудь ему придется выбирать себе жену, но ему казалось, что чувство утраты, горькая память о скитаниях по удивительной стране любви в компании с крошечной, обольстительной, волшебной, взрывоопасной и непредсказуемой разбойницей сделают его непригодным для жизни с женщиной, которой надлежало стать образцовой леди Сент-Саймон, хозяйкой Тригартана.

Воспоминания о пережитой ночи были так живы в его теле и душе! Одним из талантов Тэмсин было то, что каждый раз, когда они занимались любовью, это был целый спектакль, с постоянно меняющимся актерским составом и декорациями, что-то необычное, о чем оставались восхитительные воспоминания.