100 великих политиков - Борис Соколов

В 1850 году он, сохранив пост в Вюртемберге, стал представлять интересы России при Германском союзе во Франкфурте-на-Майне. Его главной задачей было, играя на противоречиях между Австрией и Пруссией, противиться объединению Германии, которая могла бы представлять серьезную опасность для России, и стремиться к сохранению аморфного Германского союза. При этом Российская империя выступала как покровительница и защитница мелких германских государств от австрийских и прусских притязаний.

В июне 1853 года Горчаков перенес трагедию – смерть жены в Баден-Бадене, которую горячо любил все 15 лет супружества. Ему пришлось заботиться как о двух собственных сыновьях, так и о детях жены от первого брака.

В июне 1854 года Горчакова назначили на очень важный пост посланника в Вене, но здесь ему не удалось добиться благожелательного для России нейтралитета Австрии в Крымской войне. В этой войне Россия стремилась захватить Константинополь, установить свой контроль над Черноморскими проливами и превратить Черное море в «русское озеро». Однако очень скоро выяснилось, что Англия и Франция стремились не допустить этого и уничтожить русский Черноморский флот – основное орудие для захвата Константинополя. Англо-французский флот вошел в проливы. Противостоять ему русский Черноморский флот, одержавший последнюю в истории России крупную морскую победу при Синопе над турками, никак не мог. В марте 1854 года Англия и Франция, после отказа Николая I вывести войска из Молдавии и Валахии, объявили войну России. К счастью, планов аннексии каких-либо русских территорий западные союзники не имели. Не собирались они лечить и «больного человека Европы» – Турцию, хотя волей судьбы и стали ее союзниками.

На Горчакова была возложена задача удержать Австрию от антироссийских действий. Однако Вена слишком опасалась российской гегемонии на Балканах в случае захвата Константинополя русскими войсками и сокрушения Турции. Император Николай I также не верил в удачный исход миссии Горчакова и, провожая его в Вену, заявил: «Я доверяю Вам. Но я совсем не надеюсь, что Ваши усилия увенчаются успехом». Вскоре Горчаков информировал Петербург о стягивании австрийских войск к границам Дунайских княжеств. Это создавало угрозу русским войскам, оккупировавшим княжества. Под влиянием совместного ультиматума Австрии и Пруссии русские войска вынуждены были уйти за Дунай, и Горчаков никак не смог повлиять на позицию Вены и предотвратить неблагоприятное для России развитие событий. В прямом же вступлении в войну Вены и Берлина в Лондоне и Париже не были заинтересованы. Это грозило всеевропейской войной, катастрофическим ослаблением России и переделом сфер влияния и границ на континенте, к которому Англия и Франция не были готовы.

В декабре 1854 года Горчаков представлял Россию на конференции в Вене послов всех воюющих государств. Он стремился смягчить выдвигаемые союзниками требования в отношении будущего мирного договора. Горчакову удалось завязать тайные переговоры с представлявшим Наполеона III графом Морни, но это уже никак не повлияло на условия мира. Под нажимом Австрии, грозившей вступить в войну на стороне коалиции, в марте 1856 года был подписан Парижский мирный трактат, по которому Россия лишилась права иметь военный флот на Черном море.

В 1856 году, после заключения Парижского мира, главный недоброжелатель Горчакова Нессельроде ушел в отставку. На него была возложена ответственность за дипломатическую изоляцию, в которой Россия оказалась в ходе Крымской войны. 15 апреля 1856 года Горчаков был назначен императором Александром II министром иностранных дел. Император высоко оценил деятельность Горчакова в Вене. Международная ситуация, в которой он принял руководство российской дипломатией, была для России неблагоприятной. Результатом Крымской войны стала утрата Россией последних следов европейской гегемонии, обретенной в 1814 году после победы над Наполеоном I. Эта гегемония постепенно сошла на нет уже к концу 20‑х годов из-за экономической слабости Российской империи, вызванной сохранением крепостничества, и начавшегося военно-технического отставания страны от других великих держав. После Крымской войны на полтора десятилетия Россия была также обречена на второстепенную роль в решении «Восточного вопроса» – вопроса влияния на Балканах и контроля над Черноморскими проливами. Действительно же великой мировой державой Россия перестала быть почти на столетие – вплоть до Второй мировой войны. Поражение Франции во франко-прусской войне 1870–1871 годов позволило России ликвидировать наиболее тяжелые статьи Парижского мира и восстановить свой флот на Черном море, но роль первоклассной военной и тем более военно-морской державы ей более не пришлось играть никогда в своей истории.

К счастью для России, с захватом Севастополя цель войны для Франции и Англии была полностью достигнута. Они с готовностью вернули России все завоеванное в Крыму и весьма умеренно вознаградили Турцию Южной Бессарабией, где преобладало турецкое и татарское население. Точно так же для Российской империи война утратила смысл еще раньше – даже не после падения Севастополя, а когда в осажденном городе пришлось затопить Черноморский флот.

С назначением Горчакова современники связывали крутой поворот в российской внешней политике. Свое видение главных внешнеполитических задач Горчаков изложил в специальном циркуляре от 21 августа 1856 года и в личном письме императору. Он подчеркивал, что желательно, чтобы правительство проявило «преимущественную заботливость» внутренним делам, обращая свое внимание за пределы империи только тогда, когда «того безусловно потребуют положительные пользы России». В связи с этим Горчаков произнес историческую фразу: «Говорят, Россия сердится. Нет, Россия не сердится, а сосредотачивается». В отчете о работе МИДа за 1856 год Горчаков так пояснил свою позицию: «Россия мысленно сосредоточивалась не из чувства задетого самолюбия, а с сознанием силы и своих подлинных интересов. Однако она не отказывается ни от попечения о своем достоинстве, ни от ранга, принадлежащего ей среди великих держав Европы». Речь отнюдь не шла о следовании политике изоляции, которая в сложившихся условиях для России никак не могла быть блестящей. Горчаков считал необходимым поиск новых союзников, но обязательства по любым союзным договорам Россия должна брать только такие, которые совпадали бы с ее национальными интересами.

Своими главными задачами Горчаков видел отмену ограничительных статей Парижского договора, запрещавших России, равно как и Турции, иметь военный флот на Черном море, и подготовку внешнеполитических условий для новой войны против Турции. Для достижения этой цели следовало отказаться от непосильных обязательств в европейских делах, в том числе и тех, которые были связаны с поддержанием принципов Священного союза. Роль «жандарма Европы» была больше России не по плечу.