Колокол по Хэму - Дэн Симмонс

— Если двинешься, стреляю, — предупредил я.

Он покачал головой.

Я взял автоматы и бросил их на подушки кормового сиденья, продолжая целиться из «магнума» в охранника, который оставался в сознании. Подчиняясь моим распоряжениям, он перевалил своего приятеля через борт в шлюпку. Тот застонал.

Я оттолкнул шлюпку багром и левой рукой поднял маленький якорь, все еще держа на мушке боеспособного охранника. Свитер плотно обтягивал его мощное тело. Он явно пытался спасти лицо, нашаривая в памяти подходящую к случаю фразу из кино, которая показала бы, что он ни капли не испуган.

— Это не сойдет тебе с рук, — заявил он.

Я рассмеялся, завел двигатель, посмотрел на индикатор уровня топлива — бак был заправлен на три четверти — и сказал:

— Уже сошло. — С этими словами я дважды выстрелил в шлюпку. Оба охранника моргнули и отпрянули. Девятимиллиметровые пули с насеченными головками пробили в гнилом дереве впечатляющие отверстия.

Это было прекрасное дорогое судно — семиметровый катер «Крис-Крафт» с двумя двигателями и полукруглым тентом, его носовая рубка была отделена декоративной перегородкой из красного дерева, а маленький носовой кубрик размещался в двух метрах позади машинного отсека с хромированными поручнями. После того как мы с Хемингуэем впервые увидели этот катер, я навел о нем справки. Он был новый, с иголочки — постройки 1938 или 1939 года и оснащен двумя моторами «Крис-Крафт Геркулес» с литерами "L" и "R", что означало левое и правое вращение. Оси их винтов были развернуты наружу под углом — левый влево, правый вправо, обеспечивая высокую скорость и компенсацию взаимного вращательного момента. Такая конструкция придавала катеру изумительную маневренность — он мог развернуться кругом, пройдя расстояние, равное длине своего корпуса.

— Если хотите, можете плыть, — крикнул я, перекрывая голосом рев машин, — но, думаю, вам известно, что акулы частенько появляются в бухте после захода солнца, чтобы поохотиться за рыбой, кормящейся городскими отбросами. А с яхты могут не успеть вовремя подать трап. На вашем месте я бы греб изо всех сил к причалу.

Я открыл дроссельные заслонки и погнал катер к выходу из порта, лишь один раз оглянувшись, прежде чем пересечь линию волноломов. Опять полил дождь, но я увидел, как на «Южном кресте» загораются огни. Шлюпка плыла к причалу.

Охранник-атлет яростно орудовал веслами, а его напарник пригоршнями вычерпывал воду.

Глава 28

Буря крепчала, топлива оставалось все меньше, и я уже не был уверен, что сумею добраться до Конфитеса. Я держал максимально возможные обороты, только чтобы не остаться без горючего на полдороге и не пробить днище на высоких волнах, хлеставших по корпусу катера. С северо-востока надвигался второй грозовой фронт, и через двадцать минут после выхода из гаванского порта я промок до нитки. Большую часть пути я был вынужден стоять за штурвалом, ухватившись одной рукой за лобовое стекло и вглядываясь вперед сквозь дождь и брызги, оставляя хвост из капель, которые срывал с меня встречный поток воздуха. Ревя двигателями, катер мчался на юго-восток.

К этому времени вся кубинская береговая охрана уже наверняка знала о дерзком налетчике, который угнал из бухты порта Гаваны катер «Крис-Крафт», принадлежащий научной организации дружественных Соединенных Штатов. Известно, что служащие береговой охраны расстреливали из пулеметов еврейских беженцев из Европы, пытавшихся высадиться на остров под покровом ночи; они будут только рады обратить свои крупнокалиберные орудия против отчаянного бандита.

Около десяти утра я заметил два катера береговой охраны — серые с белым, примерно десяти метров длиной, — двигавшиеся к западу мне наперерез. Я свернул на север, и они скрылись в пелене сильного шквала, который едва не опрокинул мое судно. Этот маневр стоил мне дополнительных затрат времени и горючего. При первой возможности я вновь взял юго-западный курс и прибавил обороты. Из-за сильной тряски у меня заныли кровоподтеки и мучительно разболелась голова.

Кейо Конфитес появился на горизонте в 13.45. Последние десять морских миль стрелка указателя топлива лежала на нуле, а запасного бака на катере не было. Прежде чем войти в крохотную бухту, я описал широкую дугу и на минуту возликовал, увидев, что «Пилар» там нет. Потом я заметил палатки, мокрое кострище, людей, которые толклись у барака, и у меня упало сердце.

Когда я плыл через проход в рифе, двигатели зачихали и умолкли. Лейтенант-кубинец и его подчиненные навели на меня ружья времен испано-американской войны, а на берег ринулись Гест, Геррера и Фуэнтес с «ninos» в руках, и только тогда кто-то догадался посмотреть в бинокль.

— Это Лукас! — крикнул Гест и взмахом руки велел кубинцам опустить оружие. Пока я искал весла и с натугой греб через лагуну — без помощи сильного штормового прибоя я не сдвинул бы катер с места, — из палаток выскочили Синдбад, Саксон и мальчики и бегом присоединились к остальным.

— Где папа? — крикнул Патрик.

— Что случилось с «Лорейн»? — спросил Гест. Он вошел в воду, ухватился за нос катера и помог мне втащить его на галечную отмель островка. — Где Эрнест?

Я выпрыгнул из катера и выбрался на берег, а остальные тем временем закрепили судно на месте. Дождь не утихал, я насквозь пропитался морской водой и дрожал от холода. После долгих часов качки меня не держали ноги. Пытаясь заговорить, я только клацал зубами.

Синдбад принес из палатки одеяло, а Фуэнтес подал мне кружку дымящегося кофе. Кубинские солдаты и экипаж «Пилар» сгрудились вокруг меня.

— Что случилось, Лукас? — спросил юный Грегорио. — Где папа?

— О чем ты? — выдавил я. — Откуда мне знать?

Все заговорили, перебивая друг друга. Саксон отправился в палатку и вернулся с мятым листом бумаги. Я узнал страничку из радиожурнала.

— Эта радиограмма была передана сегодня около половины одиннадцатого утра на волнах флотского диапазона обычной морзянкой, — сказал морской пехотинец.

ХЕМИНГУЭЮ — НЕОБХОДИМО ВСТРЕТИТЬСЯ В БУХТЕ У МЕСТА ГДЕ МЫ ЗАКОПАЛИ ЕВРОПЕЙСКИЕ УЛИКИ.

Я ВСЕ ВЫЯСНИЛ. ВОЗЬМИТЕ С СОБОЙ ДОКУМЕНТЫ. ВСЕ БУДЕТ В ПОРЯДКЕ. МАЛЬЧИКАМ НИЧТО НЕ УГРОЖАЕТ.

ПРИЕЗЖАЙТЕ ОДИН — ЛУКАС.

— Ты ее не отправлял, — сказал Гест. Это было утверждение, а не вопрос.

Я покачал головой и сел на походный стул. «Колумбия всегда опережает на шаг». Теперь он разом получит Хемингуэя и курьерские документы.

— Когда он отправился? — спросил я.

— Через пятнадцать минут после приема сообщения, — ответил Синдбад.

Я посмотрел на людей, собравшихся вокруг. Я молчал, но вопрос в моем взгляде — «И вы отпустили его одного?» — был ясен без слов.

— Эрнесто сказал, что вы договорились о встрече, и он должен плыть один, — произнес Геррера.

— Дерьмо, вот дерьмо, ну и дерьмо, — сказал Гест и опустился на песок. Мне показалось, что он вот-вот заплачет.

— Где папа? — спросил Грегори. Ему никто не ответил.

Я встал и сбросил с себя одеяло.

— Грегорио, — заговорил я, — принеси мне термос кофе и бутерброды. И лучший бинокль, какой у вас есть. Волфер, Синдбад и Роберто, вы поможете мне заправить катер. Лейтенант, вы разрешите мне залить бак и взять хотя бы одну запасную бочку?

— Разумеется.

— Патрик, — продолжал я, — и Грегори. Сбегайте в палатку и принесите несколько обойм патронов и «ninos», которые оставил ваш отец. А также две гранаты из зеленого ящика. Будьте осторожны с ними... предохранительные кольца должны остаться на месте.

— Мы пойдем с вами, — решительно заявил Уинстон Гест.

— Нет, — непререкаемым тоном отозвался я. — Не пойдете.

Когда впереди показался разрушенный маяк на Пойнт Рома, все еще шел дождь. Пока остальные заправляли катер, я без спешки вычистил и смазал «ремингтон». Синдбад взял из катера два промокших «томпсона» и отдал мне свой, смазанный и полностью заряженный. Мальчики принесли водонепроницаемую сумку с запасными обоймами и гранатами, Фуэнтес — запас пищи, кофе, бинокль и еще один непромокаемый резиновый мешок.

Когда мы привязывали на корме запасную бочку с горючим, к нам подошел лейтенант.

— Сеньор Лукас, — извиняющимся голосом заговорил он, — только что по радио передали, что из порта был угнан катер, по описанию похожий на ваш. Нам приказано арестовать либо застрелить похитителя, если мы его увидим.

Я кивнул и посмотрел ему в глаза.

— Вы видели его, лейтенант?

Кубинец вздохнул и развел руками.

— К сожалению, нет, сеньор Лукас. Однако я вынужден организовать круглосуточное наблюдение.

— Правильное решение, лейтенант. Благодарю вас.

— За горючее, сеньор? Оно предназначено для нужд сеньора Хемингуэя.

— Спасибо за все, — сказал я, протягивая руку. Лейтенант крепко пожал ее.

— Отправляйтесь с богом, сеньор Лукас.

Возвращаясь на юг по направлению к Кубе, я еще раз обдумал свое решение не брать с собой людей. Возможно, я дал маху... Саксон, Фуэнтес и Синдбад — опытные бойцы, а Геррера и Гест не задумываясь отдали бы свою жизнь за «Эрнесто».