Колодец тьмы - Маргарет Уэйс

Гарет с принцем миновали изящные особняки, свернули к конюшням и дошли до самого конца переулка. Там стоял трактир, куда часто наведывались посольские конюхи и слуги. Трактир был битком набит; все знали, что хозяева вернутся еще не скоро. Завсегдатаи заведения привыкли, как говорится, смотреть на все вполглаза и не лезть в чужие дела. Дагнарус вопросительно поглядел на трактирщика за стойкой. Тот кивнул и быстрым движением головы указал наверх. Гарет и принц, лица которых были полностью скрыты капюшонами, поднялись по лестнице на второй этаж.

Перед запертой дверью двое караульных солдат коротали время, играя в кости. Увидев принца, солдаты мгновенно встали.

— Все в порядке? — спросил Дагнарус.

— В полном порядке, — ответил один из солдат, а другой, сняв с пояса массивный ключ, отпер дверь.

Окон каморка не имела. Единственным входом и выходом из нее служила дверь. Внутреннее убранство состояло из кровати, стола и двух стульев. На одном из них сидел Шакур. Он спал, навалившись грудью на стол. Рядом стоял кувшин с вином. Пальцы Шакура все еще сжимали недопитую кружку. На постели громко храпела грязная и нечесаная полуголая женщина.

Гарет подошел к столу и потряс Шакура за плечо. Пальцы, сжимавшие кружку, разжались. Но головы Шакур так и не поднял.

— Как нам быть, ваше высочество? — спросил встревоженный Гарет. — Он ведь должен находиться в сознании! Он должен понимать, что говорит!

— Не волнуйся, поймет, — ответил Дагнарус. — Действие снотворного зелья скоро прекратится. Во всяком случае, скорее, чем бы ему хотелось. Я подумал, что так будет легче тащить его по улице. Хотя бы не будет скулить и дергаться.

— Согласен. — Гарет недоверчиво поглядел на узника. — Если вы уверены, что снотворное перестанет действовать...

— Уверен.

Дагнарус повернулся к солдатам и вынул кошелек.

— Вот ваша плата.

Солдаты покачали головами.

— Наш долг — служить вам, ваше высочество.

— Молодцы, — улыбнулся довольный Дагнарус. — Благодарю за службу. Вы свободны.

Солдаты отдали воинское приветствие, однако уходить не торопились.

— Может, вашему величеству все же потребуется наша помощь? Этот мерзавец дерзок и хитер. Он уже дважды пытался убежать, один раз прикинувшись мертвецки пьяным, вот как сейчас.

Дагнарус подошел к Шакуру, наклонился и с силой сжал ему мошонку. Узник вздрогнул и застонал, но не открыл глаз и не вскочил на ноги.

— Если он притворяется спящим, тогда надо быть самим чертом, чтобы выдержать такую боль, — сказал принц, обращаясь к ухмыляющимся солдатам. — Мы вдвоем вполне с ним управимся. Еще раз спасибо за службу. Передайте капитану Арготу, что я велел дать вам недельный отпуск за ваши старания.

Солдаты ушли.

— А как насчет этой женщины? — спросил Гарет, когда они завернули Шакура в сутану послушника, предварительно убедившись, что руки и ноги узника надежно связаны.

— Ей уже заплатили, — ответил Дагнарус. — И хорошо заплатили. Она честно заработала свои деньги. А ты бы лучше подумал о том, как нам вымыть эту скотину!

После того как Шакура переодели и проверили надежность кандалов, Дагнарус взвалил узника себе на плечо. Голова и руки Шакура безжизненно свисали у него за спиной.

— После этой прогулки мне придется сжечь всю одежду, — поморщившись, заметил Дагнарус. — Ну и вонь!

— Поторапливайтесь, ваше высочество, — сказал Гарет, недовольный легкомысленным настроением принца. — Нам нельзя терять ни минуты. К часу ночи мы должны быть в Храме и успеть приготовить все для ритуала. А сейчас уже почти полночь.

Они вышли из трактира, унося с собой Шакура. Когда проходили через зал, несколько голов обернулось в их сторону, однако никто не сказал ни слова. Вопросов здесь действительно не задавали. На улице же они вполне могли сойти за парочку гуляк, волочивших домой своего перепившегося дружка. Они выбрали кружной путь к Храму, подойдя с задней стороны.

Помимо парадного, у Храма имелся и черный вход. Массивные двустворчатые ворота были достаточно широки, чтобы через них могли проехать телеги, груженные мешками с мукой и бараньими тушами для кухни и флягами вина и эля для погреба. Телеги въезжали прямо в хозяйственное помещение. Там их разгружали, и груз затем исчезал в гулких недрах кладовых.

Ворота были заперты на громадный, железный, висячий замок.

— Осторожнее, — шепотом предупредил принца Гарет. — Снаружи есть сторож. Обычно он совершает обход глубокой ночью, но иногда его начинает одолевать сон, и тогда он выходит раньше. Если вы его заметите, зовите меня. Я знаю, что ему сказать.

— И что же ты ему скажешь? — полюбопытствовал принц.

В лунном свете его глаза ярко сверкали. От его тяжелой ноши исходило отвратительное зловоние, но он без труда тащил на себе Шакура и лишь морщил нос. Принц был явно доволен собой, наслаждаясь чувством опасности и тайной.

— Так что мы ему наврем? — повторил он вопрос.

— Я скажу, что мой собрат выпил больше положенного и, поскольку мне одному было его не дотащить, я нашел человека, согласившегося помочь. Нрав у сторожа добрый. Он привык к подобным басням. Поворчит немного, возьмет с нас обещание исправиться, а потом отпустит.

— Ладно, только давай поживей, — сказал Дагнарус.

Он усадил Шакура в угол, брезгливо вытер руки и отряхнул одежду. Шакур ерзал на месте и что-то бормотал — действие сонного зелья начинало ослабевать. Дагнарус внимательно оглядел замок.

— Внушительная штучка. У тебя есть ключ?

— Нет. Привратник не выпускает его из рук. Но у меня есть магия.

Гарет опасливо оглянулся на Шакура.

— Будьте настороже, ваше высочество. Если что не так — дайте мне знать.

Дагнарус и не думал быть настороже. Он беспечно прислонился к стене, скрестил руки и запрокинул голову, наслаждаясь звездным небом. Гарет не мог разглядеть ни единой звезды; казалось, тьма окутала его с головы до ног. Он еще раз с тревогой посмотрел на Шакура. Увидев, что тот снова затих, Гарет принялся возиться с замком — обыкновенным тяжелым замком, повешенным от обыкновенных воров. Магические замки предназначались для защиты от посторонних магов. Видимо, храмовое начальство решило, что чужие маги вряд ли захотят сунуться в погреба и кладовые Храма.

Драгоценного времени оставалось все меньше и меньше. И все же Гарет ненадолго замешкался, чтобы собраться с силами. Как и все остальные виды магии, магия Пустоты требовала немалого напряжения. Но если магии Земли, Огня, Воздуха и Воды черпали силу каждая из своей стихии, магия Пустоты должна была чем-то заполнять Пустоту. Этим «чем-то» всегда становилась жизнь самого мага, тело которого покрывалось новыми болезненными отметинами. Неправильно произнесенное заклинание могло стоить магу жизни. Гарет знал: чем сильнее действие заклинания, тем болезненнее и разрушительнее для его тела будут последствия. И здесь он почти не отличался от пьяницы, просыпающегося наутро с гудящей головой и ломотой во всем теле.