Тихий шепот звезд: Реконструктор. Приручивший пламя - Дмитрий Сергеевич Кружевский

для работы в моем КБ в качестве летчиков-испытателей. Обещаю, будет интересно.

Лад вопросительно посмотрел на Никола, затем оглядел товарищей, на лица которых была заметна растерянность, и поднял руку, привлекая внимание полковника.

– Аэр-лейтенант Ладислав Чаклин. Извините, господин полковник, можно обратиться не по уставу?

– Спрашивайте, лейтенант.

– Хотелось бы узнать, что такое КБ и что означает летчик-испытатель?

– КБ – это конструкторское бюро, а летчик-испытатель – это и есть летчик-испытатель, – ответил Эйтан, улыбнувшись, – пилот, который будет поднимать в воздух новые самолеты.

– Э-э-э, в смысле только что сделанные? – спросил Никол и тут же, видимо вспомнив о субординации, вскочил со стула, вскидывая руку к голове. – Извините, господин полковник. Аэр-лейтенант Никол тер Кротвин.

– Все в порядке, лейтенант, – инженер жестом руки попросил Никола сесть. – Нет, господа, летчик-испытатель это в первую очередь человек, который дает машине путевку в жизнь. Это тот, кто помогает конструктору создать самолет таким, каким надо. Он вместе с машиной проходит путь от ее первых пробежек по земле до запуска в серию, и поверьте, путь этот порой весьма тернист и опасен. Не каждому такая работа по плечу. Рисковать будете часто и много, это единственное, что я вам могу обещать.

Эйтан замолчал, обводя притихших пилотов взглядом.

– Ну что, кто готов рискнуть?

Глава 4

Сброс газа, работаем элеронами, ручку на себя, и машина, накренившись на крыло, послушно устремляется по дуге к маячившей внизу цели. Однако противник тоже не дремлет, его крылан задирает нос и резко уходит вверх, скрываясь из поля зрения, заставляя Лада крутить головой. Вот он – враг – сверху, уже прошел верхнюю точку «горки» и падает вниз, одновременно доворачивая в его сторону. Ручку резко вправо – не дать противнику прицелиться; далекая земля медленно проплывает над головой. Где же противник? Чаклин огляделся и, мысленно выругавшись, бросил «эст» в горизонтальное скольжение – тщетно. Его оппонент висит на хвосте точно приклеенный.

Лад вздохнул и, выровняв машину, качнул крыльями, показывая, что признает свое поражение. Было несколько досадно проиграть, особенно зная, что в кабине второго крылана сидит хрупкая женщина, и это с его-то боевым опытом. Хотя, скорей всего, тут просто сказалось плохое знание нового самолета. Эта машина была куда шустрее и маневреннее всех тех, на которых он до этого летал, а скорость в триста девяносто терров просто потрясала. Его же противник использовал эти преимущества по максимуму, в то время как он больше слушал самолет, привыкал к нему. Так что в его проигрыше нет ничего зазорного, но все равно было немного обидно.

Ладислав вздохнул и, посмотрев на идущий параллельным курсом «эст», махнул рукой, привлекая внимание его пилота, затем указал большим пальцем вниз. Летчица кивнула головой, и ее крылан тут же нырнул носом вниз, устремившись к земле. Чаклин накренил самолет и, проследив взглядом за идущей на посадку машиной, направил свою за ней.

Первый заход был не удачен. В отличие от других «эстов», у новой машины были убирающиеся шасси, и он, еще не отошедший от горячки тренировочного боя, банально забыл об этом. Пришлось вновь набирать обороты и идти на второй круг. Наконец, его крылан мягко коснулся колесами свежескошенной травы аэродрома и, легонько подпрыгнув, споро побежал по земле. Лад подрулил к краю поля, где за его полетом наблюдали остальные члены группы и где уже стоял крылан его противницы, и, остановив самолет, заглушил двигатель. Стянув с головы непривычно легкий кожаный шлем, он провел рукой по лицу, мотнул головой и, отстегнув ремни, вылез на крыло.

– Аэр-лейтенант Чаклин учебный полет закончил, разрешите получить замечания, – отрапортовал он, подходя к ожидавшей его Тейрине и чувствуя себя при этом желторотым юнцом.

– Какие могут быть замечания, лейтенант, – улыбнулась в ответ женщина. – Будь это настоящий бой, вы бы уже несколько раз отправили меня вниз. Я даже несколько удивлена, что вы всего после нескольких пробных полетов смогли так пилотировать самолет. Кстати, как впечатление от машины?

– Ну… – Лад на секунду задумался, подбирая нужные слова. – Я бы сказал, что шустрая машинка, очень шустрая, но в управлении несколько капризничает, особенно это чувствуется на виражах, чуть ручку дернешь и валится. Хотя возможно, это с непривычки. Но вот с вибрацией в элеронах надо что-то делать, чувствуется и порою очень даже.

Тейрина несколько мгновений задумчиво смотрела на стоявшего перед ней навытяжку летчика, затем коротко кивнула и, повернувшись к остальным пилотам, добавила:

– На сегодня все свободны, завтра продолжим.

* * *

Никол оперся спиной о шершавый ствол керача и, вытащив из мятой пачки палочку аромы, закурил, после чего посмотрел в сторону сидящего на траве Чаклина.

– Демон меня дери, Лад, Шпилька укатала нас всех словно каких-нибудь неоперышей. Ты еще молодцом держался, а мне она на хвост практически сразу села, да и другие не дольше продержались.

– Да, летает она неплохо, – растерянно бросил Лад, жуя кончик сорванной травинки.

– «Неплохо» – это мягко сказано, – усмехнулся Кротвин и, покосившись на задумчивого товарища, поинтересовался: – А ты что такой смурной, неужто в Шпильку втюрился?

– Скажешь еще, – буркнул Чаклин и, с хрустом потянувшись, откинулся на спину, уставившись в бездонное синее небо, покрытое кудрявыми барашками редких облаков. – Хорошо сегодня.

– Это да, – кивнул Никол, усаживаясь рядом. – Может, на озеро махнем, искупаемся?

– Можно, только чуток попозже.

Лад закрыл глаза и некоторое время вслушивался в окружающий мир, заполненный стрекотом кузнечиков, редкими трелями птиц, шуршанием ветра в листве деревьев да далекими перекликами людских голосов.

– Знаешь, Ник, – неожиданно сказал он, не открывая глаз, – а я, наверное, подам рапорт о переводе мня в летчики-испытатели. Хочу попробовать.

Кротвин с удивлением посмотрел на товарища.

– С ума сошел? Ты что, на фронте мало жизнью рисковал?

– Да интересно просто, – Лад приоткрыл правый глаз и, покосившись на товарища, резко сел. – Понимаешь, Ник, интересно. Да и поработать с самим Эйтаном, человеком, придумавшим крыланы… Нет, ты представляешь… это же… это… а! – Он махнул рукой. – Тут не объяснишь.

Никол несколько минут молча разглядывал взъерошенного друга, затем вздохнул и, отбросив докуренную палочку, буркнул:

– А что тут понимать, просто ты, дружище, больной небом на всю голову, – помолчал и добавил: – Но, видимо, я тоже.

– А ты-то почему? – Чаклин удивленно вскинул брови.

Кротвин усмехнулся и, поднимаясь на ноги, хлопнул его по плечу, пояснив:

– Да потому, что не хочу отпускать тебя одного. Ладно, идем, искупнемся, а потом найдем пару чистых листов бумаги.

* * *

Доктор Бальште был невысоким худощавым старичком в смешном старомодном сюртуке, который к тому же постоянно топорщился на нем в самых необычных местах. При ходьбе он довольно сильно сутулился и