Опасное наследство - Кен Фоллетт

– Тебя послал президент Гарсия?

– Бери выше. Я теперь официальный посланник Кордовы в Лондоне. Миранду отозвали.

– Великолепно!

Это была действительно радостная новость. В последнее время Хью сильно раздражало, что человек, похитивший два миллиона фунтов, свободно расхаживает по Лондону, посещает клубы с театрами и получает приглашения на званые обеды как ни в чем не бывало.

– Я привез аккредитации, которые вчера передал в министерство иностранных дел, – добавил Тонио.

– И ты надеешься уговорить премьер-министра поддержать вашу сторону?

– Конечно.

– Но каким образом? – с сомнением посмотрел на него Хью.

– Гарсия до сих пор считается президентом. Великобритания должна поддержать законное правительство.

– Уж слишком шаткие основания. Да к тому же лорд Солсбери сейчас занят совсем другими делами. Ситуация в Ирландии напоминает паровой котел, готовый вот-вот взорваться, так что ему не до какой-то дальней латиноамериканской страны.

Хью не хотелось разочаровывать Тонио, но ему на ум пришла одна идея, и он старался сформулировать ее вслух.

– Ну что ж, моя задача как раз и состоит в том, чтобы привлечь его внимание, – немного раздраженно сказал Тонио, но потом смягчил тон: – Ну ладно, ты прав. В конце концов, ты же англичанин. Скажи, чем, на твой взгляд, можно заинтересовать его?

– Ты бы мог дать британским инвесторам гарантии защиты от финансовых потерь.

– Как именно?

– Точно сказать не могу, я еще не придумал, – ответил Хью, ерзая на стуле.

На полу у его ног четырехлетний Сол строил из кубиков замок. Было странно осознавать, что будущее целой страны решается здесь, на крохотной кухне в дешевом пригородном доме.

– Британские инвесторы вложили два миллиона фунтов в корпорацию, пообещавшую построить гавань в Санта-Марии, и крупнейший из инвесторов – Банк Пиластеров. Все директора корпорации были родственниками или приближенными главаря Миранды, и я не сомневаюсь, что все эти деньги были потрачены на оружие и военные припасы. Нужно их вернуть.

– Но ведь они уже потрачены.

– Верно. Но у семейства Миранды должны быть активы на несколько миллионов.

– В принципе, да. Они же владеют шахтами по добыче нитратов.

– Если ваша сторона победит в войне, то мог бы президент Гарсия передать эти шахты совету акционеров как компенсацию за мошенничество? Тогда эти облигации хотя бы что-то стоили.

– Президент сказал мне, что я могу обещать что угодно, – уверенным тоном ответил Тонио. – Действительно что угодно – в обмен на поддержку Великобританией правительственных сил.

Хью охватило радостное волнение. Перспектива расплатиться по долгам Пиластеров вдруг показалась вполне осуществимой.

– Дай еще подумать, – сказал он. – Прежде чем делать предложение в министерстве иностранных дел, нужно как следует все рассчитать. Я думаю, что смогу убедить старого Бена Гринборна замолвить за тебя слово перед лордом Солсбери. В конце концов, он же должен поддерживать британских инвесторов. Но как насчет оппозиции в парламенте? Мы можем повидаться с Дэном Робинсоном, братом Мэйзи – он член парламента, и он как раз живо интересуется проблемой банковских кризисов. Он одобрил мой план спасения Банка Пиластеров и хочет сам поработать в этой области. Он мог бы заручиться поддержкой оппозиции в палате общин.

Пальцы Хью принялись выстукивать по столешнице веселый ритм.

– Да-да, это вполне возможно!

– Только действовать нужно быстро, – сказал Тонио.

– Поедем в город прямо сейчас. Дэн Робинсон живет с Мэйзи в южном Лондоне. Гринборн сейчас должен находиться в своем загородном доме, но я позвоню ему по телефону из банка.

Хью встал, осторожно отодвинув стул, чтобы не разрушить постройку Сола.

– Пойду предупрежу Нору.

Нора вертелась в спальне перед зеркалом, примеряя изысканную шляпу с меховой оторочкой.

– Мне нужно съездить в город, – сказал Хью, доставая из шкафа воротничок с галстуком.

– А кто будет присматривать за детьми?

– Ты, надеюсь.

– Нет! – воскликнула Нора. – Я же еду за покупками!

– Извини, Нора, но это очень важно!

– А я разве не важна?

– Конечно, ты важна, но нельзя же все время делать по-твоему. Мне очень срочно нужно поговорить с Беном Гринборном.

– Мне все надоело, – заявила она категорично. – Надоела эта лачуга, надоела эта дурацкая деревня, надоели дети и надоел ты. Даже мой отец живет лучше нас!

Некоторое время назад отец Норы открыл на полученные в Банке Пиластеров деньги пивную, и сейчас дела у него шли в гору.

– Перееду к нему, буду работать официанткой! По крайней мере, там гораздо веселее, чем здесь, да еще и платят за уборку.

Хью в изумлении уставился на свою жену. Он вдруг понял, что они никогда больше не лягут в одну кровать. Его брак полностью разрушен. Нора ненавидит его, а он ее презирает.

– Сними шляпу, Нора, – сказал он. – Никуда ты сегодня не поедешь.

Надев пиджак, он вышел.

Тонио нетерпеливо поджидал его в прихожей. Хью поцеловал на прощание детей, снял с вешалки пальто и открыл дверь.

Шляпу и пальто он надел уже снаружи, когда они шли по покрытому снегом саду и выходили через ворота. Снегопад усилился. Дом Хью располагался в ряду двадцати-тридцати похожих домов на краю поля, где раньше сажали репу. От деревни до станции вела посыпанная гравием дорога.

– Сначала заедем к Робинсону, – планировал вслух Хью свою поездку. – Затем я позвоню Гринборну и скажу, что оппозиция уже на нашей стороне… Слышишь?

– Что?

– Идет наш поезд. Надо поторопиться.

Они ускорили шаг. К счастью, станция находилась недалеко от деревни. Когда они переходили по мосту железную дорогу, уже показался поезд.

На мосту стоял какой-то мужчина, облокотившись о перила и наблюдая за поездом. Когда они проходили мимо него, мужчина обернулся, и Хью узнал его. Это был Мики Миранда.

В руке он держал револьвер.

Хью крикнул, но его крик показался шепотом по сравнению с гудком паровоза. Мики наставил револьвер на Тонио и выстрелил с расстояния нескольких шагов. Тонио пошатнулся и упал. Мики перевел оружие на Хью, но в это время паровоз поравнялся с мостом, и их окутали клубы дыма. Хью бросился на покрытую снегом землю и услышал, как револьвер дважды выстрелил, но ничего не почувствовал. Перекатившись на бок, он поднялся на колени и всмотрелся в черный туман.

Дым немного развеялся. Хью встал, увидел очертания фигуры и побежал к ней. Мики увидел его и обернулся, но было уже поздно. Хью сшиб его с ног, Мики выпустил из рук револьвер, который по дуге перелетел через перила и вниз, на железнодорожные пути. Хью повалил Мики на землю, но тому удалось подняться, и, опираясь на трость, он побежал прочь. Хью догнал его, размахнулся, но в последний раз он дрался лет двадцать назад и потому не попал. Мики ударил его тростью по голове. Хью остановился от боли, и Мики ударил его еще раз. Второй удар разъярил Хью, и он, заревев в гневе, бросился на Мики, целясь кулаками в голову. Мужчины сцепились, тяжело дыша.

В этот момент прозвучал свисток, предупреждая о том, что поезд скоро отойдет. На лице Мики отразилась паника, и Хью понял, что его соперник планировал уехать из Чингфорда немедленно и не хотел ждать еще около часа на месте преступления. Догадка была верна: Мики повернулся и пустился со всех ног к станции.

Хью побежал вдогонку.

Предпочитавший проводить вечера в ресторанах и борделях, Мики не отличался особой выносливостью, но Хью просидел всю взрослую жизнь за письменным столом и находился не в лучшей форме. Мики добежал до платформы, когда поезд уже тронулся. Хью, тяжело дыша, следовал за ним.

– Эй! Где ваши билеты? – крикнул железнодорожный служащий, стоявший на платформе.

– Убийство! – прокричал в ответ Мики.

Мики бежал вдоль платформы, пытаясь уцепиться за последний вагон поезда. Хью догонял его, не обращая внимания на усиливающуюся боль в боку. За ними гнался служащий. Мики наконец ухватился за поручни, подтянулся и вскочил на подножку. Хью прыгнул вперед, вцепился за ногу Мики, но не смог удержать и повалился на землю. Сверху на него упал споткнувшийся служащий.

Когда Хью поднялся на ноги, поезд уже отъехал далеко, и он посмотрел на него с отчаянием. Было видно, как Мики осторожно открыл дверь и прошел в салон, закрыв за собой дверь.

Железнодорожник встал, очищая снег с формы, и сказал:

– Это еще что за дела?

Хью, наклонившись, тяжело и хрипло дышал, не в силах промолвить ни слова.

– Он убил человека, – произнес он, как только к нему вернулось дыхание.

Почувствовав себя в силах идти, он направился ко входу на станцию, взмахом предложив служащему следовать за ним. Вместе они дошли до моста.

Хью склонился над телом. Пуля попала Тонио между глаз, лицо представляло кровавое месиво.

– Боже, какой ужас! – воскликнул железнодорожник.

Хью с трудом сдержал приступ тошноты. Отвернув ворот пальто, он приложил руку к груди Тонио. Как он и ожидал, сердце не билось. Вспомнив, как они вместе с веселым рыжим мальчишкой купались в заброшенном карьере двадцать четыре года назад, Хью едва не заплакал.