Бирюзовый Глаз - Александр Лонс

так как содержит действия, описанные в магии: срезание волос, хождение по кругу против солнца, закатывание волос в восковой шарик, занесение мальчиков за алтарь, погружение в воду… Или венчание в храме. Через этот обряд происходит переброс кармы от власть предержащих на венчающихся через корону. А разве не под своды храма, в тишину и покой тянет человека в тяжелую жизненную минуту? Разве человеческой психике не несет облегчение словесная молитва, высказанная вполголоса, или даже произнесенная шепотом? Разве нет в каноническом молитвенном тексте некоего магического действия, которое оказывается на простого человека сверхъестественными силами, с целью помочь просителю? Разве молитва не напрямую сродни заклинанию? А носимое на груди изображение жестоко казнимого на кресте человека, разве это не тот же магический амулет? Так что это, конечно же, магия, просто она совсем другого порядка и называется по-иному. Да, она далеко ушла от магии языческой, от магии природной. В ней уже нет стихий, но есть духи, отвечающие за определенные условия нашей жизни, те же святые. Некоторые люди воспринимают святых примерно так же, как язычники своих богов – по принципу «какой святой от чего помогает». Что интересно, священнослужители не очень-то и спорят с такой постановкой вопроса. Признают, что конкретные святые оказывают содействие в соответствующих своей специализации житейских проблемах. Ну, и так далее, продолжать не буду.

– Это кусочек твоей лекции? Знаешь, эти слова можно воспринять, как оскорбления чувств верующих.

– Ты что, верующий?

– Я, может и нет, но другие, скорее всего, да.

– Ну, знаешь! – возмутилась Арина. – Я ничего такого оскорбительного для верующих не говорю. Даже наоборот. И потом, это я лично тебе, а не в храме, не на площади среди скопления трудового народа. Даже не по интернету.

– А как же твои лекции? – не отставал я. – В университете?

– В своих университетских лекциях, мил мой, рассматриваю чисто научную постановку задачи, причем сугубо с учебной целью. Есть законы природы и силы вселенной, а по другую сторону сознания – возможности человека, его проблемы, вопросы, страхи и пожелания. И между ними посвященный посредник, которому известно все человеческое и доступны особые знания и умения, что способны помочь. А ведь есть еще такие явления, что приводят в трепет не только простого обывателя, но и самих носителей знания. Спонтанные исцеления болезней; особые места сил, дающие новые умения; порталы, уводящие в другие миры; артефакты, исполняющие желания и позволяющие узнать то, что было неведомо ранее; камни, стирающие материальную память… Много всего. Разве это не чудо? Разве это не знаки, что достались нам от сил, суть которых в полной мере человечеству пока не дано уразуметь? Впрочем, ладно. Ты по серьезному делу, или так, просто языком поболтать?

– По делу, конечно. Надо бы поговорить, только лично. Это можно устроить?

– Можно, конечно. Вопрос – когда? Погоди, сейчас расписание посмотрю, а ты не отключайся, не бойся это уже бесплатно…

Телефон перевели в режим ожидания, и некоторое время я был вынужден слушать музыку. Сейчас общее правило: чтобы ждущий не устал, не уснул и не отключился, ему заводят запись какой-нибудь бодрящей музыки. Мне еще повезло, заиграл, правда, порядком надоевший регтайм Скотта Джоплина.

– Так, – наконец-то отозвалась Арина, – есть тут одно окошечко, могу тебя туда вставить. В субботу через неделю с шестнадцати до двадцати одного. Как? Устраивает?

– Вполне, – с готовностью согласился я. – Очень даже удобно.

«Вот ведь неприятность, – подумал я. – Все-таки, придется на выходные ехать в Город-на-Неве, и никуда мне от этого уже не деться. А я-то хотел отдохнуть, потянуть резину, отложить на потом. Собирался выспаться, почитать, посмотреть фильмы, на диване поваляться. Впрочем, все в один голос уверяют, что смена места и занятий уже действует благотворно, лучше, чем обычный пассивный отдых».

– Пять часов нам хватит?

– Наверное… – уже не так убежденно подтвердил я, а потом более уверенно добавил: – Должно хватить.

– Хорошо. Это будет стоить… тебе… – и тут она озвучила сумму, что десять раз бы подумал, прежде чем платить в разных прочих случаях. – Согласен на такое?

– Согласен, конечно, – выдавил из себя я. – Куда ж я от тебя денусь?

На том и порешили. Через некоторое время поступила эсэмэска о снятии с моего счета некоторой суммы за услуги частного характера. Суммы не очень-то и большой, несравнимой даже с той, что предстояло заплатить Арине в дальнейшем, но все-таки заметной. А на другое утро пришло сообщение от художницы Маши:

Привет. К четвергу буду в ваших краях. Надо разрулить пару проблем с петербургской выставкой. Если получится, посидим где-нибудь, не получится – поговорим прямо в аэропорту. Позвоню ближе к делу.

Когда я прибыл, наконец, к Стелле, женщина-детектив читала книгу в яркой бело-красной обложке с заглавием: «Как подменили Сталина» авторства какого-то Николая Ежова.

– Что, действительно вот так взяли и подменили? – смеясь, спросил я.

– Да! – с энтузиазмом откликнулась подруга. – Подменили, да еще как!

– Ну-ка, расскажи, – опрометчиво попросил я.

– Ты не поверишь, но сохранились записи, сделанные в Отделении по охранению общественной безопасности и порядка Министерства внутренних дел Российской империи. В просторечии – Охранки. В тех записях, произведенных при аресте самого Иосифа Джугашвили еще в марте девятьсот тринадцатого года, имеются антропологические замеры, сделанные в тюрьме. Был такой обязательный порядок. Согласно официальной биографии, в детстве маленького Сосо сбил фаэтон, и мальчик получил сильную травму руки и ноги, вследствие чего на всю жизнь левая рука осталась короче правой, в локте плохо сгибалась. Этот дефект действительно хорошо виден на фотографиях, документальных кинокадрах и отмечен всеми лично видевшими Сталина впоследствии. Но что интересно, ни о какой короткой руке в записях Охранки ни слова не сказано, а ведь это особая примета, еще какая! Вдобавок там четко указан рост – сто семьдесят четыре сантиметра. А сейчас пишут, что он был всего сто пятьдесят четыре! Кроме того, до семнадцатого года, если судить по воспоминаниям старых революционеров, у Сталина вовсе даже не проявились такие качества, как угрюмость, параноидальность и склонность к насилию, которые будут отличать его в послереволюционные годы. Он тогда был очень веселым, общительным, открытым человеком, весело смеялся, много шутил, любил петь грузинские песни. Про короткую руку тоже не упоминают. Молодой Джугашвили внешне мало похож на Сталина после революции. Подменили его. Ты не смейся, не смейся, прочитай сначала. Так в воспоминаниях академика Збарского, отец которого бальзамировал Ленина, прямо сказано, что Сталин был маленького роста. Не мог человек уменьшиться на двадцать сантиметров. А подменил его в Курейке, в Туруханском крае, Свердлов, с которым Сталин там отбывал