Математик Боя - Blood_and_Tea

владение основывается, в первую очередь, на мыслях врага. Это как ваше блядское гендзюцу! Но не станет же Мадара бояться иллюзорного клинка того, кто не может сразить его настоящим! Это долбоебизм!

— А я… Смогу ли я его достать? — перерожденному и правда стало любопытно. Не то чтобы он надеялся когда-нибудь испытать величайшее изобретение своего мастера на великом нукенине, но просто так…

— Все может быть, — задумчиво вздохнул Миямото. — Но одно я знаю точно — если ты сейчас не пробежишь девять кругов за тупые вопросы, то завтра будешь бежать все десять! Понял, блять?!

— Ха-а-ай…

Диалог с Богом-Самураем промелькнул в голове Сенсомы, вызывая мимолетную улыбку. Что же — теперь он и правда собирается достать Мадару этим приемом. Взмах левой, отвлекающий внимание Шарингана, и сильный выпад правой, который Учиха видит уже совсем поздно, но…

С тяжелым вздохом Мадара падает на колени, «перерубленный» почти напополам своим же воображением и ярким осознанием того, что Сенсома Томура только что нанес ему смертельный удар, от которого его не защитило даже его Сусаноо…

Удар ногой в подбородок, глубокий порез сверху-вниз-наискосок клинком в левой руке. Тело нукенина падает, а мозг уже приходит в себя, понимая, что он еще жив. Но Сенсома не собирается давать ему много времени…

— Стихия Земли: Трехглавый Земляной Дракон!

На Змея-Горыныча из прошлой жизни перерожденного это ниндзюцу походило мало — скорее уж оно было похоже на легендарную гидру, о которой даже в этом мире были слухи. Три исполинские каменные пасти раскрылись и сошлись прямо на Мадаре, а после мощнейшие фуин-взрывы внутри них активировались, превращая все внутри малого пространства между пастями в огненный ад.

— Сильно… — выдохнул Сенсома, припадая на одно колено. — «Осталось еще пару раз… Ему этого явно не хватит.»

— Действительно сильно, — донесся голос из-за спины, а после оттуда же прилетел мощный хук, откинувший юношу к ближайшему дереву. — Если бы не техника замены, мне бы пришлось активировать третий уровень Сусаноо. Когда ты успел скопить столько чакры, чтобы использовать такие техники?

— Не твоего ума! — оскалился перерожденный, подрывая несильные фуин прямо у ног Мадары.

Тот остановился, с прищуром разглядывая парня. А ведь не слабак — далеко не слабак. По глазам видно — задумал нечто пакостное — вероятнее всего, где-то на полигоне есть особая ловушка, скорее всего та, которой он с мелкой Сенджу заставил его беспокоиться в тот раз. Что же, подыгрывать ему совсем не хочется, а тягаться с пацаном в игре «кто кого перехитрит» было глупо — Мадара всегда признавал, что Изу… Сенсома всегда был чуть умнее, чем он сам. Нет, не так — гениальнее. Всего ничего — совсем капля, но этого может хватить, а тогда начнутся проблемы.

— Ты мне надоел, — скривил в презрительной усмешке губы Мадара. — Думаешь, что можешь так просто смотреть мне в глаза? Цукуеми!

Сенсома Томура отступил на шаг, поняв, что за технику использовал против него Учиха, а после… Провалился в пучину гендзюцу.

— Уверен, ты слышал об этой технике, — улыбаясь, говорил Мадара, подходя к обездвиженному парню. — Мир, в котором секунда считается за неделю. Это сложное дзюцу, и овладеть им могут лишь единицы из моего клана. Знаешь, в чем проблема? — мужчина наклонился прямо к ничего не выражающему лицу Томуры. — Не важно, знаешь ты о том, что все нереально, или нет — преодолеть технику можно лишь извне, либо имея такой же Шаринган как и у меня. Ну еще Хаширама, да… Просто Хаширама.

Сам не понимая почему, Мадара вгляделся в лицо Сенсомы. Правильные, аккуратные черты, прямой, симпатичный нос и такой пустой взгляд стальных глаз из-под очков.

— Никогда не любил это уродство, — сообщил в никуда Учиха и снял их с лица юноши.

Одним мгновенным усилием он раскрошил их, а потом… получил четким джебом прямо по лицу!

— Да какого черта?! — взъярился он, отпрыгивая назад. — Ты же закован в Цукуеми!

Ничего не отвечая, Сенсома, с таким же отсутствующим выражением лица, сложил печати рассеивания и произнес заветное «кай». В миг его глаза загорелись жизнью, а тело пружинисто подпрыгнуло, принимая боевую стойку.

— Лапал меня, урод красноглазый? — усмехнулся перерожденный. — А ведь я еще тогда говорил тебе об этом способе. Кстати, если Цукуеми развеять насильно, то никаких побочных эффектов не будет — проверено только что.

— Гаденыш! — рыкнул Мадара, мгновенно сближаясь с развеселившимся юношей.

Тело Сенсомы, тренируемое им с самого детства и закаливаемое в сотнях и тысячах боях, научилось действовать автоматически, когда его хозяин не может отдать приказ. Этот прием перерожденный придумал еще во время ученичества с Мадарой, но доработать его он смог лишь с Миямото, который куда лучше смыслил в таких вещах. Конечно, еще никто в жизни не накладывал на Томуру Цукуеми, так что он шел на определенный риск, но… сражение с Мадарой — риск куда больший, не правда ли?!

Они вновь сошлись, но теперь, преодолев величайшее гендзюцу красноглазого клана, Сенсома чувствовал себя превосходно — он упреждал атаки Мадары и всегда молниеносно контратаковал. Он вертелся ужом, задевая одежду и тело Учихи мечом и изредка полосовал его еще и истинным владением, к которому опытный нукенин уже начал понемногу привыкать.

Сенсома чувствовал себя на подъеме, он видел свое превосходство над ничего не понимающим Мадарой, который не использовал Сусаноо лишь из гордости и собственной злости на себя же, а потом понял, что он побеждает…

Ведь он открыл Седьмые Врата.

В тот самый момент, когда Цукуеми спало, тело перерожденного скакнуло на новую ступень развития, и теперь могло предоставить своему хозяину куда больше сил, чем до этого. Поначалу не понимающий, почему малец начал его доставать, Мадара тоже быстро осознал в чем дело, и тогда решился…

Сусаноо без ног, но в броне и с оружием, появился на полигоне под номером двадцать четыре и моментально стал крушить все вокруг! Сенсома не боялся монстра и вовсю принимал его атаки на свой клинок, усиленный стихией Земли. Два великолепных фехтовальщика сошлись в поединке грубой силы, в котором никто пока не мог одержать верх.

Нетерпеливый Мадара скрипел зубами, раздосадованный тем, что тратит чакру впустую. Он видел движения Сенсомы, но не мог его победить. Он знал о его силе, но не мог ее преодолеть. Вернее — он мог бы сделать это, но тогда это бы означало, что он его… признал?

— Что