Посол Великого владыки. Сокрытое царство. Часть 1. Том 1 - Андрей Александрович Кочетков

но уткнувшись, как в стену, в неожиданно зверский взгляд молодого человека, он нахмурился и молча вышел вон.

«И зачем приходил? – подумал Уни. – Наверное, добить. Ну-ну, смейтесь, энели Гроки, Стифрано и кто там еще желает моей кровушки. Будет вам скоро потрясение!»

– Энель Вирандо, – распевный голос Нафази дал знать о себе из-за двери. – Разрешите зайти? Я подумал, что вы нуждаетесь в утешении после столь тяжких испытаний, обрушившихся на вашу голову, – проворковал священник уже на пороге.

«Нет, это просто Дворец тысячи изобилий в день государственных раздач!» – в раздражении прикрыл глаза Уни и напрягся, чтобы не сказать лишнего. Впрочем, говорить пока что у него все равно получалось не лучшим образом.

Он просто кивнул, вложив в этот жест максимум оставшегося в нем человеколюбия.

– Каллиграфией занимаетесь? Это хорошо. Это дух успокаивает. Владыка наш высоко в небесах благословляет дело сие своим лучезарным светом!

Нафази неуклюже устроился в кресле поодаль. У него были сухие, почти коричневые пальцы с большим количеством различных складок и черточек.

– Энель Гроки вылетел от вас как опаленный. Что вы ему такое сказали? Ах, простите, вы же пока еще не очень… того, да?

Уни невинно пожал плечами.

«Не очень, – подумал он. – Но я ему такое написал. И еще напишу! Вы даже представить такого не сможете, мой человеколюбивый Нафази. Будет ему по всей форме, как он сам хотел. Мы ведь тоже свое послужили, знаем!»

* * *

– Это возмутительно, энель посол!

– Пишите-пишите, Гроки. Итак, рассмотрев официальное прошение энеля Вирандо о его методе определения местоположения Манибортиша путем… как там сказано? – и Санери уставился в официального вида пергамент: – …осмысления сведений из капоштийских литературных источников, я как глава посольства, уполномоченный Великим владыкой императором Кергением, учитывая особый характер ситуации и отсутствие иных возможностей преодолеть неожиданно возникшие затруднения, принял решение: просьбу удовлетворить и предоставить вышеозначенному энелю Вирандо для реализации его плана время до окончания пятого дня месяца.

– Вы даете этому авантюристу целую неделю, чтобы он мыкал нас по этой доске из воды? – взмолился Гроки.

– Всего лишь неделю, учитывая местные расстояния, – вздохнул посол. – Это минимальный срок, необходимый мне для отчета перед императорским советом.

– Вы хотите сказать…

– В том-то и дело, – посол еще раз развернул документ, и его лицо перекосилось в скептической усмешке. – Энель Вирандо тут все официально оформил, как полагается. Для приобщения к журналу посольства, так сказать.

– И еще, небось, на копии расписаться заставил, что у себя припрятал, – подмигнул Стифрано. Он сидел у самого окна каюты и изучал изумительно красивый закат.

Гроки и его начальник нахмурились почти одновременно.

– Я уже объяснял вам, энель Стифрано, что при таком положении вещей я не имел возможности поступить иначе! Затаскают ведь потом – почему не использовал все возможности, которые были? – и посол, казалось, теперь и вправду начал терять терпение. – Странно, что ваши познания в области норм государственной службы не позволили вам самостоятельно сделать такой вывод!

– Каюсь, на меня все эти циркуляры тоску навевают. Но раз так, то, энель Гроки, занесите в журнал мое особое мнение: плюнуть к демонам Тьмы на эти звезды и ехать в Вирилан по суше. Где нет этих кучерявых мошенников с их нелепыми ритуалами и исчезновением с корабля под занавес всей миссии!

– Можете записать, энель Гроки, – быстро отреагировал Санери. – Пока наш друг не наговорил тут еще чего, что не может быть занесено в журнал по причине не вполне литературных формулировок.

Гроки только фыркнул, погружаясь в работу. Стифрано покачал головой и, скалясь, произнес:

– Все равно из этого ничего не выйдет. Значения слов какие-то, древний язык не древний язык… Только время зря потеряем, – и он недоуменно пожал плечами.

* * *

– Энель Маэри, тут не может быть никакой ошибки, – Уни уже был в состоянии свободно изъясняться громким шепотом, но сейчас голос его чуть дрожал от страшного волнения. Отведенный ему срок подходил к концу, а вокруг все та же радующая глаз безмолвная гладь. – Я же не виноват, что приходится укладываться в эти дурацкие, непонятно откуда взявшиеся рамки.

– Лихо вы посла кроете! – усмехнулся капитан. – Да нет, ничего, – тут же добавил он, видя откровенный испуг своего неожиданного штурмана. – Просто мне сказали – до конца дня, стало быть, так. Не принято у нас на флоте приказы обсуждать.

Уни вежливо кивнул и мрачно поплелся к себе в библиотеку. «К себе» – потому что это помещение фактически стало его вторым домом, где он перепроверял расчеты, планировал, надеялся и ждал. Ждать здесь было самое трудное… и страшное. Периодически его посещал служитель Нафази со своими духовными проповедями, но более всего он ценил общество начальника охраны посольства Рапурия Хардо. Последний был не в пример молчаливей, однако все его реплики носили весьма практический характер.

– Я бы тоже повернул обратно, – честно сообщил он, когда Уни поделился с ним своей бедой. После недавних инцидентов Хардо старался не упускать Уни из виду и как-то даже сошелся со своим молодым подопечным. – По существу, Санери прав. Посольство не может плыть в никуда – это слишком опасно.

– Вот и ты в меня не веришь, – вздохнул Уни.

– Я на твоей стороне, – спокойно парировал Хардо, – иначе меня бы здесь не было. Но Манибортиш не торопится на горизонт, а время уходит.

– Ты думаешь, я в чем-то неправ? – Когда Уни становилось обидно, из него в порыве чувств начинали литься те еще волны энергии. – Я уже всем столько раз объяснял принцип! Капоштийцы всегда дают своим городам названия со смыслом. А Манибортиш – это особый город. Это название он получил сразу, и потом его никогда не меняли – я это специально проверил. Плыть туда – обгореть как сложно. Значит, и назвали его так, чтобы в пути не заплутать – но для своих только. А это уже мой конек! Итак, смотрим. Мани-бор-тиш. – Уни стал похож на сельского учителя, который безуспешно пытается объяснить детям от сохи основы грамматики. – Три слова, переводятся как «дева», «небо» и «слуга» соответственно. Учитывая, что капоштийцы ориентируются в море по звездам, логично предположить, что речь идет о вполне конкретном указании.

– Дева и слуга на небе. Созвездия?

– Вот! И я тоже так сначала подумал. Но потом выяснил, перелопатив все имеющиеся на борту свитки, что в атласах наших черноволосых друзей таких созвездий не существует!

Хардо вопросительно поднял лохматую бровь.

– Да, есть от чего впасть в отчаяние. И любой на моем месте так бы и сделал, это точно! Но я-то знаю, сколько коварства может быть в самых простых словах.