Прохоровка без грифа секретности - Лев Лопуховский

Приведем выдержку из победной реляции генерала армии Н.Ф. Ватутина Верховному Главнокомандующему И.В. Сталину об итогах оборонительной операции:

«Танковая армия Ротмистрова с приданными ей 2 и 2 гв. тк непосредственно юго-западнее Прохоровка на узком участке фронта сразу вступила во встречное сражение с танковым корпусом СС и 17 тд противника, которые двинулись навстречу Ротмистрову. В результате на небольшом поле произошло ожесточенное массовое танковое сражение.

Противник потерпел здесь поражение, но и Ротмистров понес потери и почти не продвинулся вперед. Правда, Ротмистров не вводил войск своего мехкорпуса и отряда Труфанова, которые частично использовались для парирования ударов противника по армии Крючёнкина и по левому флангу армии Жадова»1.

Ватутину вторит Ротмистров, который в отчете о боевых действиях армии через два с половиной месяца после сражения записал: «12 июля с.г. произошло величайшее в истории Отечественной войны танковое сражение, в сквозной атаке которого участвовало до 1500 танков с обеих сторон».

Позднее Ротмистров напишет: «В результате удара, нанесенного 5-й гвардейской танковой армией во взаимодействии с другими войсками, главная вражеская группировка, наступавшая на Прохоровку, была разгромлена. 12 июля стало днем кризиса немецкого наступления. Фашистское командование вынуждено было отказаться от наступления и перейти к обороне»2.

Сразу отметим, что в ходе Второй мировой войны было более крупное по масштабу танковое сражение. Так, в ходе контрудара Юго-Западного фронта 26–29 июня 1941 года в районе Дубно против 1-й танковой армии противника с обеих сторон участвовало около 6 тысяч танков3. К сожалению, оно оказалось неудачным для наших войск, поэтому о нем предпочитают не вспоминать. Воистину, как сказал кто-то из великих, – «у победы много родителей, лишь поражение – всегда сирота».

Между тем в донесении Ватутина Сталину в 24.00 12 июля 1943 г. не было ни слова о встречном танковом сражении и разгроме противника. Армия Ротмистрова 12 июля понесла огромные потери, и для продолжения контрудара у Ватутина не осталось достаточных сил и средств. Объявленное контрнаступление заглохло, едва начавшись. Уже на другой день он просит у Сталина дополнительно три корпуса, так как имеющихся сил для решительного окружения и разгрома противника оказалось недостаточно. В связи с создавшейся обстановкой И.С. Конев 13 июля предложил использовать войска Степного фронта для нанесения удара во фланг и тыл вклинившейся группировки противника. Но Ставка посчитала, что условия на Воронежском фронте для перехода в контрнаступление еще не созрели.

В связи с этим несколько слов о самом понятии этого термина. Контрнаступление – особый вид наступления с целью разгрома наступательной группировки противника, срыва его наступления и захвата стратегической инициативы. Оно обычно проводится в стратегическом, лишь иногда – в оперативном масштабе и требует тщательной подготовки и сосредоточения значительных сил. Например, Центральный фронт, действовавший более успешно и практически отразивший наступление противника к 10 июля, смог подключиться к контрнаступлению соседних фронтов только с 15-го.

По мнению Жукова, обстановка для перехода в контрнаступление на белгородско-харьковском направлении полностью определилась только к 20 июля. Войска Юго-Западного и Южного фронтов начали наступать с 17 июля. С этого числа Манштейн начал отвод своих основных сил на исходный рубеж, с которого немцы начали операцию. Войска Воронежского и Степного фронтов попытались перейти в преследование, которое, к сожалению, свелось к вытеснению противника с захваченной территории. Позднее его назвали контрнаступлением в целях восстановления утраченного положения. При этом войска окончательно выдохлись, и Жукову с Василевским стоило большого труда доказать Сталину необходимость не спешить и начинать операцию «Румянцев» только тогда, когда она будет всесторонне подготовлена и материально обеспечена. Фактический переход в стратегическое контрнаступление на юге был осуществлен только после завершения курской стратегической оборонительной операции и всесторонней подготовки – 3 августа. Стратегические контрнаступательные операции на орловском и белгородско-харьковском направлениях и по своим целям, и по результатам явились, по существу, первым этапом общего стратегического наступления Красной Армии в летней кампании 1943 г.

Так что боевые действия 8 и 12 июля по своему содержанию и в связи с более чем скромными результатами правомернее называть фронтовыми контрударами. Это положение нашло свое отражение в приказе Сталина, где было сказано, что наши войска решительными контрударами отбросили врага и полностью восстановили положение, занимавшееся ими до 5 июля. Поэтому автор пользовался и в дальнейшем будет придерживаться этого исторически устоявшегося термина.

Далее в докладе командующего фронтом говорится:

«<…> В результате этих боев главная группировка противника окончательно была обескровлена и разгромлена.

<…> В боях с 4 по 22.7 противник потерял:

Убитыми и ранеными солдат и офицеров – 135 000 чел.

Пулеметов – 367, минометов – 444, орудий полевых – 606.

Танков и самоходных орудий, по донесениям армий, подбито и сожжено – 4728, но в донесениях могли быть неточности. При подведении итогов мы считаем, что подбито и сожжено танков и самоходных орудий было не менее 2500–3000.

Бронемашин – 24, самолетов сбито и подбито – 917, автомашин с войсками и грузами – 4761, бензозаправщиков – 40, взорвано складов с горючим и боеприпасами – 28.

Следует указать, что значительная часть подбитых танков противником быстро восстанавливалась.

По показаниям пленных, дивизии [противника] к началу операции были укомплектованы полностью и имели по 250–300 танков в каждой дивизии, из них значительное количество было танков «тигр». По данным нашей агентуры, в Ахтырке был сосредоточен резерв танков до 200 штук. Таким образом, противник имел до 4000 танков и самоходных орудий»4.

Чтобы обосновать количество уничтоженных и подбитых танков противника, в докладе число танковых дивизий противника, действовавших против Воронежского фронта, было завышено – до 11 (вместо восьми танковых и одной моторизованной), а в основу расчета положили произвольное число танков в соединениях. Разведка фронта давала более точные данные к началу операции. Но затем разведчики начали (не без давления сверху) засчитывать танки противника, прибывавшие из ремонта как пополнение. Ни одно соединение резервного 24-го тк противника в районе Белгорода до августа месяца, вопреки утверждениям некоторых источников, не действовало.

Не будем сейчас останавливаться на фантастических цифрах подбитых и уничтоженных танков, убитых и раненых солдат и офицеров противника (ну не могло командование фронта признать, что потери противника меньше своих!). О многом могут сказать цифры захваченных трофеев, названные в докладе Ватутина Сталину об итогах оборонительной операции:

«Трофеи: по далеко неполным данным, танков исправных – 5, орудий – 21, автомашин исправных – 30, мотоциклов – 4, радиостанций – 3, повозок – 7, пулеметов – 35, автоматов – 70, минометов – 5, велосипедов – 9, большое количество мин, снарядов, винтовочных патронов и, кроме того, разное военное имущество, оставленное на поле боя, еще не учтенное. Взято в плен 317 солдат и офицеров противника»5.

И.В. Сталин и Г.М. Маленков осматривают выставку трофеев в Москве

Особенно восхищает число захваченных повозок и велосипедов противника. И как могли это просмотреть составители доклада?! Ведь можно было написать – трофеи подсчитываются. Тем более что подсчитывать было что.

Кстати, авторы фундаментального труда «Курская битва» пришли к выводу, что всего за период с 5 по 15 июля нашими войсками было подбито и уничтожено более 700 танков противника6. Весьма скромное число, учитывая неоднократно цитированные ими донесения наших частей об уроне, нанесенном противнику по дням операции. Даже немецкие историки называют более значительные цифры. Во всяком случае, Сталин не поверил Ватутину и, подводя итоги оборонительной операции, назвал более скромную цифру подбитых и уничтоженных танков силами трех фронтов – 2900. То же самое можно сказать и о других цифрах потерь противника.

И кризис в операции «Цитадель» наступил только в связи с переходом в контрнаступление войск Брянского и Западного фронтов. Угроза разгрома немецко-фашистских войск в районе Орла явилась одной из причин, которая вынудила Гитлера остановить операцию.

В действительности разгромить главную группировку противника не удалось. В ходе контрудара он потерял значительно меньше, чем войска фронта, и в целом сохранил боеспособность. В течение 13–15 июля противник сумел провести частную операцию по окружению соединений 48-го ск 69-й армии, избежать которого удалось с большим трудом и значительными потерями в людях, вооружении и технике. Для сравнения приведем доклад 2-го тк СС (штаб – лес Журавлиный, 18 июля) о потерях противника, пленных и трофеях за период с начала операции (5.07) и по ее завершении 18 июля: