Искусство - Клайв Баркер

На середине улице ее желудок снова сжали. Она сопротивлялась, но Киссун не давал ей соскочить с крючка. Он снова потянул, на этот раз сильнее, и Тесла поняла, что помимо воли движется в обратном направлении. Еще секунду назад она была у смердящего дома, а теперь вдруг очутилась в двадцати ярдах от него.

– Я хочу увидеть, — сказала она сквозь стиснутые зубы в надежде, что Киссун ее слышит.

Даже если он и не слышал, он потянул опять. Но она была готова и стала бороться, заставляя собственное тело двинуться к дому.

– Ты меня не остановишь! — сказала она.

В ответ он потянул еще раз, и, несмотря на все усилия, Тесла отлетела еще дальше от своей цели.

– Да пошел ты! — громко выкрикнула она в бешенстве.

Киссун использовал эту злость против нее. Пока Тесла тратила энергию на вспышку ярости, он протащил ее до конца улицы, на другой конец города. Она не могла справиться с ним — он был сильнее, и чем больше она упиралась, тем крепче становился его захват. И она снова понеслась над пустыней, повинуясь его призыву.

Она поняла, что гнев ослабляет ее, и постаралась успокоиться.

– Тихо, женщина, — сказала она себе. — Он просто урод. Ни больше, ни меньше. Остынь.

Это сработало. К ней возвращался самоконтроль. Киссун не ослабил усилий, она ощущала его хватку, это было больно. Но она сопротивлялась, и ей почти удалось остановиться.

Тем не менее в одном он победил: город превратился в точку на горизонте. Вернуться туда было выше ее сил. Она сомневалась, что сможет противостоять Киссуну на протяжении столь длинного пути.

Тесла решила передохнуть пару минут и оценить свое положение. Она однозначно проиграла схватку за город, зато у нее появилась пара каверзных вопросов для Киссуна. Первый — что является источником зловония? И второй — почему он так боится, что она это увидит? Но стоит опасаться его силы, ведь он контролировал Теслу даже на таком расстоянии. Самая большая ошибка в такой ситуации — решить, будто ты полностью обрела власть над своим телом. Тесла попала в Петлю исключительно по воле Киссуна. Как бы он ни уверял, что он здешний узник, о местных правилах он знал гораздо больше, чем она. Его влияние не ослабевало ни на секунду. Следовало быть очень осторожной, чтобы не потерять тот ограниченный контроль над собственным телом, что ей удалось отвоевать.

Тесла повернулась спиной к городу и направилась в сторону хижины. Хотя ей позволили сохранить обретенную телесность, так легко она не шагала никогда прежде. Она словно шла по Луне — шаги были длинными, не отнимали усилий, а скорость выше, чем у самого быстрого спринтера. Киссун перестал сжимать ее внутренности, но не отпустил, как бы напоминая о том, что он, не задумываясь, пустит в ход свою силу, если того потребуют обстоятельства.

Впереди показалась вторая местная достопримечательность — башня. В ее тросах завывал ветер. Тесла вновь замедлила шаг, чтобы рассмотреть строение получше. Но смотреть было не на что: стальная башня около ста футов в высоту, на ее вершине деревянная платформа, закрытая с трех сторон железными гофрированными листами. Назначение платформы не поддавалось объяснению. В качестве обзорной площадки она бесполезна — на что тут смотреть? И не похоже, чтобы она служила для технических целей: за рифлеными ограждениями не видно ни антенн, ни другого оборудования. Тесла вспомнила один из своих любимых фильмов — «Симеон Столпник» Бунюэля, сатирическую историю о том, как дьявол искушал святого Симеона, сидевшего во искупление грехов на столбе в пустыне. Может, эту башню построили для такого же святого-мазохиста? Если так, то он либо обратился в прах, либо вознесся к Господу.

Она решила, что смотреть больше не на что, и прошла мимо, предоставив башне жить своей загадочной жизнью. Хижины Киссуна еще не было видно, но Тесла знала, что это недалеко. Песчаной бури не предвиделось, так что хижину ничто не скроет окружающий пейзаж — пустыня и небо — оставался точно таким же, как в прошлый раз. Это вдруг показалось странным — здесь ничего не изменилось.

«Или здесь никогда ничего не меняется?» — подумала она.

Может, здесь все навек остановилось. Или повторяется снова и снова, как кинопленка, и так будет, пока не порвется лента или не прогорит кадр в окошке кинопроектора.

Но картина внезапно нарушилась с появлением почти забытой фигуры. Это была та женщина.

В прошлый раз Киссун тянул Теслу с огромной скоростью, и она не успела познакомиться с единственной героиней этой пустынной сцены. Кроме того, Киссун пытался убедить Теслу, будто женщина — мираж, воплощение его эротических грез, и ее следует избегать. Но теперь, взглянув на нее поближе, Тесла решила, что объяснение Киссуна больше похоже на выдумку, чем эта особа. Каким бы извращенцем Киссун ни был (это не вызывало сомнений), женщина никак не годилась на роль эротического образа Правда, она была почти обнажена, изорванная одежда едва прикрывала худощавое тело, а лицо светилось умом. Но длинные волосы местами были вырваны клочьями, на лбу и щеках коричневой коркой запеклась кровь. Она была сильно избита, бедра и руки покрывали едва зажившие царапины. Тесла подозревала, что лохмотья, бывшие когда-то белым платьем, скрывали более серьезную рану. Оно приклеилось к животу женщины, и она прижимала руки к этому месту, согнувшись от боли почти пополам. Нет, это не красотка из журнала и не мираж. Она существовала и страдала в том же плане бытия, что и Тесла, Киссун заметил промедление и снова потянул Теслу к себе. Но теперь она была полностью готова к этому. Она спокойно стояла на месте. Его воображаемые пальцы соскользнули, схватили ее снова — и опять соскользнули. Она никак не реагировала на эти попытки, просто стояла и глядела на женщину.

Та выпрямилась и опустила руки вдоль тела. Очень медленно Тесла направилась к ней, стараясь сохранить спокойствие, не дававшее Киссуну возможности схватить ее. Женщина не двинулась. С каждым шагом Тесла видела ее все отчетливей. Ей было лет пятьдесят. Глаза, хоть и глубоко запавшие, были самой живой частью ее лица, тело было измождено. На шее, как единственное напоминание о прежней жизни, висел простой крест на цепочке.

Вдруг женщина открыла рот и заговорила. Ее лицо исказила мука. Но то ли у нее были слишком слабые голосовые связки, то ли легкие недостаточно сильны, однако Тесла ничего не услышала.

– Подожди, — сказала Тесла. Она боялась, что женщина потеряет последние силы. — Я сейчас подойду ближе.

Женщина не поняла или не обратила внимания на эти слова и продолжала говорить, повторяя что-то снова и снова.

– Я не слышу! — крикнула Тесла и ощутила, что ее сочувствие этой женщине дает возможность Киссуну снова сжать ее внутренности.