Повелитель драконов (СИ) - Пономарев И. В.

— Кричали оттуда! — указал за колонну нам Киран, что, по-видимому, дежурил. Он помог подняться некоторым и вручил им по зажженному факелу.

Крик был мимолетен и прозвучал только один раз, но все ринулись туда, куда указал Киран — в дальний коридор, за поворотом, где разместились братья. Впереди всех как всегда была Сара. Но когда она приблизилась к трубе, что перекрывала путь дальше, она резко остановилась, также делали и остальные подходящие. От увиденного многие лишь разинули рты, но никто не пошевелился. Лишь одна фраза вылетела тогда из толпы: «Милостивые Десятеро!».

Дерек пробрался сквозь столпившихся, я пробирался за ним. И увиденное ошарашило меня, также как и осенило — теперь я понял все, на счет чего меня глодали сомнения. Возле трубы на спальнике лежало окровавленное тело Олафа с воткнутым в грудь кинжалом. Рядом с ним с обезумевшими глазами сидел Свен, который никак не реагировал на содеянное. В окровавленных руках он держал несколько флаконов с жидкостью, отдающей серебристым оттенком.

Дерек выбежал из толпы первый и, схватив Свена, начал расспрашивать его, но тот ничего не соображал. Я бросился к Олафу, доставая из сумки настойку эликсира альдозы. Когда я припал к телу и поводил рукой над окровавленной рубашкой, я понял, что было поздно — Олаф уже умер. Тогда я убрал настойку обратно в сумку, аккуратно вынул кинжал из тела и закрыл веки юноши.

Когда вся группа пришла в себя, они отбросили Дерека и схватили Свена. Его прижали к стенке и стали допрашивать. У Дерека в руке осталась только окровавленная сумка Свена. Он посмотрел в нее, достал оттуда один из флаконов и стал вертеть его.

— Дерек! — крикнул я. — Аккуратнее!

— Что это? — спросил Дерек, отведя подальше от себя флакон с серебристой жидкостью.

— Только нужно проверить, — сказал я себе под нос и прорвался к Свену. — Разойдитесь! Дайте пройти! — крикнул я столпившимся и они расступились.

Я посмотрел на его состояние, вгляделся в расширенные зрачки безумных глаз, которые метались из стороны в сторону, посмотрел на дрожащие руки. На лице было выражение блаженства и безмятежности.

— Это дурман! — огласил я. — Скорее всего касарид.

— Сладкая смерть! — с ужасом в голосе добавил профессор, вошедший в зал.

— Он что сейчас под действием дурмана? — спросил кто-то из группы.

— Да, — ответил я. — Сейчас мы от него ничего не добьемся.

— Ха! Не долгое он получит удовольствие! — опять выкрикнул кто-то из группы.

И в правду, этот дурман, запрещенный на всей территории Туурниля, имел очень не продолжительное действие. Но при этом вызывал сильное привыкание, которое требовало больше и больше дурмана.

Сара и Киран держали Свена за плечи, прижав к стенке. Он не обращал внимания ни на что происходящее, просто со спокойным видом смотрел куда-то вдаль и не сопротивлялся. Но через несколько минут он начал дергаться, вырываться и кричать. Безумие еще сильнее зажглось в его глазах, и они начали бегать еще быстрее. И вдруг его взгляд остановился на месте, где лежало тело Олафа.

— Брат?! — сказал он недоумевающим голосом и стал бегать взглядом по стоящим в зале. — Чего вы тут собрались?! Что с Олафом?! — повторял он и стал вырываться сильнее.

Сара прижала его сильнее к стене, а Свен все продолжал.

— Эй, вы посмотрите на ее руку! — крикнул Киран, и Сара быстро поправила рукав шубы, закрыв им запястье. — Вы видели? Она из Гравейха! Убийца!

— Убийца? Что? Убийца? Еще? — стали перешептываться еще трое.

— У нас тут сегодня прям-таки собрание маниаков, — хихикнул Бронс.

Сара оскалилась и погрозила всем кулаком, но ничего не ответила. По группе пошло еще больше слухов, смешков и волнений.

В тот момент, когда группа начала кричать на Сару, Свен перестал вырываться и попытался поднять свои руки. Когда у него это удалось, он с ужасом посмотрел на свои дрожащие ладони и закричал:

— Кровь! Откуда кровь?! Что происходит? Почему вы здесь, что вам всем от меня надо?! — говорил он и вновь стал вырываться. — Уйдите! Не трогайте меня! Брат, брат! Брат, где ты?

Безумный взгляд исчез спустя каких-то пять минут. Зрачки еще были увеличены, а руки все еще тряслись, но Свен уже не вырывался, не смотрел вдаль, он с вопросительным взглядом смотрел на группу и, по-видимому, пытался понять, что происходит. Его привычная вялость вернулась к нему.

Когда все поняли, что он, наконец, очнулся от дурмана, начался допрос.

— Зачем ты убил брата? — спросил Дерек серьезным тоном. — Что заставило тебя сделать это?

— Сделать что? — спросил он с недоумением в глазах. — Убить? Брата? Что происходит?

Дерек отошел и поднял факел так, чтобы стало видно окровавленное тело Олафа. И тогда Свена просто ошарашило, это было видно по его лицу.

— Не притворяйся, — крикнул на него Киран, — что ничего не знаешь!

— Почему ты убил брата? — повторил вопрос Дерек, но Свен молчал и смотрел на тело, его всего трясло, а на глаза наворачивались слезы.

— Да што тут не понятного? — сказал Бронс. — Убил ради очередного флакона с этой дрянью!

— Я не хотел этого, — произнес Свен дрожащим голосом и затем яростно поглядел на всех, так как будто был одержим. — Я… я просто хотел взять свою «сладость»! А он не хотел мне ее отдавать! Мне нужна была «сладость»! «Сладость»!

— Ты убил человека, собственного брата, ради дурмана! — говорил я. — Как вам вообще удалось обзавестись это дрянью в Империи?

— Я не хотел убивать! Я только хотел получить «сладость»! — прокричал он в ответ и забился в истерике.

— Прекратите! — заступилась за него Сара. — Не мучайте его!

— Что за драма: убийца защищает другого убийцу! — сказал Киран, и наемники засмеялись.

Сара никак не отреагировала на это, а лишь подняла Свена и отвела его подальше от места, где все происходило.

Все разошлись. Смеялись над «драмой» все наемники разве что кроме Эрелора и Кравеля: им было страшно.

Я подошел к окровавленному телу Олафа. На его лице было такое же недоумение, как и у Свена, когда он увидел это. Я поднял руку и в ладони зажег огонь.

— Совор, что ты хочешь сделать? — спросил Дерек.

— Надо сжечь тело, мало ли кто забрался в разлом, — ответил я. — Не хотелось бы нарваться на гулей или кого посерьезней. Вот, возьми сумку и следи за ней. Флаконы ни в коем случае не должны попасть в руки наемников.

— Зачем? Надо сжечь эту дрянь от греха подальше! — сказал Дерек и бросил сумку около тела.

— Судя по всему, Свен употребляет дурман уже очень давно. Если моя догадка верна, то это касарид. Попробуешь его один раз, то жить без него уже не сможешь — сойдешь с ума и умрешь в агонии, попутно убивая всех, кого посчитаешь вором этого дурмана. Правда, и с ним рано или поздно умрешь, касарид не просто называют «сладкой смертью», он сжигает человека изнутри. Будем давать Свену его «сладость», чтобы поддерживать в нем жизнь и некоторое спокойствие на какое-то время. Разбираться будем уже после возвращения.

Дерек поднял сумку и пошел к лагерю.

Я сжег тело вместе с лежанкой и только после этого вместе с профессором вернулся к остальным.

Вновь все улеглись на свои спальники и обсуждали произошедшее. Озадаченный профессор все никак не мог прийти в себя.

— Ужасно… — говорил он. Он был бледен и очень расстроен. — Как такое могло произойти? Почему же мы не заметили сразу? Это же так заметно… Их поведение… Глупец!

— Профессор, не мучайте себя. Вы не виноваты в произошедшем, — пытался успокоить его я.

— Нет, виноват! — строго ответил профессор. — Это мои «подопечные» и я за них в ответе. Вам может быть странно — так переживать из-за чужих, незнакомых людей… А я не могу не переживать…

— Если кого и винить, то меня, — сказал я. — Это я уговорил выплатить всем задаток. Верно, они его потратили на эту дрянь!

— Успокойтесь, профессор, — поддержал меня Дерек. — Кто же знал, что такое может произойти? Сделанного не воротишь, а нам нужна ваша светлая голова, чтобы больше никто не погиб в этих залах, — он повернул голову ко мне. — Совор, что упоминал Киран, когда Сару все обсмеяли и назвали убийцей? — робко шепотом спросил он.