Последнее предложение - Мария Барышева

— Ну, ты сравнила! — буркнул Роман и поежился — послегрозовое утречко выдалось прохладным, да и купание в холодной воде отнюдь не согревало. Он взглянул на густой березняк на левом берегу. Деревья стояли неподвижно, и листья лишь самую малость трепетали на легком ветерке. Пышная травяная зелень так и манила прилечь. Верно, сейчас и вправду было бы здорово лежать на траве, которую уже согревают солнечные лучи, — лежать среди покоя и птичьего щебета, смотреть на рассветное небо, перечеркнутое тонкими ветвями, и ни о чем не думать. Рита притихла, тоже глядя на берег, и ее пальцы проворно скользили между влажными прядями, заплетая их в косу.

— Тот человек на лестнице — кто он? — недоуменно спросила она. — Твой знакомый?

— А-а, это Шурка, — Роман усмехнулся. — Мы работали вместе лет десять назад в охране, по вечерам, когда я еще студентом был. Не забыл, надо же…

— В охране?! — в ее голосе появилась смешная укоризна. — А говорил, что архитектор…

— И архитектор.

— Так вы даже не друзья? Просто коллеги?

— Ну да. Гуляли иногда вместе — пиво там попить, девчонок подснять, — Роман покосился на нее, с усмешкой заметив, как в глазах Риты полыхнуло что-то сердитое.

— Тогда почему он нас отпустил? Даже помог… Если вы просто… почему?

Роман пожал плечами.

— Может, потому, что этот город не так уж равнодушен, как тебе кажется? Люди все разные, Рита. Нельзя всех под одну гребенку.

— Нет, большинство в этом городе совершенно одинаковы, — упрямо ответила она.

— Может, ты всю жизнь встречала не тех людей?

— Может, я вообще еще людей не встречала.

— Неужто сплошь чудовища? — Роман улыбнулся самому себе — довольно кисло. Рита тряхнула головой, и влажная коса перехлестнулась ей на плечо. Завозилась в кресле, устраиваясь поудобней, поджала под себя ноги и, баюкая ноющее запястье, задумчиво сказала.

— Может и так… И недавно я встретила на редкость кошмарное чудовище, а оно-то как раз вдруг взяло и оказалось человеком.

— Сядь нормально, — раздраженно ответствовал Савицкий. — Кувыркнешься на повороте, а мне тебя вылавливать совершенно неохота, да и надоело, если честно. Бэтман устал.

По-хорошему, катер следовало бросить еще за городом или хотя бы как можно дальше от острова и добираться своим ходом, но в таком виде они, едва-едва выбравшись из одной неприятности, тут же бы могли угодить в новую. Ни денег, ни телефона у них не было. К тому же под конец поездки Роман чувствовал себя совершенно разбитым и прекрасно осознавал, что в ближайшее время он, как защитник, никуда не годится — под силу будет разве что злобно плюнуть во врага, надеясь, что у него аллергия к чужой слюне. Боль прочно поселилась в затылке и время от времени напоминала о себе энергичным постукиванием, которое отдавалось в глазницах, кроме того его снова начало слегка мутить. Впрочем, Рита, сидевшая рядом, словно не замечала его состояния и смотрела восторженно, как на некоего легендарного рыцаря, которому все нипочем, который всех победил, небрежно вызволил принцессу и теперь направляется в родовой замок завтракать… нет, сначала в родовой ларек за сигаретами. Это льстило. Совсем немного, но все же льстило.

На острове их явно не ждали — едва катерок начал подруливать к причалу, как на нем беззвучно возник серьезный молодой человек и грозно сказал:

— Здесь частное владение. А ну разворачивайся!

Рита, которая с тех пор, как они вошли в оживленную Шаю, сидела съежившись возле креслица, не желая привлекать к себе лишнего внимания, тотчас же возмущенно вскочила, и охранник мгновенно утратил свою грозность.

— Маргарита Алексеевна! Что случилось?!

— Прими, — сказал Роман, заглушая двигатель и бросая охраннику конец. На причале появился еще один молодой человек — этот просто прибежал бегом, а следом за ним неожиданно притопал здоровенный американский бульдог, небрежно отпихнул в сторону пришедшего, чуть не столкнув его в воду, застыл на краю причала и жалобно-негодующе заскулил, глядя на Риту красноватыми старческими глазами — то ли радовался ее приезду, то ли изнывал от того, что хозяйка все еще слишком далеко и у него нет возможности кинуться к ней и устроить взбучку за столь долгое отсутствие. Его хвост бешено мотался из стороны в сторону. Как только канат был закреплен, и Рита, бережно подхваченная руками охранников, ступила на причал, пес восторженно запрыгал вокруг нее, извиваясь всем телом и издавая тонкие звуки, похожие на аханье. Она наклонилась, потрепала пса по голове, и по ее лицу немедленно заелозил мокрый язык. Рита что-то пробормотала бульдогу, и тот прекратил свои ужимки и сел, сразу же став очень серьезным.

— Помогите ему выйти, — Рита оглянулась на Романа, который стоял на палубе и с интересом наблюдал за этой сценой. — Только, ради бога осторожней!

— Ни к чему, я не инвалид и не старушка, — пробурчал Роман, перебираясь с катера на причал, но почти сразу же перед глазами у него все качнулось, и он чуть не упал. Крепкие руки надежно подхватили его с двух сторон, и он раздраженно дернулся, но его не отпустили. Бульдог вскочил и, глядя на него, угрожающе зарокотал.

— Гай, фу! — воскликнула Рита. — Свой! Это Гай, — пояснила она Савицкому — очевидно, на тот случай, если он еще этого не понял.

— Очень приятно, — Роман поднял голову и посмотрел на собачью морду, на которой явственно было написано, что пес от встречи с Романом никаких приятных чувств не испытывает. — Надеюсь, он не питается архитекторами?

— Нет, ну что ты, он очень добрый, — Рита солнечно улыбнулась. — Хотя не знаю, раньше ему их не предлагали… Гай, домой! Домой!

Бульдог мрачно взглянул на Романа, сделал какие-то выводы — явно не в его пользу, неторопливо развернулся и затрусил к особняку, всем своим видом давая понять, что возвращается в дом исключительно потому, что ему так захотелось, а уж никак не потому, что приказали. Роман усмехнулся, потом посерьезнел, глядя, как к причалу быстрой, уверенной походкой идет крепкий светловолосый мужчина средних лет в темных брюках и джинсовой рубашке. Он решительно высвободился из услужливо поддерживающих его рук и негромко спросил Риту:

— Начальник охраны?

Та кивнула.

— Таранов Сергей Васильевич. Можешь говорить с ним совершенно свободно.

Одновременно она сделала знак охранникам, и те отошли на несколько метров. Таранов остановился перед Ритой, окинул ее быстрым, цепким взглядом, без сомнения ухватив все детали общей растрепанности и выражения глаз, и спокойно произнес, не обращая внимания на Романа: