Стилист - Геннадий Борисович Марченко

единственный минус. А вообще, молодой человек, в этом деле многое, очень многое зависит от выбора плёнки. Можно найти гэдээровскую «ORWO», но самая лучшая — «Kodak», и чёрно-белая, и особенно цветная. Стоит дорого, но если деньги есть — могу по своим каналам посодействовать.

— Без вопросов, насчёт цветной можете уже начинать договариваться. Договаривайтесь с запасом, чем больше плёнки добудете — тем лучше. А ваше содействие будет материально поощрено.

Новость насчёт комиссионных Тузикова явно приободрила, и он заявил, что достанет столько, сколько я закажу. Думаю, он и так, пусть и немного, но поимел бы с этого гешефта.

Обременять себя вознёй в ванной с увеличителями, проявителями и закрепителями мне совершенно не улыбалось, тем более оборудование опять же пришлось бы докупать, в итоге договорились, что я буду отдавать Тузикову отснятую плёнку, а проявлять и печатать он будет в своём ателье. Лена мою затею с покупкой фотокамеры одобрила, особенно после слов о семейном фотоальбоме, и уже на следующий день я стал обладателем новенького фотоаппарата «Зенит-Е». А ещё пару дней спустя Тузиков позвонил на домашний и сказал, какую сумму нужно приготовить. Еще через пару дней он порадовал меня двумя десятками кассет «Kodak», заодно показав, как кассеты вставляются в фотокамеру.

— Плёнку желательно хранить в холодильнике, так она дольше сохранит свои качества, — посоветовал мастер на прощание.

Кстати, о холодильнике… В последнее время я с сомнением смотрел на древний «Север», доставшийся Лене в наследство от покойной бабушки. Для семьи из трёх человек его габаритов в общем-то хватало, хотя морозильная камера больше походила на пенал для ручек и карандашей, в неё можно было засунуть только четыре упаковки пельменей или пару сизых куриц.

— Да я бы не только от холодильника, но и нормальной стиральной машинки не отказалась, — ответила Лена на мой вопрос о покупке холодильника.

Стиральная машинка «ЭАЯ-2» от Рижского электромашиностроительного завода, как и наш старый холодильник, жутко гремела мотором, к тому же, похоже, дышала на ладан, так что встречное предложение супруги было услышано. Таким образом, в целях экономии было решено искать не финский «Rosenlew» (который в комиссионке стоял за 1200 рублей), а что-нибудь попроще. В итоге выбор остановили на достаточно вестимом и солидно смотревшемся «ЗИЛ-Москва» за 370 рублей. Правда, на него велась запись, и получить раньше чем месяца через два-три не представлялось возможным, но мои связи помогли решить этот вопрос в кратчайшие сроки.

Чувствуя себя заложником мещанского быта, я смотрел, как грузчики затаскивают на второй этаж это чудо машиностроения, и ловил на себе завистливые взгляды соседей. Стоял бы на дворе 37-й год — точно уже побежали бы доносить, что парикмахер и художница живут не по средствам.

Ванная комната в квартире была достаточно вместительной, поэтому купленная следом за холодильником стиральная машинка «Эврика» отправилась именно туда. И также пришлось слегка доплатить, чтобы взять без очереди. Ох уж этот советский дефицит… Зато теперь в ванной комнате гордо стояла машинка-автомат, барабанного типа, с реализованным режимом отжима без выемки белья… Лена не могла нарадоваться новому приобретению, тут же принявшись её тестировать, то есть загрузив в аппарат кучу приготовленного в стирку белья и посыпав всё это гэдээровским порошком «Лоск».

А мне было хорошо от того, что любимый человек испытывает неподдельную радость. Может, я и проникался духом вещизма, так ведь не для себя старался. Вернее не только для себя, главным образом для своих близких. А ближе Лены и Наташки в этом мире у меня никого не было. Попросит жена ковёр или румынскую стенку и ведь куплю, не говоря уже о шубке.

Кстати, если следовать поговорке о санях, которые нужно готовить летом, то меня всё чаще преследовала засевшая ещё с прошлой зимы мысль, что на Лене шикарно смотрелась бы песцовая или норковая шубка. Цены, правда, кусались, шуба из натуральной норки стоила как «Жигули», поэтому дамы предпочитали шубы из искусственной норки за 300 рублей. За 5 тысяч я пока одёжку не потяну, если только поставить на поток процесс дарения чужих песен Намину и прочим музыкантам. Чёрт возьми, какая заманчивая идея… Сколько я песен и мелодий помню? Пару сотен точно, а если поднапрячься, то смогу подобрать ещё как минимум столько же. Заделаться композитором, и жить остаток жизни припеваючи…

Вот только зачем я здесь? По глупой случайности или с какой-то целью? Если первое — то можно творить что захочу, жить в своё удовольствие и готовиться к развалу страны, чтобы оказаться в числе первых, когда наступит время приватизации и воровства. Если второе… Тогда всё намного сложнее. Спасать государство, занимающее шестую часть суши — это вам не личное благополучие строить. При этом спасать, имея за спиной только личное знакомство с дочерью генерального секретаря. Только к ней я могу обратиться в случае чего, например, попросить о личной встрече с Брежневым. Да и то не факт, может и она отказать, и уж тем более Леонид Ильич, вряд ли Галина имеет такое большое влияние на отца. Даже если такая встреча состоится, Брежнев, скорее всего, окажется невосприимчив к моим советам насчёт перехода страны на новые экономические рельсы. Генсек и его камарилья, состоящая из таких же старцев, озабочены прежде всего тем, как спокойно провести остаток жизни в своих креслах, а там хоть трава не расти. Андропов из этой же когорты, к тому же сколько ему осталось? Лет десять? Больше ему просто здоровье не позволит. Да и не прощу я ему Афганистан.

Но и относительно молодой и резвый Горбачёв не вариант, тем более Ельцин. По этим подонкам высшая мера плачет. Да и не только по ним, если честно. Так что нужно искать другие варианты, только вот какие… Сплошные вопросы, а ответов кот наплакал.

А что касается шубки, то в этом году, пожалуй, торопиться не стоит. Живот у Лены будет расти, так, чего доброго, и шуба на ней не сойдётся. А вот на следующий год…. Это если она снова не забеременеет.

Жизнь между тем не давала мне скучать. Неожиданно объявилась супруга Козакова, о существовании которой я уже успел подзабыть. Регина Соломоновна позвонила заранее, а придя в «Чародейку», попросила сделать ей «так же, как в тот раз», а вот для чего — скромно умолчала, почему-то покрывшись румянцем. Вряд ли, имея такого неотразимого мужа-актёра, она завела любовника, скорее всего была куда-то приглашена.

После выписки из больницы я постепенно восстанавливал работу с клиентами, однако благодаря личному мототранспорту я стал более мобильным, и смог обслуживать большее