Право быть - Вероника Иванова

Какая?

«Когда сознание Разрушителя спит, ожидая своего часа, беспризорную Пустоту и впрямь легче легкого наполнять. Но заполнить ее можно только новой плотью. Плотью новорожденного дракона».

Который непременно сам станет Разрушителем.

«Верно…»

Так, значит, поэтому мне предлагали испить Алмазной росы? Усыпить сознание, но не изгнать его полностью из Гобелена и получить тем самым возможность беспрепятственно творить новые миры?

Мантия хихикнула, предпочитая не отвечать.

И значит, поэтому, хотя я жив и здоров, драконы не спешат обзаводиться потомством? Потому что Пустота, вновь обретя настоящего хозяина, не слишком-то хочет сдавать свои позиции?

«Да, любовь моя. Лишь ты можешь приказать ей потесниться. Как было при рождении наследника Танарит. Помнишь?»

Но я ничего никому тогда не приказывал.

«Верно. Ты желал, а твое желание - закон для твоей верной спутницы».

Как странно… Получается, и в жизни, и в смерти драконы не могут и шагу ступить без моего дозволения?

«Именно так. Прими этот парадокс за каприз богов, даро-

вавших тому, кто создавался ничтожным рабом, привилегии высшего господина».

Это какой-то бред! Но даже если он - истина, даже если иначе быть не может… Если нужно мое непременное согласие на рождение нового дракона, почему никто не придет и не попросит о нем?!

«Потому что многие из них, к своему несчастью, помнят тебя прежнего, во всех прошлых перерождениях. А надо сказать, милым и послушным мальчиком ты не бывал никогда».

Но теперь я другой. Я ведь изменился, правда?

Мантия взяла долгую паузу на улыбку.

«Изменение? Слишком сильное слово. Ты всего лишь повзрослел и понял, что все время есть сладкое попросту неинтересно, когда вокруг существует великое множество разных, а главное, уместных каждый в свой срок вкусов».

И мстить тоже когда-нибудь наскучивает. Злиться, ненавидеть, скорбеть… Посвящая многие годы одному чувству, обворовываешь себя сам. Грезя о будущем, не нужно забывать прошедшее, но и все время толкать его в бок, мешая спокойной дреме, тоже не стоит. Пусть оно будет под рукой, но пусть посапывает, сладко или тревожно, пока не понадобится для дела.

Должно быть, мне предыдущему под конец жизни здорово надоело жить прошлым. И убийство мужа Тилирит стало последней горькой данью памяти моих предшественников, жаль только, что на Торроне путь обрывался. А может… Может, того «меня» посещали те же мысли? Может, он руководствовался не вспышкой гнева, а холодно и трезво рассчитал свои шаги? Он ведь хотел умереть, потому что оказался в пустоте, потому что потерял единственное близкое существо, которому так и не успел признаться… Нэмин'на-Ари. Возлюбленная? Да, он мог так ее называть, не зная, какой бывает любовь драконов. Не успевший узнать…

Он ушел раньше срока, подарив мне нерастраченное везение, а своим и моим родичам - возможность нарушить привычный порядок вещей.

Как думаешь, драконы поймут?

«Когда- нибудь обязательно».

Но до той поры будут стараться подчинить?

«Не без того».

Глупо, не находишь? Моя свобода несет всем гораздо больше пользы, чем неволя.

«Потому в тебя никто и не пробовал втыкать иглы. Кроме твоего непрошеного гостя».

Кстати, о госте. Он-то не оставил мне лазейки!

«Ему было виднее изнутри, вот он и преуспел».

Отделил мое сознание от тела, а вместе с ним и от тебя. Но я до сих пор не знаю, кто ты такая!

Мантия удивленно взмахнула крыльями.

«Знаешь. Или…»

Я знаю, чей дух подарен тебе, но в какую оболочку он заключен? Ты являешься частью моего тела, верно? «Скажем так, я соединена с твоим телом». С каким-то отдельным участком?

«Нет, но в пределах твоей плоти я вольна перемещаться куда угодно, именно поэтому одной-единственной иглой нашу связь не разорвать».

То есть ты - повсюду?

«Когда нет нужды разговаривать с тобой. В противном случае мне приходится собираться в комок. Удивлен? А чего ты ожидал, ведь драконы создавали меня по своему подобию».

Значит, ты можешь полностью переместиться в ограниченный участок плоти?

«Да. Легче легкого, правда, на это потребуется время, и довольно заметное. Но к чему такие странные вопросы?»

И сам не понимаю. Только мне почему-то кажется, что я нашел конец ниточки, выбившийся из очень запутанного клубка.

«И другая игрушка сразу оказалась выброшена на свалку?» О чем ты?

«Сколько времени ты собираешься сидеть вот так? День? Месяц? Год?»

А я должен куда-то идти? Представь себе, не хочу. Даже хуже: я обиделся. «На что?»

Еще час назад мое будущее было ясным, понятным и предрешенным. Я собирался умереть, чтобы возродиться снова и…

«Узнать, к чему привели неоконченные тобой дела, пущенные на самотек?»

Примерно так. Это было бы интересно, да? «Уж точно безопасно! Но колесо судьбы повернулось в другую сторону, не так ли?» К сожалению.

«Что я слышу в твоем голосе? Уныние?»

Оно самое. Я опять потерял свободу действий.

«Умирал ты тоже не по собственной воле, не забывай».

Да, но… Смерть больше соответствовала моим планам, чем неожиданное спасение. Иначе я не чувствовал бы себя сейчас разбитым и растерянным, а, напротив, горел бы желанием совершить нечто грандиозное.

«А вместо того понимаешь, что предстоит не развлечение, а работа».

Вроде того.

«Так вот, я открою тебе одну истину, которую ты все время старательно обходил стороной. Чем скорее и прилежнее исполнен возложенный на тебя труд, тем больше времени остается на отдых. Так что отрывай свою задницу от пола и - вперед!»

Не все так просто, не торопись. Нужно еще что-то сделать с цепями и…

«Ты хоть иногда смотришь по сторонам?»

Я последовал совету искренне негодующей Мантии и удивленно охнул: о существовании цепей напоминали лишь кучки железной трухи, ленивыми ручейками сползающие с моих голых щиколоток на пол.

Голых?! Фрэлл!

«А если бы раньше соизволил одуматься, мог бы хоть сохранить одежду целой».

Торжествующий сарказм в голосе моей спутницы хоть и заставил меня покраснеть, но силы изменить настоящее, увы, не имел. Все, что находилось на мне или рядом со мной, рассыпалось прахом, наверное, сразу же после того, как последние капли серебра вытекли наружу. Пустота поработала на славу, восстанавливая нарушенные связи. А я ничего не замечал, потому что в мире черно-белой Нити не было ни жарко, ни холодно.

Но, может быть, одежда здесь найдется? В крайнем случае завернусь в белый балахон, наверняка у говорящей их было

немало про запас. Правда, для этого придется рыться в ее вещах.