Камешек в жерновах - Сергей Малицкий

Рассказ Саша был самым скупым. Он, может быть, и рассказывал бы подробнее, но голос Аи словно шептал внутри, быстрее, короче, только самое важное. Сашу даже казалось, что Аи видит его глазами те картины, которые он пытается описать в двух-трех словах. Кража светильника Эрдвизом и странная судьба Катрана, схватка у маленькой крепости и побоище в проходе Шеганов, поход через горы и удивительное столкновение с архами, разгром тайной мастерской раддских магов и нападение на Орлиное Гнездо. Картины следовали одна за другой, и каждой уделялось не более нескольких мгновений. Наибольшее внимание Аи и особенно Баюла привлекли описание путешествия через заброшенные галереи плежских банги и победа над Тоххом. Когда же Саш добрался до штурма крепости Урд-Ан, слушатели просто встали со своих мест. Оживший Ари-Гард, пылающие врата, чужой мир Дье-Лиа вставали перед их глазами. Они словно сами сидели в болоте, рассматривали узоры каменного леса, сражались с чудовищными псами, шли к Башне страха и испытывали магию почти развоплощенного, но смертельно опасного демона — Лакум. Они вместе с Сашем и Лингой убегали от пламени Гиблого леса, освобождали Мантисса и штурмовали Селенгар. Они снимали печать демона и выжигали пылающие врата.

— Чаргос, — попросила Аи, — вот теперь, именно теперь расскажи нам об убийстве Аллона.

— День был замечательным, — неожиданно начал суровый воин. — Беды не чувствовалось. Алатель светил ярко. Небо сияло голубым. Венец Меру-Лиа был ослепительно-белым. Красным он окрасился чуть позже. Арбан назначил мне встречу в полдень у могилы Лея на холме. Сказал, что мы должны свидетельствовать миру между Аллоном и Бренгом. Вряд ли можно было отыскать место лучше, потому что именно смерть Лея стала той самой последней каплей, переполнившей чашу терпения Эндо. Бог Эл-Лиа раньше других понял, что нельзя властвовать над миром. Элбаны сами должны устраивать свою жизнь. Да, он мог остаться и противостоять Бренгу, но тогда земля Эл-Лиа была бы выжжена дотла. Не осталось бы никого. Что говорить, всех беспокоила странная возня на севере Эл-Лиа, поэтому я не был удивлен необходимостью встречи. К тому же я знал историю пленения Арбана Бренгом и историю его бегства. Без сомнения, кража светильников должна была взбесить Бренга. Элбаны могут сколько угодно рассуждать о справедливости, но они никогда не будут уверены, что боги согласятся с ними. Так или иначе, кому, как не Аллону, было примирять своего подданного с его бывшим тюремщиком?

Незадолго перед полуднем возле могильника появились Аллон и Арбан. Опустившись на колено, я приветствовал бога Дье-Лиа. Он был в приподнятом настроении. Втроем мы спустились к роднику, выбегающему между камнями ниже могильника. Вскоре появился и Бренг. Точнее, тот, кого я принял за Бренга. Следом за ним шли двое — Илла, демон врат Дэзз, кидающий на Арбана взгляды, полные ненависти, и Дагр, с которым я не был знаком. Мне бросилось в глаза, что ножны меча Бренга сияли драгоценными камнями. Впрочем, меня это не удивило. Он единственный из высших любил блеск и богатство. Чего стоил только его дворец в Дэзз-Гарде. А уж об алмазе из его короны вы и сами слышали. Кроме этого, я был удивлен, что Дагр нес в руках меч. Обычный клинок в серых ножнах. Правда, я никак не мог его рассмотреть, он словно расплывался у меня в глазах. Аллон сделал шаг навстречу брату, удивился, что тот при любви к роскоши натянул на себя обычную курточку. Затем он нахмурился на мгновение и добавил, что богу не пристало рядиться в мантию демона, пусть даже и тонкой работы. Бренг сбросил курточку с легкостью, улыбнулся и объяснил, что бог при всей своей силе перед лицом вечности такой же элбан, как и обычные смертные, поэтому никакая защита не может быть лишней.

«Так же как и драгоценные камни с заклятием покорности на ножнах твоего меча? — рассмеялся Аллон и добавил. — Посмотри, какой день! Вся Эл-Лиа радуется нашей встрече. Жаль, с нами нет Эндо! Но я уверен, он видит и слышит нас. Ведь нет такой ссоры между братьями, которую нельзя было бы запить глотком не только вина, но даже и простой воды. Да, наши миры разделены, врата Аса закрыты, но мы остаемся братьями! Как ты думаешь?»

С этими словами Аллон коснулся руки Бренга, замер в недоумении на кратчайший миг, затем просиял улыбкой и повторил, что рад видеть брата, но не мог и подумать, что тот замерзнет под лучами Алателя, так холодна была его рука, он даже готов понять мантию демона на его плечах.

«Зачем же тогда запивать ссору обычной водой? — улыбнулся в ответ Бренг, не бросая в сторону Арбана даже мимолетного взора. — Не стоит ли подобрать более горячий напиток?»

И тут Аллон достал из-за пазухи светильник. Мягкий свет охватил холм Мерсилванда. Мне показалось, что каждая травинка — из тех, что были у нас под ногами, — запела. Звезды блеснули в небе среди яркого полдня. Я сам словно обратился в вестника-ингу и был готов порхать вокруг холма… Аллон внимательно смотрел в глаза Бренгу, но тот ничем не выразил своего неудовольствия.

Тогда Аллон с улыбкой опустил светильник в ручей в локте ниже родника и тот словно превратил водяной поток в струи драгоценных камней. Бог Дье-Лиа с улыбкой сказал, что окрашенная светом Эла вода — прекрасный напиток, но чтобы в душах братьев не осталось ни уголка, в котором могли бы таиться недобрые мысли, следует отпить по глотку сущего. И он опустил светильник в сам родник. Свет Эла померк. Аллон успел поднять светильник только лишь на ладонь над поверхностью родника. Бренг выхватил меч и снес ему голову. Я оцепенел. — Чаргос помолчал, смахнул слезу с сухой щеки, продолжил в мертвой тишине: — Удар Бренга был стремителен! Даже бог не смог бы уклониться от него. Но не менее стремителен был прыжок Арбана. Он подхватил светильник над поверхностью родника и мгновенно откатился в сторону, удерживая его над собой и не расплескав ни капли. Со стуком ударилась о землю голова бога. Туловище уткнулось обрубком шеи в родник. В тот бесконечно долгий миг мне показалось, что наступил конец всему миру. Только Арбан и Дагр смогли двинуться с места. Дагра, скорее всего, гнал ужас. Он побежал вниз по холму одновременно с прыжком Арбана. А нам предстояло увидеть еще кое-что. Клинок Бренга окрасился кровью и мгновенно рассыпался в прах. Затем начала становиться кровавой рука, плечо, боль скрутила Бренга, и, уже хрипя и задыхаясь, он заорал что было сил: «Меч мне, Дагр!»

Но куда там! Тот уже добежал до подножия холма и возвращаться явно не собирался. Бренг весь покрылся кровяными точками и упал замертво. Илла мгновенно подхватил его тело и быстрыми шагами начал спускаться с холма. Я же упал на колени перед телом Аллона, коснулся павшего, отодвинул от источника и достал из воды его кровь. Она обратилась в сверкающий камень, позже названный Рубином Антара.