Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Просмотр фотографий занял больше часа, после чего Элиза призналась, что это было для нее сущим удовольствием, и заторопилась домой. Но миссис Брэдли быстро выставила на стол графин с портвейном, еще один с хересом и коробку печенья. Портвейн слегка развязал Элизе язык, и она неожиданно произнесла:
— Знаете, мадам, с этой морковью все как-то странно. Не скажу, что мисс Белла силком затолкала ее хозяйке в рот, но все равно очень подозрительно.
— Да, если учесть, что раньше она никогда ее не ела, это выглядит странным, хотя у больных появляются всякие причуды.
— Но ведь не так уж она болела, мадам. Доктор тогда сказал, что она поправится. И она была вполне в своем уме, голова у нее работала, и никаких странностей ожидать не приходилось. Да, женщины чудят, когда они в положении, и вкусы у них меняются. Я помню, моя сестра ничего не хотела есть, кроме утиных яиц, хотя раньше к ним даже не притрагивалась. Мы прямо с ног сбивались, чтобы их достать, жили-то мы тогда в Лондоне! Такая несъедобная дрянь! Терпеть их не могу! Я ей так и сказала: странно, что ребенок не родился с перепонками между пальцев. И что самое смешное, парень потом стал чемпионом по плаванию. Так что ничего не проходит даром, верно, мадам?
— Да, действительно, — вежливо подтвердила миссис Брэдли.
На следующий день она позвонила доктору — ее служанка жаловалась на боль в горле. Тот прослышал об ученой даме и жаждал с нею познакомиться. Поскольку слуг в доме не было, дверь ему открыла сама миссис Брэдли.
— А, доктор! — приветствовала она его.
— Да, он самый, — подтвердил тот.
Потом, осмотрев больную и выписав ей лекарства, он остался немного поболтать, признавшись, что летом в деревне у него не так много работы и масса свободного времени.
— Я уже здесь сто лет не был. Последний раз приезжал, когда Элиза воткнула себе вилы в ногу. Это случилось на Пасху два года назад. А перед этим… Только один раз, когда старая дама подавилась морковью. Я тогда только что приехал в эти места и не знал здесь ни единой души. Меня вызвала Элиза после того, как ее хозяйка упала на пол. Кажется, споткнулась. Подробностей уже не помню. Да они и не важны, потому что вскоре она пошла на поправку. Удивительная жизнестойкость, особенно если учесть ее возраст. Не знаю, как ей удалось выкарабкаться, но она выжила. Я тогда был просто поражен. А потом случилась эта история с тертой морковью.
— Да, я слышала об этом от мисс Ходж. Сейчас я снимаю у нее дом. Вчера она приходила ко мне на чай и много чего рассказала. Похоже, это была какая-то внезапная причуда. Ведь ваша пациентка никогда не ела сырую морковь, а тут вдруг у нее возникла столь странная идея.
— Или эта идея возникла у кого-то другого, — произнес доктор.
Встретив быстрый взгляд миссис Брэдли, он пожал плечами.
— Да, я это допускаю. Осмелюсь предположить, что старую даму убили. Но доказать я этого не мог. Никаких признаков насилия, никаких причин смерти, кроме самой очевидной — подавилась морковью. А доктора, которые подозревают убийство, не слишком популярны, как вам, вероятно, известно. Нет, доказательств никаких не было, а людей этих я не знал, и нарываться на неприятность мне совсем не хотелось. Племянница поняла, что я что-то заподозрил, и прямо мне об этом заявила. Сама она оставалась вне подозрения, а подозревать в убийстве старую Элизу — совсем уж несусветная глупость. Оставалась лишь та супружеская пара. Но там было не за что зацепиться, поэтому я и констатировал смерть. Думаю, любой на моем месте поступил бы точно так же. И все же я поразился, когда прочитал в газете об аресте племянницы по обвинению в убийстве кузена.
— Правда? — переспросила миссис Брэдли.
— Похоже, доктор что-то заподозрил? — напрямик спросила она Элизу Ходж при следующей встрече.
— Неужели? Бедная девочка. Надеюсь, ничего серьезного?
— Я говорю о тертой моркови, — пояснила миссис Брэдли.
Однако лицо старой служанки осталось непроницаемым, только в глазах мелькнула озабоченность.
— Вы правы, мадам, — согласилась она. — Я помню, он задал мне кучу вопросов, я даже удивилась.
— И какие вопросы он вам задавал?
— Кто ей дал эту морковь.
— А вы не смогли ответить.
— Мисс Белла сказала, что ходила в деревню за покупками, а мистер Том с женой уверяли, что пошли прогуляться по берегу моря. Получается, что дала я, больше просто некому, — ответила старая служанка, и лицо ее словно одеревенело.
— Так это были вы?
— Могли бы и не спрашивать, мадам. Вы-то знаете, что это была не я.
— Да, даже доктор в этом уверен. Но раз уж возник такой вопрос, мисс Ходж, мне бы хотелось узнать, что вы думаете на самом деле. Если, конечно, это не слишком вас расстроит.
— Не
