Война времен - Элизабет Тюдор

"Нет... нет... только не отчаиваться... отчаянье - верная смерть..." внушал он себе. По всей вероятности, чужаки именно этого и хотели - сломить его волю и покорить его себе.

"Чёрта с два! Не дождётесь! Никогда! - Герман ударил кулаком по столу и вновь стал кружить по комнате, как лев в клетке. - Надо подумать... пораскинуть умом... Я не должен превратиться в безропотную тварь... Они не сумеют сломить меня!" - твердил он себе.

Прошло две недели

Герман лежал на кровати и, уставившись в потолок, напевал грустную песенку, памятную с детства. Одиночество не пугало его, но заточение на чужой планете у враждебных и психически неуравновешенных инопланетян могло поколебать стойкость любого человека. Даже сон не шёл в глаза из-за страха быть убитым во сне...

Прошло два месяца.

Герман, забившись в угол комнаты, лихорадочно дремал. Он оброс бородой и волосами, лицо осунулось, под глазами появились синяки. На лбу была рана, оставшаяся после истерических самоистязаний. Он перестал принимать жизненно важные капсулы. Мысль о вечном одиночестве сокрушала его надежду...

Спустя несколько часов.

Мельсимор лежал на полу своей камеры заключения. Его лицо касалось пластикового покрытия пола. Медленно проводя пальцем по белоснежной плоскости, он уже в который раз читал эти стихи, некогда услышанные им в детстве.

Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж

Достоинство, что просит подаянья,

Над простотой глумящуюся ложь,

Ничтожество в роскошном одеянье,

И совершенству ложный приговор,

И девственность, поруганную грубо,

И неуместной почести позор,

И мощь в плену у немощи беззубой,

И прямоту, что глупостью слывет,

И глупость в маске знатока искусства,

И вдохновения зажатый рот,

И служащие злу благие чувства.

Всё мерзостно, что вижу я вокруг...

Но как тебя покинуть, милый друг!29

Строки поэта-соотечественника во многом отражали душевную смуту Германа... Последние строки: "Но как тебя покинуть, милый друг!" вызвали воспоминания о Зей-Би, и слёзы обожгли ему глаза. Он всё ещё не верил, не мог смириться с мыслью о её гибели...

"Сумей достойно прожить свою жизнь и умри с честью, как истинный Мельсимор".... - вспомнил Герман предсмертные слова своего отца.

Его взгляд был прикован к двери.

- Я сокрушу эту дверь!

Мельсимор подхватил стул и направился к преграде. Несколько раз ударил стулом о дверь, но она не поддавалась. Тогда юноша посмотрел на кодовый замок возле дверного проёма.

"Возможно, разломав замок, я смогу выбраться отсюда", - подумал Герман и набросился со стулом на приборы в стене.

- Не думаю, что это наилучший выход, - услышал юноша чей-то голос в комнате.

- Кто тут? - испуганно спросил в пустоту, никто ему не ответил.

"Я, наверное, схожу с ума", - решил он и с ещё большим остервенением накинулся на кодовый замок.

- Разве, сломав замок, ты сможешь выбраться? - вновь раздался тот же голос.

- Кто ты? - уронив стул, тихо спросил Герман.

- Уж точно не твоя совесть, - ответил он.

- Что ты хочешь от меня? - пройдя на середину комнаты, он стал озираться вокруг.

- Хочу увидеть твой разум, - неожиданно ответил голос.

- Хочешь раскроить мне череп, так давай, чего же ты медлишь? - взъярился узник.

Донёсся хохот.

- Если бы я хотел увидеть твои мозги, я сделал бы это намного раньше того, как ты попал в "комнату мыслителя".

- "Комната мыслителя"?! - переспросил Герман.

- Именно, - подтвердил неизвестный. - Здесь ты должен был закалить свой разум и дать ему выбраться из этой комнаты.... без тебя. Ты же потерял его.

- Ты ещё больше безумен, чем этот псих доктор... как его там зовут... Как, по-вашему, я могу выбраться отсюда, все также оставаясь здесь? Ведь я одно единое целое, и душа и тело.

- К сожалению, ты не выдержал экзамен, - вновь заговорил некто.

- Экзамен? Я сейчас покажу вам, как следовало бы его сдать! - пригрозил он и, взяв с пола стул, побежал к двери.

Удар! Ещё удар! Треск и грохот, и замок разломался в куски. Что-то заискрило. Искорка попала на синтетическую обшивку, дверь задымилась. Дым клубами окутал всю комнату. Герман почувствовал удушье и потерял сознание.

Г л а в а 6.

- Введите ему двойную дозу LN 15, - снова скомандовал голос в микродинамиках.

Через несколько минут человек, лежавший на белой лежанке, открыл глаза. Перед ним стоял тот же старик с длинными седыми волосами.

- И долго я буду по твоей милости томиться в "комнате мыслителя"?

- Я ничего не понимаю, - неожиданно признался старик. - Никакой "комнаты мыслителя" в этом центре нет.

Его слова и жесты были настолько убедительны, что Герман стал сомневаться в своей правоте. Он опустил голову на лежанку и напряг память. Каждый мучительный миг, проведённый в одиночестве; стресс, страх, истерики, боль, затем чей-то незнакомый повелительный голос, неистовое желание сломать замок и его последствие - пожар...

- Ты лжёшь мне, старик! Я всё прекрасно помню.

Криптониец, почёсывая подбородок, задумался.

- Возможно, это негативная память из-за перенесённого шока, - наконец заговорил он вновь.

- Какого ещё шока?

- Понимаешь ли, - старик помедлил, - когда разряд тока начал повышаться, твой организм не выдержал и ты умер.

- Да ну? - иронически спросил пленник.

- К сожалению, да, - всерьёз подтвердил криптониец.

- Значит, я и сейчас мёртв? - с сарказмом произнёс молодой человек.

- Нет. Теперь ты жив.

- Но ведь ты пытался убить меня, - неугомонно твердил Герман.

- Я бы никогда не убил единственного человека на этой планете, - с гордостью заявил старик. - Не считая меня, конечно же, - добавил он и подошёл к приборам в стене.

Нажав несколько кнопок, криптониец освободил юношу и, подойдя к нему, помог встать.

- Отныне мы должны быть как одна семья, - встав напротив Германа, проговорил он. - Ты и я... мы будем отличной командой, - взволнованно объявил он. Старик умолк и, указав на дверь, жестом руки велел юноше следовать за ним.

Они вышли из комнаты пыток, и криптониец молчаливо поспешил по коридору в неизвестном направлении. Герман неотступно следовал за ним. Как бы доктор Джоханс ни был обходителен со своим новым "другом", человек из прошлого времени Земли не мог ему довериться. Чувство тревоги не покидало его. Мельсимор решил быть осторожным и перепроверять каждое слово чужака. Вся эта история с негативной памятью никак не укладывалась у него в голове, и Герману казалось, что его просто водят за нос. Однако юноша решил помалкивать, ведь прежде чем решиться на что-то, он должен был всё хорошенько обдумать, а для этого ему нужно было уединённое место и время.

Наконец, пройдя немалое расстояние по хорошо освещённому коридору и миновав небольшие, смежные друг с другом помещения, старик остановился перед очередной дверью. По тому, как он долго возился с кодом замка, Герман понял, что именно сюда криптониец так стремился попасть. Доктор Лоран стоял спиной к юноше, заслонив собой кодовый циферблат, но криптониец не подумал, что разница в росте не скрывает от его гостя цифр, набираемых им. Внимательно следя за каждым его движением, Герман запомнил всю комбинацию цифр.