Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » Политика » Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны) - Борис Фрезинский

Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны) - Борис Фрезинский

Читать онлайн Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны) - Борис Фрезинский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 264
Перейти на страницу:

Эренбург Сталина пережил. Он нашел силы начать новую жизнь с чистого листа, на котором написал слово «оттепель»…

Сюжет второй.

Письма Хрущеву; они иные, и о жизни и о смерти в них речи нет. Хотя…

В первом письме, адресованном «товарищу Хрущеву Н. С.» в октябре 1955 года[889], Эренбург возмущается безалаберностью аппарата ЦК, срывающего важные международные планы из области «борьбы за мир». В 1956-м он пишет «уважаемому Никите Сергеевичу» о кризисной ситуации в движении сторонников мира в связи с событиями в Венгрии[890]. Тогда же состоялось и личное знакомство Эренбурга с Хрущевым, беседа которого с Корнейчуком[891] и Эренбургом заняла больше двух часов. Хрущев произвел на Эренбурга впечатление человека живого и не злого ума, не слишком, правда, обремененного знаниями и культурой. Под конец долгого разговора Эренбург попытался вступиться за опального М. М. Зощенко, но из этого ничего не вышло:

«Н. С. Хрущев не дипломат, — вспоминал Эренбург, — и, глядя на него, я сразу понял, что он мне не верит, да он и сказал „У меня другая информация…“. Я ушел с горьким привкусом: намерения у него хорошие, но все зависит от „информации“ — кого он слушает и кому верит»[892].

Тем не менее с той поры в его письмах Никита Сергеевич — неизменно «дорогой».

Именно завязавшееся знакомство позволило Эренбургу отправить лично Хрущеву письмо, адресованное в ЦК КПСС, о разнузданной кампании, открытой против него в печати[893]. Хотя формально она и считалась литературной, фактически носила политический характер и, разумеется, была поддержана и даже скоординирована просталинскими силами аппарата ЦК. Письменного ответа Эренбург не получил, но кампания (на время) заметно поутихла. Такая эффективность подсказала Эренбургу обращение к Хрущеву в связи с проблемами, возникшими при печатании первой книги мемуаров «Люди, годы, жизнь» в «Новом мире». Почти все последующие письма Эренбурга Хрущеву связаны именно с публикацией эренбурговских мемуаров, и об этом шла речь выше. Отметим, что все эти письма передавались Хрущеву через его помощника по культуре B. C. Лебедева.

Поняв из разговоров с охотно говорливым первым секретарем ЦК, что он с симпатией относится к Н. И. Бухарину, и надеясь на то, что реабилитация «правых» стоит в повестке дня ЦК, Эренбург смело передал Твардовскому в «Новый мир» машинопись первой книги мемуаров с главой о юности друзей своих гимназических лет, Бухарина и Сокольникова. Однако Твардовский проводить такую главу через цензуру отказался, предложив Эренбургу заняться этим лично. Сегодняшнему читателю, возможно, странно будет, что вопросы, связанные с разрешением в печать или запрещением художественных текстов в те канувшие в Лету времена решал глава государства, но это так: запретить такой текст, разумеется, могли многие, а вот взять на себя ответственность за его разрешение не рискнул бы никто другой. Не рискнул, правда, и Хрущев[894]…

Из прочих писем к Хрущеву по поводу мемуаров «Люди, годы, жизнь» скажем еще о четырех письмах 1963 года. Их разделяет подлое скандальное выступление первого секретаря ЦК КПСС 8 марта на встрече в Кремле с деятелями советской литературы и искусства. Специальный раздел этого выступления был заполнен шквальной бранью в адрес мемуаров Эренбурга и их автора. Писатель понимал, что просталинский аппарат ЦК с подачи всех сталинистов из руководств творческими союзами в конце 1962 года подготовил массированную атаку против сил оттепели и спровоцировал темпераментного Хрущева принять в ней участие. Эренбург был определен на роль предводителя антисталинских сил; продолжение печатания в «Новом мире» его мемуаров было сорвано. Своим дипломатичным письмом к Хрущеву 13 февраля Эренбург убедил его печатание возобновить, за что благодарил Хрущева уже 19 февраля[895]. Однако 7 марта, в первый день встречи руководства страны с художественной интеллигенцией, на Эренбурга обрушился секретарь ЦК Ильичев, ведавший идеологией, а на следующий день — сам Хрущев. Эта брань, разумеется, не грозила арестом. (Встретившись с Хрущевым в Кремле 3 августа 1963 года, Эренбург, как он рассказывал навестившему его на даче месяц спустя И. М. Майскому, сказал Никите Сергеевичу: «В тот день, когда на встрече с работниками искусства вы обрушились на меня, я, конечно, был очень сердит на вас. Но все-таки в ту ночь я совершенно спокойно ложился спать, уверенный, что никакой неожиданный звонок меня не разбудит…»[896].) Однако лично для Эренбурга последствия мартовской речи Хрущева были тяжелыми — его перестали печатать и отлучили от всей общественной деятельности. Имея ясное представление о характере Хрущева, Эренбург был уверен, что в личной беседе сможет его переубедить относительно своих мемуаров, и числа 9–10 марта он отправил Хрущеву письмо с просьбой о личной встрече[897]. Отметим попутно, что в письмах Эренбурга, написанных после 8 марта 1963 года, слово «дорогой» по адресу не только Хрущева, но и Ильичева режет слух — но позволить себе ссориться с «вождями» Эренбург не мог. (Впрочем, так же обращался к Хрущеву и Пастернак в 1958 году, когда ему угрожали высылкой из СССР.) B. C. Лебедев тут же сообщил Эренбургу, что Хрущев его обязательно примет. Однако в силу невероятной занятости Хрущева эта встреча все переносилась и переносилась, а при этом положение Эренбурга оставалось положением «вне игры». Его настроение было столь мрачным, что навестившая его Л. А. Зонина заметила: «Ну что вы, Илья Григорьевич, разве можно так из-за этого расстраиваться? Вы же писатель, уезжайте на дачу и пишите себе „в стол“ — деньги на жизнь у вас, слава богу, есть»[898]. Ответ Эренбурга ей не показался убедительным. 21 марта Эренбурга навестил академик И. М. Майский, подробно потом записавший разговор с ним. Майский убеждал Эренбурга проявить выдержку и терпение, даже если ответ Хрущева не вполне его удовлетворит, а пока — писать, работать для будущего. Ответ Эренбурга его встревожил. Дело даже не в признании, что он-де не может писать, когда у него нет соответствующего настроя, и вообще не умеет писать для будущего. Эренбургу было 72 года, он тяжело болел и считал, что у него нет времени ждать, когда все изменится; он сказал Майскому, что продумал все возможности: если у него не останется ничего, ради чего стоило бы жить, тогда зачем жить?[899] Это же Эренбург, видимо, говорил редактору своего собрания сочинений И. Ю. Чеховской, а она, надо думать, сообщила своему мужу И. С. Черноуцану. Так пополз слушок, с ироническим оттенком занесенный в дневник Н. Эйдельмана[900] (смотрите, мол, как ругань Хрущева напугала Эренбурга, даже о самоубийстве подумывает).

А суть-то была совсем в ином.

Прочтите письма Эренбурга, написанные в августе 1967 года, они всё объясняют. Его длившийся с 1950 года роман с Лизлоттой Мэр стал главным в его тогдашней жизни. Они встречались в каждую поездку Эренбурга на Запад (Лизлотта редко могла приезжать в Москву; между тем в 1960 году они встречались 10 раз, в 1961-м и 1962-м — по 6 раз и дважды в 1963-м, причем последний раз это было 6 марта в Мальме, откуда Эренбурга срочно вызвали на пресловутую встречу в Кремле). Вот почему Эренбург так держался за «борьбу за мир», придумывал и организовывал круглые столы, симпозиумы и конференции, сменявшие друг друга. Уже лежа с тяжелейшим инфарктом, он писал Лизлотте: «Надеюсь, как только смогу — поставить вопрос о Цюрихе…»[901], — а жить ему оставалось 12 дней… Не слишком большое преувеличение допустила Ирина Ильинична Эренбург, сказавшая как-то мне, что на этом «романе» держалось все движение сторонников мира.

Резко отлученный 8 марта 1963 года от всей общественной деятельности, Эренбург понимал, что если он не переломит ситуации, то встречи с Лизлоттой станут невозможными. Вот объяснение его продуманной фразы, сказанной Майскому: «У меня нет слепой привязанности к жизни… Я могу с ней расстаться, если ее уклад меня не удовлетворяет».

Письмо Хрущеву 27 апреля 1963 года[902] — попытка снова стать выездным. Об остроте вопроса для Эренбурга говорит заявленная им готовность вообще отказаться от высказываний и в СССР, и за рубежом по вопросам искусства, если будет решено, что его эстетические взгляды противоречат политике КПСС. Такой жертвы, правда, от него не потребовалось; решение Политбюро: «На будущее ограничить поездки Эренбурга» — было принято в отсутствие Хрущева еще 2 января 1963 года[903], но после августа 1963 года оно не применялось… У всей этой истории оказался почти счастливый конец — это видно из письма Эренбурга Хрущеву от 18 августа 1963 года[904]; Хрущев проинформировал о нем Президиум ЦК, и в протоколе от 21 октября 1963 года записали: «О письме Эренбурга. Вызвать, сказать: „вы сами будете (себе. — Б.Ф.) цензором“»[905]. Однако многие инициативы Хрущева в ЦК КПСС уже саботировались; ровно за два месяца до свержения Хрущева Эренбург писал ему, что все, о чем они договорились год назад при личной встрече, напрочь не исполняется чиновниками…

1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 264
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны) - Борис Фрезинский торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться