Забытые в изгнании. Франция, Париж. Книга 1 - Ростислав Смольский

«Этюды оптимизма» («Etudes sur la nature humaine: Essai de philosophic optimiste», 1903) Мечников предсказал наличие в организме «биологических часов», т. е. генетическую запрограммированность индивидуальной продолжительности жизни — границы, за которую вид не может выйти. Старение, смерть в эволюции оказались важными элементами отбора, как и контроль над конечными размерами тела каждого вида.

Однако, как считал Мечников, старение и смерть у человека преждевременны, а поэтому «не физиологичны». Кроме социальных факторов, одной из причин быстрого старения и преждевременной смерти он считал хроническое (кишечное) отравление организма бактерийными ядами. В связи с этим, он наметил серию опытов по выведению животных в безмикробных средах. Методом безмикробного выращивания грудных детей заинтересовались акушеры Парижа, но о возможности создания безмикробных условий в клинике детских болезней в то время еще не могло быть и речи.

С целью нейтрализации кишечной интоксикации Мечников рекомендовал вводить в кишечник с пищей молочнокислые продукты — болгарскую простоквашу — йогурт, что, по его мнению, должно ограничивать рост и развитие патогенных и условно аутогенных микробов и эффективно нейтрализовывать токсичные продукты их жизнедеятельности.

Несомненно, большой научный интерес представляет и оптимистическая концепция ортобиоза Мечникова. Ортобиоз — это целая система самосовершенствования с целью достижения долгой, деятельной и бодрой старости, приводящей к развитию чувства насыщения жизнью и желанию смерти. Желание смерти, парадоксальное в своей основе, — идеал ортобиоза. Актуальными при этом становятся гигиена тела, — которая, как считал Мечников, еще не заняла должного места в жизни человека, — воля и нравственное поведение, для которого необходимо научное образование. «Невежество, — писал Мечников, — следует отнести к наиболее безнравственным явлениям»

В 1915 году французские врачи диагностировали у И. И. Мечникова тяжелейший миокардит, осложненный легочным инфарктом. Состояние осложнялось пневмотораксом, ему трижды выпускали по литру жидкости. Болезнь быстро прогрессировала и причиняла ему невероятные страдания. Из Севра Мечникова перевезли в больницу Института Пастера, где, сидя в постели (из-за боли и одышки), он продолжал работать над статьями по истории науки, вопросам пола, проблеме гениальности среди подростков.

За месяц до смерти Илью Ильича перенесли в бывшую квартиру Пастера. Это доставило ему очень большое удовольствие, т. к. он был ближе к своей лаборатории. Изредка он еще надеялся вернуться в нее. Мечников просил Ольгу Николаевну записывать его «последнюю главу жизни», надеясь, что своим отношением к смерти он сможет уменьшить страх других перед нею. С начала июня 1916 года состояние Мечникова ухудшилось, и врачи стали вводить ему пантопон (опийный наркотик).

Перед смертью он завещал свое тело на медицинские исследования и последующую кремацию. Прах он просил похоронить на территории Пастеровского института. Эта воля ученого была исполнена. Тело Мечникова было кремировано на кладбище Пер-Лашез, урна помещена на полку одного из шкафов в Библиотеке Института Пастера.

Рекомендую прочитать «Этюды оптимизма».

Урна с прахом И. И. Мечникова в Пастеровском институте. Фотография Евгении Долгих. Публикуется с разрешения автора

Библиография:

Olga Metchnikoff. Vie d'Élie Metchnikoff: 1845–1916, Paris, Libr. Hachette, 1920

Илья Мечников. Этюды оптимизма. Харьков, Фолио, 2011

Ганская Эвелина Адамовна (Ewelina Constancja Viktoria Hańska, урожденная Ржевуская)

(25 декабря 1800/06 января 1801, имение Погребище Киевской губернии (ныне Винницкой области) — 10 апреля 1882, Париж)

Польская помещица и русская подданная, жена Оноре де Бальзака

«Если меня гложет желание услышать шелест твоего платья, сомненья нет, это настоящая любовь…»

Оноре де Бальзак

Фердинанд Георг Вальдмюллер. Портрет Эвелины Ганской. Фотография с сайта commons.wikimedia.org

Происходит из старинного обедневшего дворянского рода. Ржевуские были в родстве с Лещинскими (Мария Лещинская была королевой Франции, супругой Людовика XV). Родственница Эвелины — Розалия Любомирская, обвиненная в связи с фавориткой Людовика XV — мадам Дюбарри, была гильотинирована в 1793 году и похоронена в общей могиле на парижском кладбище Пикпюс.

Имение Ржевуских Погребище, где родилась Эвелина. Здание не сохранилось. Фотокопия открытки из архива Olga Uxkull

Один из ее братьев — Адам Ржевуский, участник Крымской войны, приближенный Императора Николая I, отец известной авантюристки и писательницы Екатерины Радзивилл. Другой — Генрик — был известным писателем.

Чтобы обеспечить достойное будущее Адам Ржевуский-старший выдает своих дочерей замуж за богатых дворян, которые, правда, не могли похвастаться древностью корней. Это были, так называемые, личные дворяне, тое есть не унаследовавшие, а получившие титулы. Старшая — Каролина, в которую были влюблены А. С. Пушкин и Адам Мицкевич, вышла замуж за Иеронима Собаньского, а младшая Эвелина — за Вацлава Ганского. Мужья были старше своих жен почти вдвое.

Эвелина получила блестящее домашнее образование, владела кроме русского и польского французским, английским и немецким языками. После замужества она переехала в имение мужа Верховня. Скучая в провинции, она увлеклась мистицизмом, читала французскую прессу и романы. Так она открыла произведения Оноре де Бальзака и стала его почитательницей.

Осенью 1831 года она посылает Бальзаку письмо с подписью «Чужестранка». Это письмо приходит к писателю 28 февраля 1832 года. В письме она всячески превозносила его талант. 2 апреля 1832 года Бальзак в «La Gazette de France» подтверждает получение письма. Но эта газета запрещена в России, поэтому Эвелина 7 ноября посылает второе письмо с просьбой опубликовать подтверждение в «La Quotidienne», разрешенной в России, что Бальзак делает 9 декабря. Последующая переписка начинается уже в феврале 1833 года через Анриетту Борель — Лиретту, которая была гувернанткой его дочери Анны и которую Бальзак увековечил в романе «Кузина Бетта». Уже в третьем письме он признается Эвелине в любви, хотя никогда не видел ее, не знает ее возраста и вообще ничего не знает о ней.

Французский историк Гонзаг Сен-Бри так характеризует их эпистолярный роман: «Восемнадцать лет любви, шесть лет ожидания, десять лет счастья и шесть месяцев брака». От этой прекрасной и трагической истории осталось более четырехсот писем Бальзака — те, которые не были уничтожены Эвелиной.

Эвелина очень хочется познакомится с писателем.