Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве - Татьяна Таирова-Яковлева

Устранив повреждения крепости, уничтожив неприятельские рвы и шанцы, обновив гарнизон, Самойлович вернулся домой. Русские войска простояли под Чигирином до 9 сентября, а потом, узнав об отступлении противника к границе, ушли на всю зиму за Днепр.

Однако надежды, что, потерпев поражение, султан откажется от Правобережной Украины, не оправдались. На переговорах турки настаивали на получении Чигирина с окрестными местечками. Особенно на войне настаивал новый великий визирь Кара-Мустафа. Он хотел покончить с Чигириным одним ударом, чтобы развязать себе руки на Балканах.

Новая турецкая армия насчитывала восемьдесят тысяч человек. Поход был назначен на начало апреля. В Очаков султан прислал тридцать галер со свинцом, пушками и всем необходимым для войны.

Многих в Москве напугали приготовления турок, и в октябре 1677 года в Батурин прибыл ведущий русский дипломат В. Тяпкин, интересуясь, можно ли удержать Чигирин, или проще «его разорить». Гетман крайне резко отреагировал на такое предложение. Он так и заявил, если решат оставлять Чигирин, то надо сказать народу, что «они великому государю непотребны». Самойлович хорошо знал настроения, царившие на Украине. Мещане и крестьяне, мастеровые и художники – все брались за оружие, желая покончить наконец с измотавшей всех войной. Черниговский архиепископ Лазарь Баранович призывал свою паству поститься и молиться о победе.

В результате в начале декабря 1677 года в Рыльске состоялось совещание, на котором присутствовали Самойлович, Ромодановский и Гордон. Было решено усилить чигиринский гарнизон тысячным корпусом из украинских казаков и русских стрельцов и одновременно приступить к мирным переговорам с турками. Феодор Алексеевич приказал укрепить Чигирин и снабдить запасами; гарнизон же должны были составить полки из войск Ромодановского и Самойловича под начальством энергичного и опытного окольничего и. Ржевского.

В начале марта в Батурине состоялось очередное совещание под руководством Самойловича и Гордона. Было решено поставить перед замком мощные внешние укрепления, а перед Крымской башней – укрепления в форме полумесяца. Гордон получил две мортиры и четыреста бомб. Самойловичу были присланы деньги для найма охотницких войск.

Однако дела обстояли далеко не лучшим образом. Ржевский, прибыв в Чигирин, обнаружил отсутствие хлебных запасов, разрушенные стены города. К тому же татары предпринимали постоянные наезды, предвещая появление основной армии противника. Что касается основных русско-украинских сил, то они двигались крайне неспешно. Отрадным явлением было лишь появление в Чигирине Гордона, который 28 апреля 1678 года дал у себя обед26 и активно занялся укреплением крепости.

Неприятным известием стал отказ Сирко предоставить помощь Самойловичу. Кошевой, наоборот, заключил перемирие с ханом. Правда, он заявлял (и даже клялся на кресте), что делал он это исключительно для того, чтобы заманить Хмельницкого. Но кошевому никто не верил.

Ромодановский и Самойлович 6 июля подошли к Бужинской гавани (на Левом берегу Днепра), откуда начали переправлять войска на Правый берег. Но уже 8 июля 1678 года турецкая армия стояла под Чигирином. С визирем Кара-Мустафой было до восьмидесяти тысяч конницы и янычар, а также десять тысяч молдаван во главе с их господарем27.

Когда Самойлович с Ромодановским получили от чигиринского казака известие о численности вражеских войск, они очень воодушевились и начали быстрее и охотнее переправляться через Днепр. Однако радость по поводу малочисленности турок была преждевременной. Они располагали великолепной осадной артиллерией. Две огромные пушки тащили тридцать две пары волов. Кроме того, у осаждавших имелось двадцать семь больших батарейных пушек разного калибра, сто тридцать полевых орудий и еще два десятка мортир, стрелявших стодвадцатифунтовыми бомбами. Пять тысяч верблюдов, восемь тысяч погонщиков, сто тысяч подвод с провиантом…28

На предложение турок сдаться, город ответил отказом. Тогда 10 июля начался обстрел. За первый день, по подсчетам Гордона, турки выпустили двести семьдесят восемь тяжелых снарядов и восемьдесят шесть больших гранат. Как и во время первой обороны Чигирина, казацкие полки располагались в Нижнем городе, а в замке были русские войска и полки Гордона.

Турки предприняли строительство новых батарей, сжимая Чигирин в плотное кольцо. А между тем Самойлович с Ромодановским производили переправу под постоянными атаками турецких и татарских отрядов. 12 июля им удалось переправиться и соорудить оборонительные редуты на Правом берегу.

Тридцатого июля, после нескольких дней активного обстрела и множества подкопов, турки предприняли штурм. Как писал Гордон, «жаркое дело продолжалось 4 часа, в течение коих мы с равным упорством трудились и сражались». В тот день на Чигирин было выпущено девятьсот сорок пять тяжелых снарядов и триста двадцать восемь гранат29.

Между тем к Самойловичу и Ромодановскому прибыл князь Черкасский с калмыками и татарами. Совместными усилиями после жарких боев они овладели Стрельниковой горой, захватив турецкие пушки, припасы, шатры и обоз. Осман-паша был ранен, а Эскишер-паша убит. В то же время турки, осаждавшие город, продолжали бомбардировку и устраивали подкопы. Им удалось проломить в стене большую брешь, и только усилиями казаков они были отброшены назад. Но во время штурма 3 августа был убит гранатой комендант крепости и. Ржевский. Командование принял на себя Гордон.

Четвертого августа русско-украинское войско было уже на расстоянии всего двух миль от Чигирина. Однако Самойлович и Ромодановский не воспользовались результатами своей победы. Воевода пассивно стоял, ожидая отхода вражеской армии от крепости. Полагаясь на слабость противника, Ромодановский отказался от решительных действий, упустил время и потерял контроль над событиями. Некоторые объясняют это, в частности, тем, что сын воеводы Андрей находился в турецком плену и в случае поражения султан угрожал отрубить ему голову. Поэтому-то Ромодановский и боялся предпринимать решительные шаги30.

Одиннадцатого августа турки взорвали бомбы у реки Тясьмин. Загорелась часть Нижнего города. Увидев пожар, русские бросились в лагерь Ромодановского через горевший мост, но он обрушился, и масса людей погибла. Одновременно с этим неприятелю удалось зажечь и новый Верхний город. «Всех охватил такой ужас, что никакие команды или увещания не могли достичь цели». Оставшийся гарнизон отступил в старый Верхний город и там весь день отбивал штурмы противника.

Ночью был прислан приказ Ромодановского «выступить из замка и, если возможно, вывезти самые легкие орудия, закопать те, что нельзя увезти, уничтожить замок и боевые припасы, а особливо поджечь порох». Уцелевшую часть Чигирина зажгли, а замок взорвали порохом. Этим взрывом убило Мустафу-пашу и множество турок, а город сгорел дотла. «Так Чигирин был обороняем и потерян, оставлен, но не взят», – писал Гордон31.