Мегаморф, или Возвращение Реликта - Василий Головачев

Возражать Ясен не решился. Ему тоже очень хотелось оживить древний летательный аппарат и подняться в воздух над Великой Равниной как птица, но не всё зависело от его желаний.

За руль села Истома.

– Помнишь, где торчит когг?

– Подъедем ближе – скажу.

Через два часа невесомое туманное облачко выросло в шапку белоснежного мха: такой представлялась Орилоух-Гора с расстояния в семьдесят километров.

– Держи левее, – показал Ясен. – Вон на ту горочку в пяти километрах.

– Поняла.

Мотоцикл повернул и вскоре миновал конусовидное возвышение почвы с камнем на вершине, казавшееся триангуляционным маяком. Вполне возможно, его и в самом деле возвели в незапамятные времена неведомые географы.

Появились широкие каменистые плеши коричнево-красного цвета, трещины в почве, иногда и очень широкие. Ясен их помнил, потому что в первый приезд к Горе с отцом приходилось эти трещины и каменные языки объезжать.

Орилоух-Гора из снежно-моховой шапки превратился в материально ощутимый купол, в чудовищное и одновременно изумительно красивое перистое сплетение снежно-ледяных «кораллов».

Истома остановила мотоцикл.

– Красиво, правда? Я ни разу здесь не была.

– Я тоже был только один раз.

– Дорогу запомнил?

– Пересаживаемся, я сам поведу.

Поменялись местами.

Ясен сосредоточился на поиске ущелья, через которое они с отцом и дружинниками проникли в глубь Горы. Подходы к ущелью удалось найти не сразу, но потом он заметил следы проскакавшего на верблюдах крупного отряда, а главное – характерные следы гусениц, оставленные тартарианином-«дредноутом», который когда-то гнался за ними, и всё стало на свои места.

– Вот он!

След гусениц вёл к большой «коралловой» террасе, где обнаружился довольно большой вывал в стене «кораллов»: здесь «дредноут» пытался пробиться к беглецам сквозь заросли колючих «коралло-мхов».

Остановились посреди поляны, усеянной грудами раздавленных в щебень и скрученных белых ветвей, нависающих со всех сторон.

– Ну, куда теперь? – полюбопытствовала Истома, озираясь.

– Придётся оставить машину здесь.

– Ты что? Мы же без неё шагу не ступим! А если не найдём ничего?

– Найдём, – пробормотал Ясен, чувствуя, как запылали уши. Ему в голову не приходило, что они просто могут не дойти до утонувшего в «кораллах» аппарата, не то что его запустить.

– Я ничего не вижу.

– Сейчас. – Ясен слез с мотоцикла, начал осматриваться, приводя экстрасенсорную систему в боевое состояние.

Через минуту он уже видел намного больше деталей пейзажа и уверенно указал на пролом в стене «кораллов», не заросший до конца. Тартарианин так и не смог его расширить и пробиться в глубь Горы вслед за беглецами.

– Сюда.

– Давай подъедем, здесь же сплошные ямы и бугры.

Сели, проехали метров двести, объезжая кучи кристаллических с виду обломков «горной» породы. Нашли узкую щель.

– Ты уверен, что нам надо сюда?

– Уверен. – Ясен остановил мотоцикл. – Дальше начинается ущелье, переходящее в пещеру.

– Далеко идти?

– Километра три.

– Чёрт! Здесь же сплошные колючки!

– Есть и другой путь, – признался он, вспомнив, как отряд выбирался из недр Горы обратно, – но он гораздо длиннее. Могу пойти один, подождёшь меня здесь.

– Ну уж дудки! Пошли вместе.

Они протиснулись между ветвями шерстистых перламутровых «кораллов», образующих гигантские сплетения канделябров, колонн, парусов и перьев, углубились в щель, уходящую в заросли удивительных образований, из которых и состояла материальная плоть Орилоух-Горы.

Стемнело. Лучи Расия в щель почти не проникали. Протискиваться стало труднее.

Ясен перешёл на инфракрасное зрение, но и это помогало слабо. Температура внутри горы не превышала нуля градусов по Цельсию, «коралловые» сгущения не излучали тепла. Тогда он «раскачал» диапазон зрения в другую сторону – ультрафиолетовую, вплоть до микроволнового излучения, и стал видеть достаточно хорошо.

– Держись за мной, я вижу, куда идти.

– Я тоже вижу, – сварливо заметила Истома. – Не отвлекайся. Застрянем – так и останемся тут, пока не превратимся в некрасивые скелеты.

Он фыркнул.

– Тебя это волнует больше всего?

– Что именно?

– Что скелеты будут некрасивые.

– Иди. – Она притворно сердито шлёпнула его по спине.

Через час выбрались наконец в пещеру, которую отряду старшего Велича соорудил какой-то полудохлый орилоун. Как выразился тогда отец: «топос орилоуна», – имея в виду своеобразный «скафандр» – программу, защищавшую орилоуна. Она и откликнулась на мысли отряда землян. А ещё отец назвал последние конвульсии внутри Орилоух-Горы «остаточным движением жизни». Ясен же теперь был уверен, что всё это было подготовлено дедом Ставром, позаботившимся оставить внуку «закладку».

Истома повеселела.

– Кажется, мы выбрались куда надо. Я поцарапала руки и щеку. А ты?

– Всё нормально, – сказал Ясен, которому стало неуютно.

Если бы он насторожился в этот момент, включил внечувственный «прожектор» на всю мощь, возможно, им и удалось бы избежать неприятностей. Но он принял свои ощущения за реакцию подсознания на мрачное подземелье и анализировать её не стал.

Стемнело окончательно. Однако через какое-то время в пушисто-колючих стенах пещеры проявились паутинки света, и стал виден тоннель, не прямой, но и не сильно извилистый, уходящий в глубь Горы осклизлой глоткой неведомого зверя.

Истома побежала вперёд, увлечённая новым для неё приключением.

Три километра они преодолели меньше чем за час.

Ясен попытался угомонить спутницу.

– Не спеши, надо осмотреться.

– Что тут осматриваться? – пренебрежительно махнула она рукой. – Здесь никого нет.

Впереди показалось туманное световое колечко.

Это был выход в грот, внутри которого и прятался когг. Сколько он пролежал в цепких объятиях «кораллов», было неизвестно, но он сохранился и даже мог двигаться… если кому-то удалось бы проникнуть в его кабину.

– Ура! – вскинула вверх руки Истома, выбегая в грот.

Ясен поспешил за ней, сжимая в руке карабин. Снова пришло неуютное ощущение какой-то неловкости, словно ему стал мал комбинезон, начал давить на плечи. Но Истома уже подбежала к серебристому выпуклому боку когга, выглядывавшему из стены грота в тупике, и он переключил внимание на более важный объект.

Истома постучала по серебристой выпуклости кулачком.

– Это он?