Игра теней - Кэтрин Сатклифф

– Ты не можешь хладнокровно убить меня, – произнес Кинг. – Ты не сможешь жить с этой виной на душе.

– Заткнись, – сказал Морган. – Я два года ждал этого момента.

– Почему же ты не нажимаешь на курок? А я скажу тебе, почему. Потому что в глубине души ты осознаешь, что ничем не отличаешься от меня. Только я воспользовался удобным случаем, а ты упускаешь его.

Сара подошла ближе, не сводя глаз с больного, потного лица Моргана.

– Идет полиция, – произнесла она как можно тише.

– Если ты боишься, что он убьет меня, – заметил Кинг, – то напрасно. У него не хватит для этого мужества. Верно, приятель? Кроме того, я единственный человек, который знает, чего ты стоишь…

Наступила полночь. Колокола вдруг зазвонили. Сара закричала и зажала уши руками. Крики ворвавшихся полицейских потонули в звоне. Морган по-прежнему держал Кинга на мушке, когда тот сказал:

– Ты не можешь убить меня, Морган.

Однако Сара не слышала ничего, кроме грохочущих колоколов. Затем Кинг улыбнулся, откинул назад свою прекрасную белокурую голову, развернулся и бросился в окно, разбив витраж, где Люцифер корчился в раю, который сам разрушил, под ударами справедливого хлыста.

Колокола смолкли. Прибежали констебли. Они забрали у Моргана пистолет, заговорили с Сарой, хотя она ничего не слышала. Ее взгляд остановился на Моргане. Она не поверила своим глазам, когда офицер защелкнул на его запястьях наручники. Морган обернулся и улыбнулся Саре.

Утренние газеты опубликовали до мельчайших подробностей обстоятельства смерти Кинга.

Застрелил ил его Морган? Даже Сара не знала этого. Он молчал, сидя в камере, и отказывался видеть Сару. Полицейские, видевшие момент падения Кинга, странно разделились на две группы. Одни утверждали, что видели и слышали, как револьвер выстрелил, и были уверены, что удар пули вышвырнул тело в окно. Другие говорили, что видели человека, смеющегося в лицо смерти, который наивно верил, что сможет победить Бога. На следующий день коронер не нашел на теле Кинга ни одного пулевого ранения и заявил, что смерть наступила от падения с большой высоты. В конце концов Моргана выпустили из Скотленд-Ярда.

Через три дня Сара и Морган поженились. На скромной церемонии бракосочетания присутствовали только Кан и индейцы. Обезьянка забралась по ноге чиновника, отчего тот едва не упал в обморок. Он отказался продолжать церемонию, пока Морган не засунул животное в карман и не заставил его оставаться там при помощи бразильских орехов.

Потом новобрачные вернулись домой, отпустили слуг и устроились среди пальм и бамбука. Попугаи шумели, пока Морган открывал бутылку шампанского и наполнял бокалы. Присев на диванчик рядом с Сарой, он прикоснулся своим бокалом к ее.

– За мою прекрасную жену!

Она улыбнулась, взяла у него бокал и поставила на столик рядом со своим.

– Я думала, что на моей свадьбе будут лучшие развлечения, чем обыкновенное шампанское.

– Да?

– Да.

Сара расстегнула пуговицы его рубашки. Ее пальцы нащупали бинты, все еще сковывающие его торс. Спрятав лицо у него на груди, Сара вдохнула его запах, прикоснулась кончиком языка к его коже, пробуя ее на вкус.

– Сара, – Морган засмеялся. – Осторожнее, дорогая, я еще не уверен, что готов…

Ее волосы падали ему на грудь, глаза сверкали огнем. Сара запустила пальцы в мягкую гриву Моргана.

– Я возьму тебя, когда захочу, Кейн. Никогда не забывай об этом. И сейчас я тебя хочу.

Она поцеловала его в губы, почувствовав, как он расстегнул ее кофточку, осторожно прикоснулся к груди и начал все более настойчиво массировать соски. Затем Морган приподнял ее, и она выгнула спину, предлагая свои соски его губам и языку. И он начал ласкать их до тех пор, пока Сару не переполнило удовольствие.

Морган обнял Сару, встал, осторожно положил ее на пол. Пальмы и папоротник исчезли куда-то в сторону, когда он придавил ее к ковру и без малейших усилий снял одежду сначала с нее, потом с себя. Морган вошел в нее очень быстро, но Сара была готова и жаждала этого. Когда звуки дудки Кана и барабанов индейцев зазвучали в вечернем воздухе, он спрятал свое лицо в ее волосах и прошептал:

– Люби меня, Сара.

И она любила его до самозабвения, закрыв глаза и вспоминая жаркие, влажные ночи, когда они лишь смотрели друг на друга и стремились друг к другу, как никогда.

Сейчас снова был рай, осуществление всех желаний, гром и молния, сладостный праздник любви, которая продлится тысячу жизней.

– Я люблю тебя, – шептала Сара.

– Я люблю тебя, – шептал Морган.

На стену падали тени и танцевали под музыку индейских барабанов.

Эпилог

Дождь заставил экипаж и пассажиров «Барка Уитон» скрыться под навесом, но облака скоро рассеялись, открыв голубизну неба. Радуга выросла из моря. Другой ее конец уходил за горизонт. Морган стоял у борта и кормил обезьянку папайей. Он наблюдал, как Сара нежится на солнце, наслаждается теплом, шумом моря, пением ветра. Она наклонилась далеко за борт, пока брызги не намочили ее лицо. Со смехом Сара отклонилась назад, повернула свое лицо с горящими глазами к Моргану и крикнула:

– Чудесно, правда? Мы свободны, Морган. Трудно поверить в это!

Он улыбнулся, но не присоединился к ней. Пока нет. Он получал удовольствие от ее радостного вида.

– Обещай мне кое-что, – попросила Сара.

– Все, что угодно.

– Что мы никогда больше не вернемся в Англию. Что мы никогда не поселимся ни в одном месте, где солнце не светит двадцать четыре часа в сутки.

Морган рассмеявшись, наконец подошел к Саре и спросил:

– Ты счастлива?

– Невероятно. Но буду еще счастливее, когда они окажутся на земле.

Она посмотрела на многочисленные корзины на палубе. Солнце согревало удобренную землю, из которой пробивались ростки гевеи.

Морган обнял Сару.

– Конечно, нет гарантии, что мы добьемся успеха, – напомнил он. – До сих пор никому не удавалось удачно культивировать каучуковые деревья за пределами Бразилии.

– Морган, – сказала она. – Я верю в тебя. В мире нет такого, чего мы не достигли бы вместе. У нас будет величайшая в мире резиновая империя.

– Есть риск, что местные жители не примут нас.

– Тогда мы просто скажем им, что ты Волшебник. Ты можешь все.

Морган не мог подобрать слов, чтобы выразить, каким счастливым сделала его Сара, поэтому просто обнял ее крепче и поцеловал. Он ощущал дрожь, когда она поцеловала его в ответ, словно солнечный свет ее красоты и веры прогнал кошмарные годы одиночества, страданий и стыда. И этот свет действительно прогнал их. Прошлое ушло, вычеркнутое силой чувств Сары, когда она повернула свое лицо к нему. В ее глазах отражались все мечты, которые он когда-либо имел, и что-то, чего он жаждал всю жизнь: любовь, надежда, ярко переливающиеся на солнце.