Логово дракона. Обретенная сила - Бернхард Хеннен

Мастерица меча попыталась ударить Нандалее рукоятью по лбу, но эльфийка снова уклонилась и ответила ударом локтя, нацеленным в горло Айлин. Мастерица меча пригнулась и в последний момент увернулась. Ткнула деревянным мечом в ноги Нандалее, но та не очень элегантно отскочила и оказалась на безопасном расстоянии от учительницы.

Айлин выпрямилась и отошла.

— Вполне годится, — она поглядела на Бидайн. — Меч представляет собой в первую очередь оружие для удара. Это значит, что лучше всего его применять против того противника, который находится на расстоянии вытянутой руки от тебя или немного дальше. Если же враг подойдет ближе, ты сама уже не сможешь с достаточной силой наносить удары. Перейди в зону атаки противника. Поднырни под него. Сегодня я покажу тебе несколько методик, как быстро и эффективно разоружить противника. Будем тренироваться полчаса с палкой. После этого я воспользуюсь острым оружием. Я постараюсь не ранить тебя. Впрочем, против твоей неловкости я буду бессильна.

Бидайн бросила взгляд на Ливианну в поисках поддержки.

— Это единственный способ лишить тебя страха перед клинком, — произнесла ее учительница, пожав плечами. — Если все время тренироваться только с палками, это ни к чему не приведет. Быть уверенной в себе можно только тогда, когда вид обнаженной стали не заставляет тебя колебаться. Только тогда ты научишься побеждать, — во взгляде Ливианны читалась строгость, заставившая Бидайн усомниться в том, что учительница на самом деле ее подруга и близкий человек, как она говорила совсем недавно. Более того, она даже стала немного побаиваться драконницу.

Тис

Нандалее устала. У нее было такое впечатление, что Гонвалону доставляет удовольствие загонять ее до предела, а потом еще немного. Тело ее было похоже на карту местности — настолько сильно оно было покрыто синяками. Упражнения с мечом, бег, лазанье, снова упражнения с мечом... А потом чертовы уроки Ливианны по языкам людей. От них язык заворачивался в трубочку! И где только ее учительница выучилась всем этим ненужным языкам?

Уходя из Белого чертога, Нандалее притворилась, что хочет побыть одна. За ней никто не пошел. Что ж, по крайней мере, ей доверяют.

Она сошла с дороги, по которой бегала каждое утро, и стала спускаться по склону. Земля была топкой; полдня шел дождь. Нандалее ухватилась за ствол молодого бука и поглядела на растущие дальше по склону деревья. На опушке росли липы, ели и грабы, один-единственный ореховый куст. Подлеска было совсем мало, как будто лес обрабатывали. Может быть, кобольды? Время от времени в Белом чертоге она замечала слуг из маленького народца. Они держались очень отстраненно и очень ревностно следили за тем, чтобы никому не мешать.

Взгляд эльфийки скользнул по опушке. А потом она, наконец, обнаружила вечнозеленые ветви тиса.

Она отпустила березу и стала спускаться дальше по склону. Можно было бы поискать и ясень или вяз. Но самые лучшие луки получались из тиса. В Карандамоне тисы не росли, и лишь у горстки охотников когда-либо был тисовый лук. У Нандалее редко бывала возможность рассмотреть тисовый лук. Двуцветное дерево с неповторимыми свойствами. У каждого из таких луков было имя, о них ходили истории, подобно тому, как бывают истории о необычных мечах или выдающихся охотниках. С самого детства она слушала эти истории, узнала о силе тисового лука и о том, как обрабатывать дерево воском, чтобы сохранить в нем влажность. И о том, как луки после многих лет службы, в конце концов, умирали, поскольку теряли упругость. Охотники устраивали им самые настоящие поминки, во время которых торжественно предавали свои луки огню, и так же, как говорят об умерших, люди, сидя у костра, рассказывали друг другу истории об ушедшем луке, об охотах и о том, как далеко летали его стрелы. Нандалее знала о тисах все. По крайней мере, она на это надеялась.

И, переполняемая благоговейным любопытством, девушка стала приближаться к дереву, и так, то поскальзываясь, то карабкаясь, она добралась до границы лесов.

Умолкло вечернее щебетание птиц.

Тис был молодым. Нандалее провела рукой по шелушащейся красно-коричневой коре. Дерево выросло почти идеально ровным. Словно создано для того, чтобы стать луком!

Девушка вынула из-за пояса топор с короткой рукоятью. Прежде чем приняться за работу, она негромко, простыми словами поблагодарила лес за сделанный ей подарок.

При первом ударе из густых ветвей упала птица. Внутренняя сторона ее крыльев показалась ей в сумерках почти белой, как и живот, впрочем, забрызганный светло-коричневыми каплями. Деряба! Нандалее остановилась. Она слишком пожадничала! Сначала нужно было взобраться на дерево. И именно деряба! Если там, наверху, у маленькой птички было гнездо, лук будет привлекать к себе несчастье. Она вгляделась в сплетение ветвей, сумерек и темноты. Ничего!

Наверняка птица просто лакомилась семенами тиса, покрытыми сладкой на вкус мясистой оболочкой. Насколько сладкой была эта мякоть, настолько же опасны были твердые семена, из которых можно было получить сильный яд, равно как и из коры и иголок тиса. Уже даже в плодах отражались противоречивые Свойства дерева. Они дарили жизнь, а могли и отнять ее. Так же, Как и луки, которые изготавливали из их стволов, которые прокормят ловкого охотника, в то время как остальным созданиям они будут нести смерть.

Нандалее нерешительно поглядела на зарубку, зиявшую в стволе на три пяди выше запутанных корней. Дерево сумеет оправиться. Эта рана не убьет его. Говорят, что жизненная сила тиса настолько велика, что даже из ствола, потерявшего во время лесного пожара всю кору, могут снова вырасти побеги.

Если там, наверху, в развилке ветвей есть гнездо, птенцы должны были уже давно научиться летать. Почему она медлит? Воительнице пристало действовать решительно. Колебание на руку врагам. Чему она научилась только вчера? Если в твоем распоряжении столь же мало воинов, как у драконников, можно победить только в том случае, если нанести серьезный и неожиданный удар. Именно так должны они мыслить и жить. То, чему учат ее учителя, не может быть неправильным! Ее учителя руководствуются опытом столетий. Кроме того, это был единственный тис, который она сумела обнаружить с дороги, по которой бегала каждое утро. Значит, дело только в том, хочет ли она иметь лук и, наконец, снова чувствовать себя целостной, или ей хочется поупражняться в том, чтобы научиться отказываться от чего бы то ни было?

Она еще раз глубоко вздохнула, а затем лезвие топора вонзилось в дерево. Она уже и так отказалась от слишком многого. От своей родины. От своего клана. Довольно уже.