Черный дождь. Дилогия (СИ) - Скороходов Артем

Проходя по поселку, я заметил несколько странностей. Везде в лужах крови лежали мертвые шахтеры. Один свесился из окна администрации. Здесь сразу трое свалены кучей. Они же все только что были живы…

– Бисто, пошли вниз пару солдат посообразительнее. Надо разобраться, что здесь произошло.

– Будет сделано, – мрачно козырнул капрал.

С Капелькой я провозился четверть часа, пытаясь выловить ее манипуляторами с берега. Она уворачивалась и пускала в меня струи грязной воды. Когда я не выдержал и стал уходить, она тут же выползла из воды и зашлёпала за мной. После чего была тут же поймана и посажена к себе в домик.

– Докладывайте, – спросил я поднявшихся на борт солдат.

– У всех убитых перерезано горло. Ценности были на месте, мертвецов никто не обирал, – ответил мне старший.

– Есть ли какие–нибудь следы убийц?

– Никаких, господин.

– Сдайте лут, тот, что вы там взяли, и можете быть свободны.

– Так точно, – после небольшой паузы сказал солдат и сверкнул желтыми глазами.

Я выбрался на крышу, проверил, один ли я там.

Призыв сумеречного охотника!

–   100 ХП

Сзади звякнуло одно из смотровых окошек.

– Ты звал нас, дукс? – прошептали у меня за спиной. – Кого надо нам съесть, во славу Великой Матер–р–ри?

– Признавайся, твоя работа?

– О чем ты, властитель?

– Шахтеры в поселении. У них у всех перерезано горло.

– И что?

– Отвечай. Это ты всех убил?

– Нет, – Хинтер немного помолчал, а потом спросил: – Это всё?

– Прекрати охоту на Элеонору Палладий и Александру как–ее–там.

– Мы поняли, о ком вы, дукс. Это р–р–распоряжение Матери. Мы не можем ее ослушаться.

– Как точно звучит распоряжение?

– Нет тех слов, котор–р–рыми мы сможем правильно его пер–р–редать. Прости, дукс.

– Ты можешь его выполнять, например, не так рьяно? Например, не каждый день?

– М–м–м… Дукс пр–р–росит нас ослушаться Мать Муравьев? Это бодрит! Ты подтверждаешь свой пр–р–риказ и берешь за него всю ответственность?

Что–то мне совсем не понравилась искренняя радость в голосе этого монстра.

– Нет. Не дождешься. Просто выполняй его без должного рвения. Пореже и без энтузиазма.

– Дукс. Нам потребуется р–р–расплата за такое. Много. Много сочных жертв.

– Будут тебе жертвы. Вон полный шахтерский поселок уже…

– Это не я! – прорычал Хинтер.

– Ну да. Ну да. Всё, можешь идти.

Повисла тишина, я разглядывал проплывающую мимо холодную равнину.

– Ты так стр–р–ремишся догнать свое слабое тело, – услышал я шепот Хинтера. – Может, оставишь всё как есть? Зачем тебе этот комок плоти? А в таком виде, ты, дукс… величественен.

Я не ответил. Звякнуло стекло, Хинтер ушел.

* * *

Гнездо Чайки живописно разместилось между скалами. Черные воды океана, разбуженные осенними ветрами, ожесточенно били в заросшие водорослями набережные. След привел нас к широкой мощенной дороге. Куда он вел дальше, было неясно. Дорога была довольно оживленной. Хотя, выбор был не велик. Вряд ли Бруно Маршан, приведя Рафаль к городу, не посетил его. Возможно, у него здесь какие–то дела или им нужно пополнить припасы. И значит его кто–то мог видеть.

Я стоял рядом с дорогой и смотрел вниз на город. Мимо проследовал паровой экипаж, пуская вверх жиденькую черную струю дыма. Пассажиры прилипли к окнам и с интересом рассматривали фабрику. Пока дело доходило до любопытства, без стрельбы и погонь. Меня это вполне устраивало.

– Возвращаются, – вглядываясь на дорогу, сказал мне Рохля. – Вон, в повозке.

Отправленные полчаса назад на разведку в город бойцы во главе с капралом облепили старый пароцикл, который изо всех своих небольших сил полз в нашу сторону. Он остановился, и солдаты спрыгнули на землю. Бисто кинул монетку вознице. Тот замер уставившись на меня. Даже рот раскрыл.

– Докладывай, – спросил я капрала, как только тот поднялся на мостик.

– Они здесь, месье, – спокойно ответил он. – Мы видели. Они заправлялись водой у южных ворот. Я думаю, если мы отправимся прямо сейчас, то сможем его перехватить на выходе из города. Я бы не рекомендовал пытаться разобраться с ним в городе, полиция и муниципалы…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не дослушав его, я взял управление движением на себя и с мрачной решимостью пошел к южным воротам, по небольшой дуге обходя городок. Проходя по полю, я видел возмущенного крестьянина, который кричал нам что–то обидное. Пусть его. Бруно здесь. В моем теле. Этого гада нельзя упустить.

– Ваше добрейшество, – услышал я голос Рохли. – А что вы собираетесь делать с Маршаном, когда мы его схватим?

– Пока не решил. Как вариант, пытать его до тех пор, пока не поменяемся телами обратно.

– Вы хотите вернуть Маршана в тело Доброго Ключа? – мой управляющий был явно в шоке.

– Согласен, так себе идея. Для начала его поймаем, а там решим. Всё, не отвлекай меня, а то наступлю на чью–нибудь корову…

* * *

– Вот они! Ваше добрейшество, вперед!

– Лучше наперерез, мсье. Забирайте правее.

Рафаль шел ровно, не ускоряясь и не пытаясь свернуть. Сейчас мы его… Я еще поддал давления. Ноги скрипели, и всех внутри ощутимо качало. Надо что–то делать с длиной ног. При таком быстром шаге всех внутри бултыхает как тараканов в банке. Надо мне переходить с галопа на рысь, глядишь, внутренности целее будут. Ближе, еще ближе. До Рафаля оставалось метров двести, и я уже видел пассажиров поезда.

– Маршана брать живьем! – прошипел я.

К сожалению, враг меня тоже заметил. Бруно Маршан, в моем теле, меланхолично смотрел в нашу сторону и курил трубку. Расстояние сокращалось, и я уже видел украденное у меня лицо. Презрительный взгляд, смотрящий вокруг. Потом брови, ползущие вверх. Трубка, выпавшая изо рта. Испуг. Панические крики. Узнал, гад!

Еще чуть–чуть! Я побежал. На Рафале началась паника. Все засуетились и куда–то забегали. Тулли зачем–то высунулся из окна и стал палить в меня из револьвера. Зачем? Из моих окон кто–то начал палить в ответ. Зубаны забегали по всей фабрике в нетерпении, добавляя к окружающему грохоту еще и свое клекотание. Потом они забралась на крышу и подняли восторженный вой. Надо только паровоз затормозит, они там всех разберут по винтику! Рафаль начал ускоряться. Всего полсотни метров! Всего чуть–чуть! Ну! Зубанов в них покидать? Нет, убьются же! Мои ноги двигались с максимально возможной скоростью. Надо было срочно что–то придумывать или они сбегут!

Я подхватил лежащее рядом с дорогой бревно и метнул во вражеский паровоз. Промах! Подцепил небольшой шарахнувшийся в сторону пароцикл и тоже отправил его в противника. Рафаль вильнул, соскочил с дороги и, чуть не перевернувшись, кое–как вырулил назад.

Ноги болели. Котел не справлялся, и у меня началась одышка. Их надо догнать! Я чуть наклонился вбок, чтобы подхватить очередной метательный снаряд, и это стало моей ошибкой. Одна из моих шести походных ног была деревянная. Такую нагрузку она просто не выдержала. Раздался оглушительный треск, и я понял, что заваливаюсь. Земля встала на дыбы и пребольно ударила меня по лицу и груди. Фабрика рухнула, врезаясь воротами в землю. Больно–то как! Внутри что–то екнуло – это залило одну из топок. Раздался небольшой взрыв.

Придя в себя, в клубах пара, дыма и осыпающихся с неба кусков земли, я увидел уезжающий Рафаль. На боковой подножке стоял Бруно в моем теле и заливался веселым смехом, махая на прощание цилиндром. Вот гад. Поймаю, заберу тело, а сознание в наковальню вселю, чтобы всю оставшуюся жизнь его по голове били. Или куда похуже засуну. Как же нога болит и в груди как–то нехорошо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мои жители, те, что выпали из окон и с крыши, вставали с земли, отряхивались, тащили раненых назад, в ремонтную мастерскую. Я попытался подняться, но у меня ничего не получалось. Поглядев на логи, я совсем расстроился. Одна конечность пришла в полную негодность. Еще три имели критические повреждения. Большинству двигателей требовался капитальный ремонт. Отлично я так споткнулся.