Бремя власти - Игорь Анейрин

— Так говорят.

— Я не понимаю. — Молодой человек оглядел собравшихся. — Бремя Власти в настоящее время у Роберта III? Значит, он истинный король? Так к чему все эти разговоры о правах семьи Беркли?

Герцог Ллевеллин тяжко вздохнул.

— Эдмунд, ты требуешь ответов, которые никто тебе сейчас не может дать. Но всё не так просто. В чьих руках сейчас Бремя — это тайна. Бароны молчаливо предполагают, что в руках Роберта. Но…

— Что — но?

— Дело в том, именно сейчас многие хотят убедиться в этом. И в этом главная причина сложных отношений нынешнего монарха с эорлинами королевства. Роберт II не имел детей. Поэтому Бремя, без всяких сомнений, он должен был передать уж никак не своему племяннику, нынешнему Роберту III, а своему следующему по старшинству брату — Эвану Даннидиру, герцогу Когару, твоему прадеду и моему брату. Но Эван уже давно пропал за Стеной, как говорят, погибнув в неравной битве. Было ли Бремя с ним — вот в чём вопрос.

— А зачем мой прадед отправился за Стену?

Герцог развёл руками.

— Неизвестно. Думаю, что ответ на этот вопрос тебе смог бы дать только покойный Роберт II. Ну и, разумеется, сам Когар.

— Может быть, он хотел победить чудовищ Застенья, воспользовавшись волшебной силой артефакта?

— Кто знает… — помолчав, задумчиво произнёс Ллевеллин. — Но, если Бремя Власти действительно было с ним и сейчас находится где-то за Стеной, то появление этой карты у тебя не может быть случайностью. Тот самый торговец по имени Финн один из немногих знал тайну твоего рождения и именно тебе он передал эту карту, но не просто так, а положив её в один ларец с важнейшим документом. Очевидно, что это больше чем совпадение, а вашему Финну известно нечто такое, о чём мы и не догадываемся.

— Это не совпадение! — возбуждённо воскликнул Лотар, до этого не принимавший участия в беседе. — Это — чёткое указание. Очевидно, что его высочество герцог Когар погиб за Стеной, и Бремя Власти осталось где-то там. Права на трон Корнваллиса у Эда есть в любом случае, но если он добудет артефакт — они станут неоспоримы. Среди баронов не останется ни одного, кто бы продолжал поддерживать Роберта Даннидира. И тот торговец положил карту специально для того, чтобы помочь найти артефакт…

Переглянувшись, собравшиеся замолчали.

— То есть я должен… — наконец хмуро произнёс Эдмунд.

— Это решать только тебе, мой мальчик, — сказал герцог. — Лотар прав. Безусловно, многие противники Роберта III встанут на твою сторону, но многие из знати останутся в стане короля. Потому что им так выгодно, либо они понадеются извлечь из этого какую-нибудь пользу для себя. Для большинства эта война — это всего лишь война одного претендента против другого. Но, если ты предъявишь миру Бремя Власти…

В кабинете вновь воцарилось тяжёлое молчание. Чтобы «предъявить миру Бремя Власти», для начала нужно отправиться за ним туда. Туда, куда последние двести лет люди избегали ходить по доброй воле.

Ирмио задумчиво поднял руку, обратив на себя внимание.

— Мы не должны упускать из виду еще одну возможность. А что, если эта карта имеет какой-то другой смысл, или вовсе не имеет никакого? Ну, предположим, что Финн вовсе и не думал отдавать карту сиру Эдмунду, а просто не нашёл лучшего места, чтобы спрятать этот чрезвычайно редкий документ? Ведь этот пергамент, без сомнения, стоит кучу денег. Что, если герцог Когар не брал с собой Бремя за Стену? Мы же не знаем, с какой целью и по какой причине он отправился туда четверть века назад…

— Я не считаю это разумным, — пожал плечами герцог Ллевеллин. — Тот торговец целых двадцать лет хранил письмо Миртена как зеницу ока: спрятал его в драгоценный ларец, а сам ларец тоже старательно укрыл от чужих глаз. Вряд ли он просто так стал бы класть туда ещё и карту. Это во-первых. А во-вторых, если у тебя есть могущественный артефакт, способный сокрушить орды врагов, то отправляться за Стену без него просто глупо. Но, если всё же допустить такую мысль, и если Эван действительно оставил его в Корнваллисе, то Бремя Власти в любом случае не могло оказаться в руках у Роберта III. К тому времени у Эвана уже были наследники: Аэроннуэн нарожала ему кучу внуков от Лайонела Беркли. Он не имел ни одной причины для того, чтобы отдавать Бремя своему брату Эмли или, тем паче, племяннику Роберту. Если он не брал с собой Бремя, — герцог на мгновение задумался и решительно закончил: — тогда он должен был оставить его одному из Беркли. Но не Лайонелу — тот ведь не мог быть его наследником.

— И не графу Рутвену, — произнёс Миртен. — Я думаю, что если бы артефакт находился в Хартворде, я бы знал об этом. Или, по меньшей мере, подозревал.

— Тогда Камберу, — сказал Эдмунд, — моему дяде Камберу, герцогу Беркли. Старшему из внуков Эвана Когара.

— Хм… — Пемброк Ллевеллин погладил свою бороду. — Забавно. Всё так просто. Если есть на свете более пустынный замок, где никогда не встретишь гостей, то это — Крид. Замок герцогов Беркли. Никто никогда не ездил в гости к моему больному племяннику…

— Ну, тогда он еще не сошёл с ума, — пожав плечами, сказал Миртен. — Это случилось после тяжёлой болезни уже после того, как Когар отправился за Стену. Но, должен согласиться, Крид — это оин из самых укреплённых замков на севере. Лучше места для того, чтобы спрятать артефакт, не найти, не говоря уже о том, что Камбер, действительно — старший внук герцога Когара и имел на Бремя Власти безусловное право.

За спиной Миртена возникла, переминаясь с ноги на ногу, фигура Гуго. С той стороны дверей выставили целых шесть стражников: двое перед входом, двое в коридоре и ещё двое — на единственной лестнице, ведущей к покоям герцога Ллевеллина. Его высочество не желал, чтобы хоть что-то из того, что будет здесь сказано, просочилось за пределы кабинета, находившегося на самом верху донжона. По недолгому размышлению решили, что оставят в кабинете Гуго: ворошить угли, докладывать в огонь поленья и приносить вино. Раз уж Эдмунд ручался за друга детства, его кандидатура — с одной стороны, как доверенного лица, при котором можно говорить без опасений, с другой — как мальчика на побегушках, — всех более чем устроила. В течение всего вечера Гуго старательно изображал из себя призрака, в молчании сидя на полу возле камина или незаметно разливая напитки, так что сейчас его появление не осталось незамеченным.

— Что?! — довольно грозно спросил Миртен.

— Ежели позволят ваши светлости… — Гуго нерешительно взглянул на герцога Ллевеллина.