КГБ против СССР. 17 мгновений измены - Александр Шевякин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А посему, когда он сказал В.А. Крючкову, доложившему ему о готовности к проведению акции: „Действуйте“, мы попросили принять нас для подробнейшего доклада.
И доложили. Получили одобрение. Особенно настойчив был Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе. Он сказал даже, что хорошо бы эту акцию начать с Грузии, где у власти был Гамсахурдия.
Но здесь вышла заминка. Мы попросили не только устного разрешения. Горбачев и Шеварднадзе высказали удивление. До сих пор звучат слова Шеварднадзе: „Зачем? Это акция спецслужб. Она не должна санкционироваться государством. В каком положении окажется МИД?“ Горбачев: „Но я же даю свое согласие“. — „Мало, Михаил Сергеевич, ибо это акция не спецслужб, а государственной власти. Она наводит порядок в стране, а спецслужбы и армия выполняют ее волю“.
По предложению Горбачева окончательное решение отложили на неделю, затем еще на неделю… Стало ясно, что президент смел тогда, когда есть на кого свалить вину. (…)
На всякую информацию о действиях Запада, подталкивающего разрушительный процесс, о гибельных для страны внутренних сложностях у Горбачева был один ответ: „Комитет госбезопасности драматизирует обстановку“. А драматизировал ее не только комитет. Об этом били тревогу многие честные люди, понявшие надвигающуюся беду»[677].
Другие комитетчики также были в игре. По воспоминаниям Грушко: «Однажды, в отсутствие Крючкова мне довелось лично информировать Горбачева о развитии ситуации на Украине. Я доложил ему о конкретных проявлениях националистических и сепаратистских настроений, игнорирование которых могло привести к требованиям о выходе Украины из Союза. Горбачев показался мне встревоженным и заявил, что „нужно что-то предпринимать“. Но что последовало за этим? От принятий каких-либо решений он по сути дела устранился, попытавшись переложить урегулирование вопросов общегосударственной важности на плечи КГБ, что выходило за рамки наших полномочий и возможностей»[678].
И уже потом Михаил Сергеевич утверждал: «Мне не раз в последние годы удавалось гасить, предупреждать опасное развитие событий»[679]. Вот как интересно оказывается можно трактовать уклонение от своих обязанностей. Здесь стоит понимать, что нас пытаются дезинформировать. Сама ситуация наиграна от начала и до конца. Да, введение ЧП — прерогатива высших органов государственной власти, юридическая сторона дела должна быть как можно более легитимной, а потом уж к делу приступают армия, МВД, спецслужбы на наиболее сложных и ювелирно точных участках общего дела. В народе говорят по этому поводу так: «Иван кивает на Петра, Петр кивает на Ивана, все вместе на Абрама, а страны-то нет…» Нет же, вместо того чтобы просто ввести ЧП, вывернули все так, чтобы был некий ГКЧП. Его объявили… А далее ничего не делалось.
Поздно, слишком поздно было искать ответ на вопрос: «Может ли государственная измена исходить от главы государства?»…[680]. Но сегодня мы на него отвечаем так: может, если, конечно же, глава спецслужбы разрешит.
«Да, были люди в наше время…»И все же «лишь немногие, очень немногие будут догадываться». В Комитете Верховного Совета СССР по науке, народному образованию и культуре «…регулярно собирались представители самых „нестыкующихся“ направлений — военные, представители правоохранительных органов, ученые, духовные лидеры. Что объединяло этих людей? Под руководством академика Ю. Рыжова они разрабатывали концепцию национальной безопасности СССР. Уже тогда было очевидно, что необходимость такой работы недооценивалась большинством наших руководителей. В общественном сознании национальная безопасность ассоциировалась лишь со сферой компетенции КГБ. Между тем, в цивилизованном мире концепция национальной безопасности является основой государственной политики, она включает в себя также вопросы экономические, научно-технические, духовные, демографические, то есть буквально все аспекты жизни общества. Приходящие к власти главы государств и политические партии именно стратегию национальной безопасности объявляют вопросом первостепенной важности. Но у нас год назад мудрости еще недоставало. А может быть, не о мудрости надо говорить…
Бывший председатель КГБ В.А. Крючков при обсуждении в верховном Совете законопроекта об органах КГБ заявил, что разговоры о новой концепции безопасности страны — это пустая трата времени. Дальнейшая работа группы была пресечена по указанию бывшего председателя союзного парламента А.И. Лукьянова. Когда Анатолию Ивановичу вручили список специалистов, работавших над концепцией, с просьбой официально оформить эту группу, он проговорил: „Наконец-то мы узнали тех, кто занимается у нас в государстве подрывной деятельностью“[681]. Слова не были брошены на ветер, многие участники группы Рыжова подверглись преследованиям, особенно это коснулось военных специалистов. (…)
Академик Ю. Рыжов пытался достучаться до высоких кабинетов, от него отмахивались: создан же Совет безопасности. Бесполезно было объяснять, что в таком виде это чисто декоративный орган, реальными полномочиями не наделенный…»[682].
В самом деле, как-то странно, что группа народных депутатов, созданная с согласия Президента 27 апреля, прекратила свое участие 6 июня по распоряжению спикера парламента.
Надо сказать, что с пониманием некоторых вопросов безопасности и без КГБ ученые справлялись довольно недурно. Впрочем, судите сами: «Раньше угрозы мы ждали из-за рубежа. В наши дни в эти слова вкладывается уже иной смысл: лишь бы не было гражданской войны. Сегодня угроза для безопасности страны (…) таится внутри ее границ. И главная опасность — это унылая перспектива безнадежной экономической и технической отсталости, социальной деградации, разрушения общественных и национальных связей. Если теперь мы попытаемся воспользоваться привычными концепциями национальной безопасности, то обнаружим их полную бессмысленность. Можно даже утверждать, что концепция национальной безопасности в современных условиях у нас начисто отсутствует. Из чего она складывалась традиционно? Необходимость иметь количество (а лучше и качество) вооружения такое же, как и у вероятного противника. Плюс к этому — КГБ для охраны секретов, разоблачения происков все тех же врагов и защиты правящих верхов. Сегодня же вопрос национальной безопасности — это уже вопрос и военный, и экономический, и экологический, и политический, и устойчивости культуры, и прорывов в науке.
Нынешнее кризисное состояние советского общества позволяет утверждать, что в современных условиях безопасность СССР определяется прежде всего нашей способностью решить неотложные внутренние политико-правовые, национально-государственные, социально-экономические, экологические и гуманитарные проблемы. (…) Когда депутаты вклинились в ее проблемы, то все поначалу не выглядело особенно сложным. (…) При внимательном рассмотрении ситуации обнаружили, что существует системообразующий момент, с которого надо начинать. Это концепция национальной безопасности. (…)
К сожалению, нашим сегодняшним подходам к анализу вопросов безопасности явно недостает системности. Это либо импульсивная реакция, нацеленная на латание дыр, либо ведомственное стягивание на себя ветхого одеяла. Например, Конституция СССР определяет государственную безопасность как важнейшую функцию государства, но из этого не следует, что данную сферу, как это пытаются делать сейчас, нужно отдать на откуп Министерству обороны и КГБ. Наоборот, нынешнее положение нашей страны убедительно показывает, сколь пагубно влияет на ее развитие отсутствие целостной концепции безопасности, механизмов и структур, определяющих масштаб и характер существующих угроз, четкого определения приоритетов и последовательности решаемых задач. В частности, в документе „О реформе системы безопасности страны“, подготовленном группой, состоящей из народных депутатов и экспертов (…), подчеркивается, что необходимо разработать такую концепцию, которая охватывала бы внутренние и внешние аспекты безопасности страны, рассматривала их в целостной системе взаимосвязанных факторов, направленной на защиту общенациональных интересов. (…)
Угроза безопасности — это перспектива такого развития событий, которое будет создавать опасность самого существования Советского Союза, его независимости и выживания как социально-экономической и политической общности.
В документе „О реформе системы безопасности страны“ угрозы безопасности СССР разделяются на несколько групп.
В сфере политической многие процессы приняли непредсказуемый характер. Многие органы государственной власти фактически прекратили осуществление своих функций. Массовый характер приняли нарушения законности и правопорядка. Возникла опасность насильственного разрешения возникших противоречий. Реальной становится опасность распада СССР. (…)
