Мой отец – нарком Берия - Серго Берия

Впрочем, одинокий тревожный звоночек многоголосая пресса не замечает. Расставаться с такой сенсацией, похоже, никому не хочется. Предполагаемые останки берутся под государственную опеку, о чем заявляет Президент России Борис Ельцин. Пресса СНГ сообщает, что именно с такой просьбой обратилась к Борису Николаевичу вдова Великого Князя Владимира Кирилловича Великая Княгиня Леонида Георгиевна.

«Мы хотим только одного, – пишет Великая Княгиня, – восстановления истины и справедливости в деле коварного убийства Николая II и его семьи во имя очищения России».

А дальше события разворачиваются так. Цитирую английскую прессу:

«Британские ученые помогают разгадать тайну, окружающую человеческие останки, найденные в 1991 году неподалеку от Екатеринбурга. Считают, что это скелеты царя Николая II и монаршей семьи. В Центре исследований и поддержки при Службе судебной медицины (ССМ) в Олдермастоне в Южной Англии уже начат трудоемкий и тщательный процесс лабораторных тестов на пробах, взятых из костей, которые привез в Британию доктор Павел Иванов из Института молекулярной биологии при Российской академии наук. Метод полимеризованной цепной реакции, известный также под названием метода усиления ДНК, будет играть важнейшую роль в обеспечении идентификации останков. Этот метод можно применять к пробам волос, костей, крови или других тканей даже тогда, когда количество имеющейся для обычных исследований ДНК недостаточно или ее качество недостаточно высоко. Первая задача группы ученых – получить в найденных костях ДНК и подтвердить, что все пять скелетов принадлежат членам одной семьи. Затем ученые смогут сравнить ДНК в костях с ДНК в прядях волос, принадлежащих прямым потомкам семьи Романовых».

Сенсация лопнула уже в 1993-м. Как сообщила английская газета «Санди-экспресс», лаборатория в Олдермастоне стала «жертвой преднамеренного обмана с российской стороны. Британские ученые, исследующие сейчас на предмет идентификации останки членов российской царской семьи, заявили, что они почти наверняка являются подложными». Мало того, пресса не исключает, что останки были «подставлены» предпринимателями, планировавшими прилично заработать на туристических возможностях места захоронения царской семьи. Проскользнули в печати даже имена некоторых видных российских чиновников, мечтавших о пышных мероприятиях, связанных с захоронением императорской семьи и возможным приездом британской королевы. Впрочем, все это уже за рамками нашей темы.

Как я уже рассказывал, произошло это через несколько лет после войны. К тому времени я уже был офицером, окончил Военную академию и служил в Москве. У военных свободного времени не так много, но когда удавалось, охотно посещал театры. Зная мою страсть, мама как-то предложила: «Серго, сегодня идем в театр. В Большом – “Иван Сусанин”…»

– Мама, – говорю, – я ведь не Иосиф Виссарионович. Это он может «Сусанина» по сорок раз слушать…

А Сталин действительно полюбившиеся оперы мог слушать по многу раз.

– Пойдем, Серго, – уговаривает мама. – Покажу тебе очень интересного человека.

Места у нас оказались в шестом или седьмом ряду, довольно близко к ложе, где сидела незнакомая женщина.

– Это ради нее я тебя и уговаривала, – говорит мама.

Смотрю: седая уже женщина в темной одежде, с очень выразительным лицом. Весь спектакль она проплакала.

– А знаешь, кто она? – спрашивает мама.

– Понятия не имею, – отвечаю.

– Дочь Николая II. Великая Княгиня Анастасия…

Я, конечно, опешил. Знал ведь, что всю царскую семью еще в восемнадцатом на Урале расстреляли.

– Все дома расскажу, – пообещала мама. Итак, послевоенная Москва, Большой театр. И возникшая из небытия Ее императорское высочество Великая Княгиня Анастасия Николаевна. В нескольких минутах ходьбы от Кремля, где в эти вечерние часы, как всегда, работает Сталин. Тот самый Сталин, который многие десятилетия олицетворял Систему, перемоловшую в своих жерновах миллионы и миллионы жизней, отнятых у «классового врага». Сколько их, дворян, царских чиновников и офицеров поплатились за одно лишь происхождение… А здесь дочь последнего российского императора!

Противоречивые слухи о чудесном спасении Великой Княгини ходят уже много лет. Заметим, речь всегда шла именно о ней, Анастасии, а не о Татьяне, Ольге, Марии.

Уже в годы так называемой перестроечной гласности в советской печати появилась новая версия. Ссылаясь на бывшего узника ГУЛАГа, некоего Евгения Парханова, журналисты поведали совсем уж невероятную историю. Якобы в 1952 году, когда этот заключенный находился в печально известной Казанской психиатрической больнице, он узнал, что в этом закрытом и строго засекреченном учреждении пожизненно содержатся те, кого по разным причинам нельзя было расстреливать или сажать в лагеря и, как поговаривали, по личной подписи самого Берия.

Начнем, пожалуй, с «личной подписи самого Берия». Никакого отношения к системе лагерей, тюрем и тюремных больниц, как уже знает читатель, бывший нарком еще задолго до 1952 года не имел. Скорей всего фамилия упомянута, так сказать, для «красного словца». Серьезное сомнение вызывает и другое утверждение поделившегося своими воспоминаниями пенсионера. Это кого же, позвольте спросить, нельзя было в те годы «расстреливать или сажать в лагеря»? Пусть и «по разным причинам»? Насколько известно, подобной проблемы тоталитарное государство, кажется, никогда не знало.

Но вернемся к воспоминаниям господина Парханова. «Даже уборщицы, мывшие туалеты, и те имели чин младшего лейтенанта НКВД. Весь обслуживающий персонал имел офицерские звания».

Простим и это. И то, что к тому времени НКВД не существовало в природе почти семь лет, и даже то, что уборщицы щеголяли в офицерских погонах. Мало ли какие разговоры могли ходить среди обитателей «психушки», тем более о «вольных». Любопытно другое. Со ссылкой на непосредственного свидетеля газеты рассказали о том, что в закрытой больнице содержали людей чуть ли не с 1917 года, и далеко не всегда, как вы понимаете, сумасшедших. Первое прикосновение к тайне?

«Я жил в палате на шестом, последнем, этаже, а эти двое, за много лет борьбы и голодовок добившиеся для себя права относительно свободно передвигаться по территории больницы, были с первого, самого привилегированного этажа. Дословно помню наш разговор:

– Вы русский и православный ли?

– Да, и даже крещеный.

– У нас будет к вам маленькая просьба: завтра у нас большой всероссийский праздник – тезоименитство Дома Романовых. Вы суть этого слова понимаете? Празднуется 300-летие Дома Романовых. Фамилии, – поправился. – И убиенного нашего царя-батюшки Николая II с семьей в доме Ипатьевых в Екатеринбурге. А для этого мы должны преподнести презент одной из уцелевших дочерей семьи нашего царя – принцессе Анастасии Николаевне Романовой. Уделите нам для подношения толику своей посылки. – Они отрезали заточенной алюминиевой ложкой кусочек пирога, колбасы, взяли конфет, коржиков, завернули все в бумагу и ушли. Перед уходом сказали: «Завтра в десять утра вы будете иметь счастливую возможность наблюдать из вашего окна церемонию тезоименитства». В продолжение всего разговора в дверях палаты стоял санитар-надзиратель и внимательно слушал».