Мой замок - Раиса Сапожникова

– Войско ночью явилось. Сколько – кто ведает? Может, сотня. Манор заняли, управителя с женой да сынком, вроде меня паренек был, сразу из дому выволокли да на воротах повесили. Слуг, может, четверо там было... Не знаю. Из подвалов все выволокли, на подводы сгрузили, да и хлестнули по лошадям... Что там было да сколько – о том одни только стряпчие и узнали. И куда все делось – неведомо. Может, правда королю повезли. Выкуп за него, бедолагу, германскому королю нашими грошами и заплатили... Да только этим не кончилось.

– С подводами-то из той сотни человек двадцать ушло. Не больше. Остальные в село наше подались... Грабить. Насиловать. Мужиков бить, чтоб перед ними, оружными, и головы не поднимали, когда ихних баб в луже валяют. И не стерпели мужики... За вилы взялись. За оглобли, за топоры, молоты схватились, брат мой Лот косу свою саженную в руки взял!..

Голос Джона сорвался на долгий хрип.

– Срубили Лота мечом. Успел, правда, и он пару голов сшибить наземь. Срубили мужиков, баб конями топтали, потом зажгли село с четырех сторон. И никого там не осталось. А брат мой, что дело это по неразумию совершил, первым умер. Он, глупый, еще навстречу им вышел, когда в село ехали...

– Таких, как я, недоростков, конные на аркан ловили. По тем временам, раба можно было продать за цену коня, а то и поболее. Вот и прибыль, коли с манора добычи досталось им с гулькин нос... Только я не дался. Бежал, аж пятки звенели! Петлял, зайцу впору, в помойной яме день просидел. Но – ушел. Из всей деревни, может, один я и ушел!

Сорока– или даже пятидесятилетний Джон, руки которого занимали на столе площадь не меньшую, чем пять кружек пива, вздернул свою рыжую голову с выражением вызова. Ноздри его раздулись. Он обвел стол налитыми кровью глазами и остановил взгляд только тогда, когда леди Арден медленно кивнула ему и задала вопрос:

– И что было дальше?

Джон опомнился и опустил взгляд на стол. Выпил еще полкружки и тихо продолжил:

– Ну... мало ли что там было. В общем, убежал я от них. А может, они гнались плохо. Мало ли им ребят досталось? За одним парнем гнаться, можно остальных потерять. Удалось мне. Сумел уйти.

Парень я был на славу. Дед мой, отец, братья – все в сажень ростом, а Лот – тот даже и в полторы. Хоть и малец, а росту во мне, да плеч, да в руках сила... Добежал я до зеленого леса, выломал дубок и дубком тем убил в тот же день молодого кабанчика. Кровь его пил, мясо сырьем пробовал, ничего, выжил. Через три дня – опять... Жить всем хочется. Брел я и брел, куда глаза глядят. С восхода и до заката. Ноги у меня тоже ничего были, мог бы и оленя догнать, а уж волку или медведю какому за мной ни по чем не угнаться было. А под елью спать – милое дело... Коли елей нет, можно и на дуб залезть. Или найти полянку какую поласковей, чтоб ручеек, ягодки, орехи...

На заскорузлом лице Джона появилась улыбка.

Он умолк.

Леонсия снова подбодрила:

– И что дальше?

– А дальше... – посмурнел старый Джон, – стали в лес люди ходить. И дубец мой по головам начал стукать. То лесник явится: ты, малый, по каковым правам королевский лес своим хамским дерьмом портишь? Мы ж тебя! В тюрьму! В яму! Да на галеры!!! Так я леснику тому руку в бублик скрутил: не трожь! Я, мол, такое видел, что галер твоих мне и на тьфу не надо!.. А он потом стражников на меня навел, конных да еще панцирных... Хорошо, бегал я по лесу что по лужку, болото одно нашел да всех там и оставил, со всем ихним железом, чтоб неповадно было... И без дубца моего уж больше ни шагу... Озлился я. Брел дальше, да как чью морду людскую в лесу увижу – дубцом! Изо всей силы! Пока скопом не навалились! Озверел, точно кабан в гону... И сгинул бы, как кабан, коли в один день светлый не повстречал в лесу светлого человека.

Джон замолчал, снова обвел всех присутствующих прямым взглядом, на этот раз более спокойным и даже удовлетворенным. К его удивлению, лорд Арден кивнул ему с подобным же выражением и сказал:

– Высокий суд выражает благодарность подсудимому Джону из Линкольншира и предлагает продолжать показания. Суд просит леди защитницу задать следующий вопрос.

Леонсия улыбнулась и повторила свое:

– Что было дальше? Расскажите о человеке, которого вы встретили, мастер Джон. Где именно вы его встретили?

– Где... На мосту. Речка там была, через нее кладка. Неширокая, так, чтоб одному пройти. Или двум, да не таким кряжистым... Я на кладку с одной стороны вступил, он с другой. На середине и встретились.

Кто-то хихикнул. То ли Родерик, то ли Хайди. Лорд-судья также едва скрыл смех:

– Очень точно. Суд вновь вынужден благодарить подсудимого за необычайно точные показания... и просить уважаемую защитницу задавать вопросы... гм... предполагающие более подробное описание.

Леонсия тоже улыбнулась:

– Расскажите об этом человеке, Джон, и о том, почему день этот стал для вас светлым... как вы сами сказали. Вы встретились на мосту, и что произошло?

– Драка, – кратко ответил Джон.

– Драка? – подняла бровь графиня. – Зачем же?

– А затем!.. – выражение лица Джона стало забавно-свирепым. – Чего он лезет на кладку, когда я на нее вхожу? Да еще с дубцом!.. Не видит дубца, что ли? У самого меч, так уж и не боится!.. И хрястнул я его моим дубцом!.. И – бултых в воду!

– Кто бултыхнул в воду? – засмеялась Леонсия.

– Оба! – расплылся в ухмылке рыжий Джон. – Я с дубцом, он с мечом, оба под мостом. Он на берег, я на него, снова с головой в воду. Он первым выволокся, с него лужа течет, от смеха сам хрипит, меч под воду ушел. А я, на беду, плавать-то не умею... Дубец только над водой голову мою и держал...

Родерик громко захохотал. Хайди вторила. Улыбались свидетели, суд смеялся и даже угрюмые Фиц-Керн с Виллом позволили своим ртам несколько растянуться – не до ушей, а так... наполовину. 

Только на лице леди Марианны вдруг появились слезы. И заблестели они так ярко, что смех разом прекратился. Она пошевелила губами, а затем тихим и хриплым тоном заговорила:

– Я не знаю, каков был его род. Говорят, он потомок лучших родов страны. Говорят, сам король Артур был его предком. Его звали Робин...

Я любила его. Мне было тогда всего четырнадцать лет.

За столом нависло молчание. С минуту граф ждал, потом произнес:

– Суд просит леди Марианну дать показания. Госпожа защитница, прошу уточнить имя, звание и происхождение леди Марианны.

– Прошу вас, миледи, сообщить суду свое полное имя, – учтиво, без малейшего признака неуважения обратилась леди графиня к женщине в простом сером платье.

– Я дочь... была дочерью графа. Имя его – лорд Уолтер Хантингтон. Его давно нет в живых. Он был с королем Ричардом в Святой Земле, потом воевал с ним во Франции... Это было давно. Очень давно. Лет... тридцать назад.